Читать книгу "Год и один день - Мэриан Эдвардс"

Дженнифер дождалась, пока караульный, охранявший стену с ее стороны, скроется в дальнем углу, быстро пересекла поле и вошла через узкие боковые ворота, которые еще с вечера оставила открытыми. Оказавшись внутри, она заперла их и поспешила в свою комнату.

Человек, который лежал, распластавшись на вершине холма, тихонько свистнул второму, подползавшему к нему по склону.

— Вовремя же ты появился. Еще немного, и я бы окочурился от холода. Земля-то холодна, как лед.

— Надеюсь, у тебя есть чем порадовать лорда Уэнтворда. Он с вечера в дурном расположении духа. — Заступавший на пост наблюдатель, выругавшись сквозь зубы, отшвырнул в сторону камень, едва не распоровший ему одежду.

— Есть. — Первый шпион уполз прочь, не вдаваясь в объяснения.

Он припоминал ночные события и с облегчением думал, что его сообщения наверняка удовлетворят Серебристого Лиса. Уэнтворд требовал многого и не признавал никаких оправданий. Чем скорее они покончат с этим делом, тем скорее вернутся домой, в Англию.

Он шел по дороге, которая вела в лощину, где стоял дом священника. Получив известие от фра Джона, лорд Уэнтворд отправился в Шотландию всего с пятью преданными людьми. Им удалось добраться до места назначения под видом простых шотландских крестьян.

По дороге он встретил товарища, который также наблюдал за замком, но с другой стороны.

— Как ты думаешь, долго еще нам здесь торчать?

— Уже недолго. У меня есть новости, которые заинтересуют лорда Уэнтворда.

— Слава богу. Эта страна холодна, как взор девственницы.

Воин не ответил на замечание. Он перебирал в уме все, о чем собирался доложить хозяину, — присутствие короля в замке Кэмпбелла, странные ночные посещения леса на холме, число воинов в замке, открытые ворота, через которые выходила женщина.

Он вздохнул. Он был подневольным человеком и выполнял приказы. Но иногда ощущал, что делает дурное дело. Он знал, что каким-то образом оно касается леди Бриттани, которую он с детства наставлял в воинском искусстве. Можно было сказать, что он вырастил девочку. Ни для кого не было тайной, что лорд Уэнтворд не любит внучку, так что его присутствие здесь не могло означать для Бриттани ничего хорошего.

Усилием воли воин отбросил беспокойные мысли. Прежде всего следует позаботиться о собственной шкуре. Они на вражеской земле, и, если их поймают, они окажутся в руках варваров. Не нужно было иметь особого воображения, чтобы представить себе, что их ждут страшные пытки, а потом смерть. Он внутренне содрогнулся и прибавил шагу.

19.

Бриттани проснулась очень рано. Почувствовав объятия Алека, она бессознательно прижалась к его теплому телу. Она ощущала потребность в ласке и утешении, которые ей мог дать только он один. Прошлой ночью она плакала и плакала, пока не уснула. Она плакала не о ребенке, а скорее о себе самой. Но потоки слез промыли, очистили ее душу, освободили от жалости к себе.

Бриттани понимала, что она не может изменить Алека, равно как не может не любить его. Но присущая ей упрямая гордость потихоньку брала свое. Хотя мысль о жизни без Алека вызывала боль, она знала, что выживет. Она не станет больше плакать из-за того, чего не может быть. Прошлой ночью ей казалось, что мир рушится, но сегодня это чувство исчезло.

У нее будет ребенок. Сознание этого наполняло ее восторгом. Она тихонько провела ладонью по животу. Там, внутри ее тела, растет новая жизнь. Она была заворожена этим чудом.

Бриттани попробовала представить себе, каким будет ее ребенок. Какие у него будут глаза — ярко-синие, как у Алека, или неопределенного цвета, как у нее? Унаследует ли он ее огненные кудри или темные волосы Алека? Волосы Алека ей нравились больше ее собственных, но она пришла к мысли, что это не имеет никакого значения. Каким бы ни родился ребенок, на кого бы ни был похож, она будет его любить.

В глубине души Бриттани надеялась, что со временем Алек полюбит ребенка так же, как она. Но времени у нее оставалось слишком мало.

Алек пошевелился, и Бриттани стала ждать, когда он совсем проснется. Она решила не упоминать о ребенке, пока он сам не заговорит на эту тему.

Она почувствовала, что он крепче сжал ее в объятиях. Как и всегда, от его прикосновения по ее телу пошли волны тепла. Он коснулся губами ее плеча, и Бриттани повернулась к нему лицом. Улыбка, игравшая на его губах, смягчала твердые черты лица, от чего он казался моложе. Бриттани коснулась его лица, нежно прочертила пальцем морщинки, разбегавшиеся от уголков его глаз. Выражение лица Алека — добродушное и умиротворенное, столь ему несвойственное — тронуло ее почти до слез.

— Ты что-то рано проснулась, жена. Какие думы гонят прочь твой сон? — Он нежно погладил ее обнаженное плечо.

Вопрос застал ее врасплох, а подходящий ответ придумать было трудно, потому что его прикосновения наводили на совсем другие мысли.

— Ты беспокоишься о ребенке? — Его прямота обезоружила Бриттани, и она молча кивнула.

— Ничего не бойся. — Он ласково коснулся ее щеки. — Я позабочусь о тебе и нашем ребенке.

Она посмотрела ему в глаза и увидела в них искренность и сочувствие.

— Но прошлой ночью ты чувствовал совсем другое.

— Накануне на меня свалилось слишком много забот. — Алек утер ей слезы и улыбнулся. — А сегодня я придумал, как справиться со всеми бедами. Ты и наш ребенок будете в безопасности. Верь мне, Бриттани. Я не позволю никакому злу коснуться тех, кого я люблю.

— О, Алек! — Она обняла его за шею, плача и смеясь одновременно. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой. — Я люблю тебя!

— Докажи, — проговорил он мягким, чувственным голосом, от которого у нее учащенно забилось сердце.

Только однажды Бриттани играла ведущую роль в любовной игре, но тогда она просто отвечала на вызов, который ей бросил Алек. А теперь она сама хотела этого, и самые смелые и неожиданные действия казались уместными и естественными. В первый раз она открыто, не стесняясь и не сдерживая себя, выражала свою любовь. Она дразнила и соблазняла его, ее руки, не зная запретов, блуждали по всему его телу. Она слышала его тихие стоны, когда касалась самых сокровенных мест, разжигая в нем страсть, и ощущала, как в ней самой пробуждается неутолимое желание.

Эта сладкая мука, казалось, могла длиться без конца. Когда она терлась грудью о его грудь и жесткие волоски щекотали ее соски, в глазах у нее вспыхивали ослепительные огненные точки. Когда ее губы и язык ласкали его напряженную плоть, внутри у нее что-то сжималось, как сворачивается опаленный огнем лист. Последний поцелуй, непохожий на те, что она дарила ему минуту назад, — не обещание, а свершение — воспламенил ее той же страстью, что уже горела в нем. Она не могла больше ждать.

Вдруг они поменялись ролями, и теперь Алек осыпал ее изощренными ласками, смело используя все, что он знал о ее теле. Ощущение, пронзившее ее в мгновение соития, было столь острым, что ей показалось, она не в преддверии наслаждения, а на вершине его. И это ощущение не угасало, оно продолжало нарастать, вплоть до ослепительного разрешения, потрясшего их обоих. Она прижималась к Алеку и чувствовала, как под ее пальцами напрягаются мускулы на его плечах, а тело содрогается в такт с ее утихающими конвульсиями.