Читать книгу "Охота на лис - Майнет Уолтерс"

Прю отрицательно покачала головой.

— Кажется, вас не очень интересует содержание звонков, — заметил Марк, выдержав паузу. — Приводимый в них каталог видов насилия над детьми и инцеста вас не очень беспокоит? Я слушал записи в течение нескольких часов и пришел в ужас. Меня ужасает, что муки ребенка можно эксплуатировать столь бессердечным образом. Меня ужасает необходимость выслушивать приводимые здесь подробности. Но может быть, в этом и состояло ваше намерение? В том, чтобы унизить слушателя?

Прю нервно облизала губы.

— Я… э-э… Элеонора хотела, чтобы Джеймс знал, что мы знаем.

— Знаете что? И пожалуйста, не называете полковника Локайер-Фокса по имени, миссис Уэлдон. Если у вас и было когда-либо такое право, вы потеряли его в тот момент, когда в первый раз подняли телефонную трубку с преступной целью.

Лицо Прю пылало от смущения. Слабым взмахом руки она указала на магнитофон.

— Знаем… это. Мы считали, что преступление не должно сойти ему с рук.

— В таком случае почему вы не донесли на него в полицию? В настоящее время в судах рассматриваются случаи изнасилования детей, имевшие место тридцать лет назад и более. Полковнику грозило бы длительное тюремное заключение, в случае если бы ваши обвинения подтвердились. — Марк немного помолчал. — Возможно, я недостаточно умен для понимания подобных вещей, но для меня совершенно непостижима логика, на которой основаны ваши звонки. Вы изо всех сил стремились сохранять их в тайне. Даже ваши мужья ничего о них не знали. Но чего вы добивались? Может, это был шантаж? Вы хотели получить за свое молчание какие-то деньги?

Прю охватила паника.

— Я ни в чем не виновата! — выкрикнула она. — Спрашивайте обо всем у Элеоноры. Я ей говорила, что все это неправда… Но она настаивала на проведении кампании за восстановление справедливости. Она сказала, ему звонят все девушки из гольф-клуба… Я думала, там должны быть десятки звонков… В противном случае я просто не стала бы звонить.

— Но почему только женщины? — спросил Марк. — А мужчины?

— Потому что мужчины были на стороне Дже… полковника. — Прю бросила виноватый взгляд на старика. — Я всегда чувствовала, что здесь что-то не так, — попыталась она оправдаться, — вы ведь слышали, я ни в чем его даже словом не обвинила… — Доводы ее иссякли, и Прю замолчала.

Джеймс поднял на нее глаза.

— В самом начале, до того как я установил автоответчик, были один или два звонка, — сказал он. — Они очень походили на ваши… Тоже долгое молчание в трубку… но мне так и не удалось узнать номера, с которых звонили. Полагаю, это был кто-то из ваших друзей, кто счел, что единственного звонка достаточно для исполнения долга. Вам следовало бы спросить у них. Люди редко поступают так, как их просят, если только подобное поведение не доставляет им удовольствия.

Стыд уступил место чувству унижения. Звонки были такой приятной тайной в небольшой группке, которую ей и Элеоноре удалось сформировать вокруг себя. Кивки и подмигивания… Рассказы о том, как Дик вышел в туалет посреди ночи и чуть было не споткнулся о нее в темноте, когда она сидела у телефона. Какой же дурой она оказалась, послушно, с собачьей покорностью выполняя все требования Элеоноры, в то время как остальные подружки держались в сторонке, не желая запачкаться. Но ведь никто бы никогда и не узнал. Если бы план Элеоноры «выкурить Джеймса» сработал, вся заслуга принадлежала бы им.

В голове Прю молотом стучали воспоминания о том, что ей сказал Джек: «…жуткий позор ваших звонков бедному старику… единственный человек, который верит твоим россказням — эта полная идиотка Бартлетт…»

Неужели ее подруги думали точно так же? Неужели она внушала им такое же отвращение и недоверие, как и собственной семье? Прю прекрасно знала ответ на вопрос, и последние остатки чувства собственного достоинства излились из нее крупными слезами, которые покатились по жирным щекам.

— Для меня в тех звонках не было никакого удовольствия, — выдавила она. — Я просто пересиливала себя… И я всегда очень боялась.

Джеймс поднял руку, словно собираясь отпускать грехи, но Марк опередил его.

— Напротив, вы получали огромное удовольствие от того, чем занимались, — резко и грубо бросил он ей в лицо, — и если бы мне удалось настоять, полковник уже давно привлек бы вас к суду. Вы покрыли позором его доброе имя, опорочили память его жены, нанесли урон его здоровью, содействовали уничтожению его домашних животных и ограблению дома, благодаря вашим действиям жизни полковника и его внучки неоднократно подвергались опасности. — Марк с трудом перевел дыхание. — Итак, кто подтолкнул вас, миссис Уэлдон, к подобным преступным деяниям?

Прю сжалась от ужаса, его слова колоколом, предвещавшим мрачное будущее, гремели у нее в мозгу: «Шантаж… клевета… преступные намерения… убийство… ограбление…»

— Мне ничего не известно об ограблении, — захныкала она.

— Но вы знали об убийстве Генри?

— Не об убийстве, — запротестовала она, — а только о том, что он умер. Мне сказала Элеонора.

— И какой же смертью, по ее словам, он умер?

Прю побледнела от страха.

— Я не помню. Нет… правда… Не помню. Я только знаю, что она была очень рада. Она сказала, что все они отправляются туда, где их давно ждут. — Прю зажала рот руками. — О, это звучит так цинично! Извините! Он действительно был очень добрым псом. Неужели его убили?

— Ему размозжили череп и сломали лапу, а затем бросили на террасу полковника издыхать, и у нас есть основания полагать, что тот же самый человек растерзал лисицу на глазах у Алисы в ночь ее смерти. И нам кажется, вы как раз это и слышали. До вас тогда донесся не звук удара, а совсем другое. В тот момент негодяй разбивал голову лисице. Подобное поведение и заставило Алису бросить ему обвинение в безумии. Именно этому человеку вы и помогали, миссис Уэлдон. Итак, кто он такой?

Глаза Прю расширились от ужаса.

— Я не знаю… — прошептала она, вспомнив пресловутый звук «удара» и с жуткой ясностью представив, как все происходило на самом деле. — О Боже, я была не права. Он сказал «сучка» потом.

Марк с Джеймсом обменялись вопросительными взглядами.

На лице полковника появилась столь редкая в последнее время улыбка.

— Она была в сапогах, — проговорил он. — Думаю, она пнула его. Она не выносила жестокости.

Марк улыбнулся в ответ на слова Джеймса и затем снова перевел взгляд на Прю.

— Мне нужно имя, миссис Уэлдон. Кто научил вас?

— Никто… только Элеонора.

— Ваша подруга все делала по определенному сценарию. Она не могла знать так много подробностей из жизни семьи. От кого она их получила?

Прю прижала руки ко рту в отчаянной попытке отыскать ответы, которые устроили бы всех.

— Элизабет, — простонала она. — Элеонора ездила в Лондон на встречу с ней.