Читать книгу "Триумф броненосцев. «До последнего вымпела» - Вячеслав Коротин"

– Народ мой! Все вы знаете, что полтора года назад подлый враг, пользуясь покровительством наших недругов, без объявления войны напал на нашу страну. Полтора года наши воины с честью ведут тяжелейшие бои на суше и на море. Но самые подлые поступки каким-то чудом сходят нашим врагам с рук. И даже выдающийся героизм наших воинов снова и снова не дает нам добыть победу. Хотя нам ли не знать, что тот, кому помогает Бог, – Николай медленно перекрестился, – не проиграет никогда! Пятьсот лет назад святой воин Меркурий один вышел против всего несметного войска Батыя – и оно повернуло прочь от Смоленска. Так может быть дело не в злобности наших врагов, а в нас самих? Как усилилось лицемерие в наших сердцах?! За неделю до войны Царица Небесная обещала защитить Порт-Артур, если образ ее будет вовремя туда доставлен. И что же: под тысячей самых благовидных предлогов дело это все более оттягивалось, пока наконец не стало слишком поздно. И это только один пример! Очевидно, что грехи наши уже так вопиют об отмщении, что призывают на наши головы столько бед, сколько мы уже почти не в силах вытерпеть! И нам надо срочно что-то делать, пока не стало слишком поздно! Много ли шансов выжить имеет человек, переплывающий бурный поток, с привязанным на шее каменным жерновом?* – притихшая толпа не ответила, но отведенные взгляды говорили лучше любых слов. – Так и мы в нынешней сложной ситуации запросто можем оказаться в положении, когда тяжесть висящих на нас грехов низвергнет все, что нам дорого, во мгновение ока. Не для нас ли написано «Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное». И еще написано пророком: «сердце смиренно Бог не уничижит». Поэтому нам надо покаяться, изменить свою жизнь и тогда, Господь даст – наладится жизнь в государстве нашем! За грех, сделанный втайне, и каются тайно. А по грехам, сделанным на виду у всех, и каяться пристало всенародно… Для чего сегодня я к вам и пришел. Призываю вас всех последовать моему примеру, да Господь помилует нас, грешных. Аминь. Во-первых, выкупные платежи…

Стоящий спереди у самой трибуны Яков, которого позвали, как намекнул один из жандармов, для прилюдного награждения, волновался даже больше, чем перед утренним боем. О, теперь-то он понимал своего полковника! Хотя охрана поезда и одолжила чистую форму, но предстать перед САМИМ ГОСУДАРЕМ с немытыми три дня волосами! Яков был готов провалиться куда-нибудь от стыда. Поэтому вместо того, чтобы, как вся площадь, внимательно следить за оратором, он старательно избегал встречи с ним взглядом. Благо, в новой форме ничего не стоило, глазея на площадь, изображать еще одного охранника.

А Царь между тем говорил такое, чего ни Яков, ни собравшийся народ услышать, а тем более увидеть явно не ожидали. Такого на Руси вообще никогда не видели. Монарх, признавшись в очередном упущении, тут же зачитывал текст указа об его устранении и подписывал его. В течение получаса были отменены выкупные платежи, переименованы крейсера, объявлено о созыве Государственной думы и Земского собора и введены суровые наказания за поддержку террористов. Люди же на площади будто впали в оцепенение. Нет, умом-то каждый понимал, что настоящее покаяние во всем известных прегрешениях должно выглядеть именно так – с немедленным исправлением допущенных ошибок. Но уж слишком происходящее не укладывалось в привычные рамки. Впрочем, у некоторых даже навернулись слезы.

«Наверняка крестьяне на отхожем промысле», – подумал Яков, отметив, что все остальные, включая и охранников, просто слушают буквально открыв рот. Разве что некоторые, видимо, тоже переживая укоры всколыхнувшейся совести, уперлись взглядом в землю, а у кого-то из увлеченно слушающей молодежи глаза горели огнем.

Мысли его снова вернулись к недавним событиям. У царской охраны Яков прогостил недолго. Уж неизвестно как, да и знать, честно говоря, не хотелось, как улыбчивые дяди в лазоревых мундирах сумели так быстро разговорить «товарища Николая», но уже через час, когда местное начальство снова решило пообщаться с Яковом, давешний полковник сообщил: «Задержанный во всем сознался, и исполнителя мы уже взяли вместе с оружием…»

«Интересно, а какое у него было оружие? – продолжала уплывать куда-то далеко от происходящего вокруг мысль Якова. – Сам бы я… Хотя какой я? Оружие боевику наверняка лично товарищ Николай подбирал». В памяти Якова живо всплыл случай, когда тот устроил для молодых революционеров целую лекцию по террористическому делу. Как оказалось, товарищ Николай был большим почитателем народовольцев и больше двух часов тогда рассказывал историю многочисленных покушений на Александра II. Яков, казалось, как наяву снова видел эмоциональную речь профессионального революционера:

– Вот оттого у них все и получилось, что один страховал другого! Поэтому никогда, никогда не идите на акцию в одиночку! Вас должно быть как минимум двое!

Внутри у Якова похолодело «…и исполнителя мы уже взяли…» – так и зазвучал в голове голос полковника. Мысли, путаясь, понеслись галопом: «Нет, не мог товарищ Николай послать только одного террориста… Еще должны быть! Прошляпили… Минимум двое…» – впрочем, вскоре все потоки мыслей слились в один большой вопрос «ЧТО ДЕЛАТЬ?».

Посмотрев вокруг, вынырнувший из глубин собственных мыслей, Яков увидел, что промелькнувшее было желание немедленно куда-то бежать, чтобы предупредить кого следует, абсолютно невыполнимо – подступивший к самой трибуне народ не то чтобы совсем не оставлял никакого места, но был настолько заворожен происходящим, что ему пришлось бы буквально на каждом шагу расталкивать очередного стоящего на пути.

«Да и что смогут охранники сделать теперь, когда речь, похоже, уже подходит к концу? – пробилась наконец в голову Якова первая здравая мысль, – Вообще чудо, что покушение еще не случилось – обычно террористы с этим не тянут. Хотя скорее всего второй убийца назначен на добивание и ждет атаки того, которого схватили. Полковник сказал, что он был с оружием… скорее всего винтовка или револьвер. Значит, у второго наверняка бомба – стрелять второй раз вряд ли получится. И, раз ручная бомба, значит, он где-то рядом, от силы шагах в десяти…» Теперь Яков смотрел на окружавшую его толпу уже совсем другими глазами. Казавшиеся еще каких-то пару минут назад едва ли не родными лица вдруг стали одно другого подозрительнее. «Вот, например, долговязый молодой человек в очках. Откуда тут, на заводе, взялся, судя по форме, студент горного института? А вон тот, похожий на киргиза, рабочий? Не переодетый ли японец? Яков быстро понял, что такие рассуждения мало что дадут. И попытался зайти с другой стороны. Бомбу ведь просто так в кармане не спрятать и пальчиком не метнуть – штуковина должна иметь вполне заметный вес и размер. А это значит, что, например, вон тот древний дед с едва достающим ему до пояса внуком точно отпадают – какие из них метатели? Да и спрятать бомбу им просто некуда… Старушка, как коршун вцепившаяся в свой ридикюль, тоже явно не в счет – тот пухлый, но, судя по ее позе, слишком легкий… так что в первых двух рядах вроде больше некому, а вот что там дальше…»

Потратив целую секунду на размышления, Яков решил идти ва-банк. Пусть его потом обругают за нарушение спокойствия, но он твердо решил пробраться в сторону выглядящих наиболее подозрительными бугая-киргиза и долговязого студента, а если придется, и всю толпу перед трибуной прошерстить.