Читать книгу "Гладиатор. Возвращение - Елена Лабрус"

- Никак. Иначе ты убьёшь его заново, - кладу руку ему на колено, и он накрывает её своей.

И хоть я не читала этот дневник, так хочется посмотреть в глаза Наденьке и узнать, а как она-то себя чувствует.

Бойтесь своих желаний.

Кто бы тогда мог подумать, что эта возможность мне совсем скоро представится.

60. Виктория

Открытие всех «Айсбергов» разом, съёмки этого события, интервью, что давал Берг в каждом из клубов, запуск шаров, голубей и фейерверков, фуршет в отремонтированном здании «Идиллии», празднование открытия сайта, переход на другой формат работы - вся эта сумасшедшая череда дневных мероприятий должна была закончиться тихими посиделками «для своих» в «Пещере Алладина».

Мы с Алексом не принимали участия в организации этого застолья, поэтому наивно решили, что наконец расслабимся в узком кругу друзей и родных. Но не тут-то было.

Полина развернула такую бурную деятельность и организовала такую насыщенную программу с шутихами, конкурсами и приглашёнными артистами, что даже мне с моим животом пришлось участвовать.

И хуже всего, что не было никакой возможности отказаться.

Посреди одной из подсобок ресторана Полина пытается обвязать меня поперёк туловища бантом из серебристой упаковочной бумаги.

- Вика, тебе ничего не придётся делать, - расправляет она шуршащие концы на моём животе. - Просто посидишь на стульчике в коробке, подождёшь, пока тебя вывезут, - и всё.

- Я что-то вроде живого подарка, что ли? Девушка в торте? - скидываю туфли, когда она наконец разрешает мне занять своё место на платформе на колёсах. Стопы ломит. Ноги к вечеру опухли. И у меня искренне нет сил. Но я обещала себе, что я это выдержу ради Алекса. Он сказал, что это важный вечер. И я терплю.

- Я столько в тебя вложила, всему научила, - щебечет она, уже обмахивая пуховкой моё лицо. - Поэтому сейчас освежу тебя маленько и вручу твоему драгоценному Бергу, как самый лучший в мире презент.

- Какая-то глупость, - отмахиваюсь я от её кровавой помады. Может, это из-за усталости, а может, Полинина нездоровая активность вызывает во мне раздражение, но я определённо злюсь. - Алекс устал, он весь день на ногах. А ты решила доконать его каким-то дурацким никому не нужным розыгрышем?

- Дурацким? Он проиграл пари, - отрезает она. И всё же лезет ко мне с этой помадой. - И вообще Алексу не привыкать.

- Мне не идёт алый, - делаю я последнюю попытку, ибо знаю, что выгляжу с любой помадой как портовая шлюха. Но мой аргумент ожидаемо не учитывается. - Какое пари?

- Мы поспорили, ещё в больнице, что он расстанется с тобой. И он развёлся, - растушёвывает она помаду, не давая мне говорить. - Был уговор, что если так, то следующую жену ему выбираю я.

- Отлично, - отталкиваю я её руку и стираю помаду. - Просто супер! А ты выходит, выбрала меня? Какая честь! А если бы мы не расстались?

- Я отдала бы ему свою машину. Но всё это просто шутка, Вик! - не позволяет она мне встать. - Просто повод сказать ему, что выбора на самом деле и не было. Это всегда будешь ты и только ты. Потому что вот, - она открывает висящую на ней сумочку и протягивает мне фотографию. На запачканном кровью снимке моё улыбающееся лицо. - Давно собиралась тебе это показать. Это всё, что у него было с собой. Он свой выбор сделал. Давно. Раз и навсегда. Даже когда ты взяла его на «слабо», это уже был его выбор. И когда я пыталась вбить между вами клин, я сомневалась в тебе, но не в нём. И очень рада за вас обоих, что он в тебе не ошибся. Что ты тоже всегда выбираешь его.

- Не отдашь это мне? - смотрю, как она прячет фотографию назад.

- Отдам, если ты когда-нибудь снова засомневаешься в нём.

- Тогда знаешь, - усмехаюсь я. - Ты проиграла Бергу машину. Потому что я в нём никогда не сомневалась. Это был фиктивный развод. На самом деле мы никогда и не расставались. И даже не ссорились.

- На самом деле я это знаю. Иначе бы меня рядом с тобой все эти дни и не было. Но, пожалуй, ты права. Он выиграл. Только ему это знать не обязательно, правда? - умоляюще складывает она руки. - А машину подарю вам на свадьбу.

- Если она состоится, - пытаюсь я возразить, но по её сигналу меня накрывают сверху огромной картонной коробкой. И почему-то мне кажется делают это раньше, чем надо, только чтобы я больше ни о чём не спрашивала. Я не успеваю даже сказать, что мне нужно в туалет.

Ладно, потерплю, если это недолго.

Темно. И сначала ничего не видно. Я даже блаженно прикрываю глаза. Но потом они привыкают к темноте. Сквозь тонкий картон мелькают тени и неясные силуэты. Это даже забавно. Полины по-прежнему много. Но потом она уходит. Музыка, голос ведущего, аплодисменты. Кто-то ходит мимо коробки, наверно, работники ресторана. А потом меня куда-то везут и становится тише.

И всё бы ничего, но в туалет хочется уже нестерпимо.

Поднять лёгкий короб не составляет труда, но вот согнуться, чтобы из-под него вылезти, удаётся с трудом. Но я и с этим справляюсь. И оказываюсь на полу в пустом коридоре.

Слышу аплодисменты, голоса. Оказывается, они есть. Вход в зал совсем рядом, просто за поворотом. А вот до туалета придётся идти. Причём босиком. За ненавистными туфлями обратно в коробку я точно не полезу. Заведение тут приличное, надеюсь, в туалете чисто. Ещё бы от этого шуршащего банта избавиться. Хотя если честно, мне уже всё равно, я почти бегу.

К счастью, действительно чисто. И бант выше всех стратегических мест - не мешает, хоть и хрустит невыносимо. Со всем справляюсь. Выхожу из кабинки с чувством глубоко морального удовлетворения и облегчения.

Операция «быстренько пописать» почти удалась, только выход из туалета мне перегораживает Надежда Андреевна.

Стоит в дверях, дёрганная, напряжённая.

- Я понимаю, что не имею права тебя ни о чём просить, - нервно теребит она на пальце кольцо. - Но я весь день езжу за вами, чтобы с тобой поговорить, и у меня никак не получается застать тебя одну. Вика, пожалуйста, помоги мне!

Она хватает меня за руки, и я с трудом пресекаю её попытку встать на колени.

- Да что случилось-то, объясни, - пытаюсь я понять это какой-то очередной розыгрыш или она просто не в себе.

- Если можно, я всё объясню по дороге. Но мне очень надо, чтобы ты поехала со мной.

- Э, нет, - открываю я дверь, шурша дурацким бантом.

- Вик, я знаю, мне ты не доверяешь, но можешь поверишь ему? - показывает она мне за спину.

- Виктория Викторовна, простите, - смущённо кашлянув делает шаг вперёд мужчина. Я помню и его рытвины на лице, и некрасивый бугристый нос с красными прожилками. Это он возил нас с Михаилом прошлый раз к Демьянову.

- Егор Михалыч? - даже вспоминаю я его имя.

- Это действительно важно, - кивает он.