Читать книгу "Четвёртая четверть - Инна Тронина"

Весь день ревела, потом занялась делами. Искупала Андрейку, уложила его. Легла сама, укрылась с головой, а не заснуть. Может, я не права? Добрые люди столько для меня сделали! Прасковья Прокловна готовила, прибиралась, Андрейку нянчила. Павлуша ничего не делал, только водку пил. Но те продукты, что он привёз, я тоже ела. Всё-таки не скучно было с ними. Как раньше, полный дом народу. Я так с детства привыкла.

Мне уже стыдно звонить по этому телефону. Квартира на Оружейном переулке действительно существует. А вдруг Прасковье попросила меня не подзывать? Был бы Андрей в Москве, разобрался. Устроил бы скандал хороший, чтобы неповадно было! Надо всё-таки ЕМУ позвонить, признаться. Пусть как угодно обзовёт, но поможет.

Можно и Диме Буссову рассказать. Он в милиции работает. Но мы не очень хорошо знакомы. Прохор Прохорович Гай куда-то уехал. Но его жена, Александра Сергеевна, дома. Я её стесняюсь больше всех. Стыдно признаться в своей дурости. Если бы меня ограбили, квартиру обокрали, тогда можно. А тут сама отдала, даже не под гипнозом!

28 марта. Набралась храбрости и позвонила в Питер Озирскому. Он уехал в область по делам своей фирмы. Вернётся завтра. Я опять набрала номер Гая. Спросила Александру Сергеевну, может ли она узнать, кто живёт в квартире на Оружейном переулке. Сказала, что Озирский просил. Ему из Питера не дозвониться.

Она спросила. Андрею или мне позвонить, когда узнает. А я сказала, что мне, а потом передам. Через час Александра Сергеевна узнала, что по этому адресу проживает семья Кравцовых из трёх человек. Квартира отдельная. Трёхкомнатная. Отец — Кравцов Дмитрий Ильич, 1954 года рождения. Работает в стоматологической клинике на улице Вавилова, протезист. Мать — Кравцова Лидия Борисовна, урождённая Резчицкая. Она 1957 года, врач-гинеколог в центре «МЕДИНКУР». Их дочка, Кравцова Елена Дмитриевна, 1978 года рождения, учится в «Суриковке».

Так что всё правда, квартира отдельная. Александра Сергеевна спросила, зачем всё это надо. Я сказала, что Андрей ищет женщину по имени Иванова Прасковья Прокловна, которой 59 лет. Она работала в церкви на Ваганьковском кладбище, продавала свечи. Наверное, это мошенница, выманивает деньги.

Александра раньше в КГБ работала. Ей пара пустых всё узнать. Оказывается. Иванову Кравцовы нанимали в домработницы прошлой осенью. А она их обокрала и скрылась. Тоже унесла золото и деньги. А импортную технику дотащила только до дверей, и там оставила. Не было Павлуши, чтобы помочь. У них много барахла, так что всё было и не унести. Но поживилась Прасковья хорошо. Обе шубы, матери и дочери, в ихние же чемоданы сложила.

Я слушала и кусала губы до крови. Так было обидно! Ладно, моя шуба из нутрии в шкафу висит. А Кравцовы все деньги в эти вещи вложили. Хорошо, что и в банке был счёт. Кое-что сохранилось.

По адресу, который в паспорте, милиция Прасковью не нашла. И с тех пор Иванова в бегах. Я спросила, знали ли Кравцовы племянника Павлушу. Видели два раза, но потом попросили больше его в квартиру не водить. Он был вдрызг пьяный. Значит, вот откуда взялся номер на Самотёке! Прасковья только не знала, что я могу все узнать через друзей Андрея.

30 марта. Больше всего на свете я хочу умереть! Надо проглотить все таблетки, что у меня остались. Я-то думала, что Прасковья Прокловна меня жалеет! Такая добрая была, тихая. Оказалось, что просто надуть хотела дуру малолетнюю. Узнала, что одна живу с ребёнком, никого у меня нет. Вот и подцепила на крючок.

Александра Сергеевна может позвонить Озирскому. Тот скажет, что никакого задания мне не давал. Примчится сюда и спросит, в чём дело. Придётся колоться. Я не выдержу, ни за что на свете. Лучше покончить с собой сейчас.

Андрейку отдам Нике. Это девчонка из агентства. Озирский сказал, чтобы ей звонила, если нужно оставить ребёнка. Завтра отвезу Андрейку. Ника в Грохольском переулке живёт. А потом наглотаюсь таблеток, и баста. У меня много в аптечке. Съём, сколько смогу. Пусть меня на том свете в ад отправят. Всё равно не в силах жить после этого ужаса. А Прасковья, наверное, в рай попадёт. Она говорила, что любой грех, кроме самоубийства, замолить можно.

Она выманила деньги у матери-одиночки, да ещё малолетней. Про то, что отец Андрейки «крутой», я ничего не говорила. Конечно, по вещам можно было догадаться, что тут не бедствуют. Но всё равно — западло это.

Ника потом будет мне звонить, а я не отвечу. Надеюсь, что меня не спасут. Я усну навсегда. Тогда Озирский возьмёт Андрейку. Не бросит ведь, в детдом не сдаст. Оксане, конечно, позвонит. Та приедет обязательно. Это же её родной племянник! Я не имею права воспитывать сына, раз сама такая дура.

Мне жалко расставаться с ребёнком. Особенно сегодня, когда он на прогулке был такой славненький! В пуховом конверте и в голубой шапочке, под цвет глаз Щёчки круглые, розовые, как у куклы. Сам пухленький, здоровенький. Но я же не одного его оставляю. У сына есть отец и тётя. Они оба богатые. И двоюродная сестрёнка, Октябрина, тоже есть. Когда вырастут, будут дружить.

Хорошо, что я написала этот дневник. А то бы Озирский с Оксаной ничего не поняли. Положу его под подушку. Пусть скорее найдут. А отдельную записку оставлять не буду. Зачем? Похоронят всё равно с нашими, на Николо-Архангельском. Мне было бы страшно одной лежать, а там все родные. Оксана, наверное, будет плакать, хоть немножко. Я её сестра всё-таки.

31 марта. Позвонила Нике. Она оказалась в турн, в Словакии и Словении. Приедет только 3 апреля. Буду ждать. У других ребёнка не оставишь. Наверное, Александра Сергеевна Озирскому не звонила. Он нашёлся бы тут же. Получается, что она мне поверила.

А мне уже не так хочется умереть. Пронесёт, может быть. Дневник я подальше спрячу. Скажу, что обокрали квартиру, хоть двери и металлические. Тут главное не признаться, что пустила воровку сама. Да ещё всё ей отдала! Мало ли что бывает. Обчистили же соседей снизу. Могли и меня тоже.

3 апреля. Как здорово, что я не умерла! Андрей теперь вдовец. Франсуаза погибла в Питере от несчастного случая. У Андрейки будет папа! Настоящий, законный. Обязательно будет. Я этого добьюсь. Пока не узнает про золото и деньги, сама ничего не стану говорить. Может, выскочу. Я просто места себе не нахожу от радости и волнения. Фрэнс была очень красивая и весёлая. Много добра для нас сделала. Но я не могу плакать, хоть и стараюсь. Из-за неё у меня не было мужа, а у Андрейки отца.

Она никогда бы мне ЕГО не отдала. Андрею было бы обидно графиню на меня менять. А так всё по-честному. Озирский звонил и сказал, что скоро приедет. Тогда я и узнала про Фрэнс. Я так ЕГО жду, так жду! Все таблетки спустила в унитаз. А то Андрей спросит, откуда у меня столько снотворного.

Плохо только, что Микола приезжает через две недели. Я так его раньше ждала, а теперь он будет только мешать. Андрей же с ним вместе здесь жить не станет. Уедет на другую квартиру. А я никого видеть не хочу, только ЕГО! Надо попросить Миколу, чтобы не приезжал.