Читать книгу "Шалость - Лаура Паркер"

Девлин прогуливался мимо Хорсгардз, здания, в котором располагались отделы военного министерства, расположенного как раз между Уайтхоллом и Сент-Джеймсским парком. Ему сказали, что своих сослуживцев он сможет найти в апартаментах неподалеку. Он подошел к дому по указанному адресу как раз в тот момент, как двое офицеров вышли из дверей казенного учреждения и направились в противоположную сторону.

— Винслоу! Хемпхилл!

Оба стремительно обернулись.

— Синклер! Вот так сюрприз!

— Не ждал увидеть вас в такую рань, полков… виконт, — с улыбкой сказал Хемпхилл. — Не сразу и вспомнишь, как теперь тебя называть.

— А мы как раз отправляемся завтракать. Беконом и устрицами. Давай с нами.

— Спасибо, я не голоден. Но мне хотелось бы поговорить с вами по очень личному вопросу.

— Тогда надо вернуться. Думаю, хозяйка не пожалеет для нас трех стаканчиков портвейна для поднятия духа.

Когда портвейн разлили по бокалам, Винслоу провозгласил тост за вдову Шрусбери и выпил залпом.

— Должен признать, я ее вчера не узнал, — продолжил он. — Ходят слухи, что за трансформацией стоишь ты, Синклер.

— Вы переоцениваете мои возможности, — холодно заметил Девлин. Друзья весьма красноречиво улыбнулись в ответ. — Если бы для того, чтобы превратить дурнушку в красавицу, нужно было лишь красивое платье, в Лондоне не осталось бы ни одной старой девы.

— Как верно замечено! — хором откликнулись друзья. Девлин, нахмурившись, вертел ножку полного бокала.

— А что, по городу ходят подобные слухи?

— Слухи еще не то слово, Синклер. Вы стали героями настоящего скандала. Вернее, ваша дама. То, как они славно поладили с мирзой… то, как они читали друг другу любовные стихи. Никто не видит простого совпадения в том, что она прибыла в город одновременно с послом. Уверен, те, кто проснулся, уже говорят о том, что Узли выбрал вдову на роль тайной любовницы мирзы.

— И все это говорится еще до того, как большинство людей успели позавтракать, — вполголоса прокомментировал Девлин.

— Но сам-то ты не верь слухам, — сказал Винслоу, который продолжал считать Девлина своим другом, а леди Эббот его родственницей, хотя и не кровной. — Хотя ты ведь не станешь спорить с тем, что мирза весь вечер с нее глаз не сводил.

Девлин пригубил вино, но пить не стал. Он слишком хорошо знал, какой Джапоника может быть обворожительной. На самом деле он только о ней и думал с того момента, как проснулся. Но Джапоника была не та женщина, о связи с которой он стал бы хвастливо сообщать своим друзьям. Тем более следует прекратить эти гнусные домыслы. Он не мог выйти и защитить ее честь открыто, не вызвав ответную волну слухов. К тому же ему по долгу службы следовало позаботиться о репутации мирзы.

— Странно, что слухи обрели такую неожиданную направленность. Я, если вы помните, вначале принял ее за гувернантку.

— Не ты один, — подтвердил Винслоу. — Вначале я совершенно поверил в то, что лорд Эббот женился на ней лишь для того, чтобы она стала матерью для его дочерей.

Девлин согласно кивнул.

— Кстати, о трансформации. Она имеет весьма прозаичную природу. Джапоника Эббот была сиделкой у лорда Эббота в Персии. Ее опыт общения с детьми и больными внес в ее облик нечто от гувернантки. Жизнь в колонии объясняет ее свободную манеру общения. Для чопорного Лондона она может показаться излишне фамильярной, но не для тех кругов, в которых она выросла.

Девлин увидел в глазах сотоварищей разочарование, сопутствующее развенчанию иллюзий, и решил довершить начатое:

— Должен признать, что я был несколько ошарашен, узнав, что лондонский торговец Фортнам приходится ей родственником.

— Ах, да она дочь торговца! Даже не их благородных… Мы все знаем, что за моралистки растут в семьях среднего класса. Они все прямо-таки заражены праведностью! — с недовольной гримасой заметил Хемпхилл.

— Одно дело святая невинность, она может даже показаться очаровательной, а другое — пуританское ханжество. Боже избави! — воскликнул Винслоу.

— И еще по поводу мирзы. Вы не слышали, что его предшественник был сварен заживо в кипящем масле из-за нарушения клятвы?

Хемпхилл побледнел.

— Так что вся эта заваруха насчет тайной любовницы мирзы — сплошная чушь, — заключил Винслоу.

— Не сомневаюсь, — сказал Девлин.

— Такое искушение… Бедняга мирза. Впрочем, скорее всего она принадлежит к той утомительной категории вдов, которые только и хотят захомутать тебя в мужья, — разочарованно протянул Хемпхилл.

— Боже меня упаси от семейных пут! — воскликнул Винслоу. — С тех пор как я вернулся, моя мамаша только и говорит о том, что мне пора жениться. Словно хочет меня обратно на войну загнать.

— Мы что, потеряли чувство юмора? — с улыбкой воскликнул Девлин. — У кого из нас не завелись связи с местными там, на Востоке?

— Я завел интрижку, — признался Винслоу, — но с тобой по масштабам никто не сравнится. А почему ты вдруг завел этот разговор?

— Я хотел бы знать о месте пребывания некой темной личности по имени Хинд-Див.

Оба друга онемели от удивления.

— Ты меня поражаешь! — опомнившись, воскликнул Хемпхилл.

— С чего бы он вдруг стал тебя интересовать? — прищурившись, спросил Винслоу.

Девлин взял стакан и залпом осушил его.

— Мне кажется, — ни на кого не глядя, сказал он, — что мы с ним были знакомы.

— Вот это да! Неудивительно, — с нервным смешком ответил Хемпхилл.

Винслоу взглянул на товарища так, что тот поперхнулся.

— Ты ничего не помнишь из своего пребывания в Персии? — пристально глядя на Девлина, спросил Хемпхилл.

— У меня бывают сны, — признался Синклер, глядя в свой пустой стакан. Во второй раз за эту встречу он испытал сильнейшую неловкость, делая признания.

— Понимаю, — медленно протянул Винслоу, словно решая про себя трудную задачу. — И что эти сны говорят тебе о, как ты его называешь, Хинд-Диве?

Девлин потянулся за графином с портвейном и налил себе еще вина.

— Что я должен свести с ним счеты. Я бы вызвал его на дуэль, если бы не лишился руки.

— Дуэль? С Хинд-Дивом? — Хемпхилл чуть было не дал петуха от удивления.

Девлин бросил на него мрачный взгляд.

— Мне нужно всего несколько фактов. Если никто из вас мне не поможет, я обращусь к другим.

Винслоу пристально смотрел другу в глаза.

— Он был одним из нас. Агентом, знаешь ли.

— Хинд-Див — англичанин?

— Такой же, как я… или ты, — решился сказать Хемпхилл и закашлялся. — Сущий дьявол. Никому из нас не было дано узнать, кто он такой, пока он не умер.