Читать книгу "Последний Дозор - Сергей Лукьяненко"

Это «писайте», смягченное из-за ребенка,почему-то казалось особенно ужасным. Будто в голове у женщины временами щелкаликакие-то реле, пытаясь переключить ее мысли на нормальный ход.

— Больная? — спросил я Ольгу.

— В том-то и дело, что нет, —досадливо сказала Ольга. — Психически здорова! Пошли сквозь Сумрак…

Я нашел взглядом свою тень и шагнул в нее.

Рядом проявилась Ольга.

Мы оглянулись, и я невольно присвистнул. Весьподъезд зарос синей комковатой дрянью. Мох ультрамариновой бородой свисал спотолка и перил, лазурным ковром устилал пол, вокруг лампочек сплелся вячеистые голубые шары, вдохновившие бы любого дизайнера на новый стильабажуров.

— Запустили подъезд, — сказала Ольгас легким удивлением. — Впрочем… сбрендивший вампир и дама-истеричка…

Мы подошли к двери. Я дернул — закрыто,конечно. Уж закрывать свои двери на первом слое Сумрака умеют даже слабые Иные.Спросил:

— Глубже?

Вместо ответа Ольга отступила на шаг — исильно, с разворота, ударила ногой в район замка. Дверь распахнулась.

— Без лишних сложностей, —усмехнулась Ольга. — Давно хотела проверить этот удар на практике.

Я не стал спрашивать, кто ее научил вышибатьдвери. Несмотря на уверенность Ольги, я далеко не был уверен, что квартирапуста. Мы вошли в прихожую (все тот же синий мох вокруг). И, не сговариваясь,вышли из Сумрака.

Как давно я здесь не был…

И как давно здесь вообще никого не было. Вквартире стоял тот тяжелый, затхлый дух, что встретишь лишь в заброшенных изакрытых наглухо помещениях. Вроде как и не дышал им никто, через вентиляцию ищели неизбежно должен поступать свежий воздух, ан нет. Все равно воздухумирает, становится невкусным, будто спитый вчерашний чай.

— Запаха нет, — с облегчениемсказала Ольга.

Я ее понял. Запахи, конечно, были — запахизатхлости, сырости, скопившейся пыли. Не было того запаха, которого мы ждали,который боялись почувствовать, — сладковато-гнилостного запахаобескровленных вампиром тел. Как тогда, в Мытищах, где брали в своей квартиреАлексея Сапожникова, мелкого, слабоумного, но именно поэтому долгоостававшегося вне поля зрения Дозоров серийного вампира…

— Здесь не меньше месяца никто неживет, — согласился я. Посмотрел на вешалку — зимняя куртка, меховаяшапка… на полу — грязные тяжелые ботинки на меху. Не месяц, куда дольше. Хозяинотсутствовал как бы не с самой зимы. Защитные заклинания, навешенные на себяеще в машине, я снимать не стал, но расслабился. — Ну что… давайпосмотрим, как он жил… существовал.

Осмотр мы начали с кухни. Здесь, как и по всейквартире, окна занавешивали тяжелые шторы. Посеревший от пыли тюль должен был,вероятно, придавать квартире уют. Не стирали тюль, похоже, года два, с тех поркак умерла Полина.

Ольга за моей спиной щелкнула выключателем,заставив меня вздрогнуть. Сказала:

— Что ж мы ходим в темноте, как Скалли сМолдером… Холодильник проверь.

Я уже открывал довольно урчащий корейскийхолодильник. Кухонная техника лучше всего обходится без человеческогоприсмотра. А вот компьютер, простояв полгода, очень часто начинает глючить. Ужне знаю, чем это вызвано, не магией — это точно, в железках магии нет.

В холодильнике тоже ничего ужасного неоказалось, на что я почти и не надеялся. Подозрительная трехлитровая банка споросшей белой плесенью темной жидкостью содержала скисший томатный сок, хотьсейчас брагу заквашивай. Нехорошо, конечно, помидоры зазря переводить, но этимпреступлением пусть занимается какой-нибудь Томатный Дозор на службе Гринписа.В гнездах на дверце холодильника — двухсот— и пятисотграммовые бутылочки изтолстого стекла. Отметка Ночного Дозора слабо светила из Сумрака с каждойбутылочки — кровь была лицензионная, донорская.

— Даже пайку свою не допил, — сказаля.

Еще в холодильнике нашлись сосиски, яйца,колбаса. В морозильнике — кусок мяса (говядина) и пельмени (большей частью —соя). В общем, обычный продуктовый набор одинокого мужчины. Только спиртного нехватало, но тут уж ничего не поделаешь. Все вампиры трезвенники поневоле, спиртмгновенно разрушает их странный метаболизм и является сильнейшим ядом.

После кухни я заглянул в туалет. Вода вунитазе почти высохла, из канализации пованивало. Спустив бачок, я вышел.

— Нашел время, — сказала Ольга. Янедоуменно уставился на нее, пока не понял, что Ольга шутит. Великая волшебницаулыбалась, она тоже ожидала увидеть что-то жуткое и теперь расслабилась.

— Для этого любое время уместно, —ответил я. — Воняло там, воду спустил.

— Да я поняла.

Открыв дверь в ванную, я обнаружил, чтолампочка перегорела. Может, включенной оставили, уходя? Искать в карманахфонарик было лениво, я призвал первичную Силу и зажег над своей головой огонекмагического света. И вздрогнул.

Нет, никаких ужасов не наблюдалось. Ванна,раковина, медленно капающий кран, полотенца, мыло, зубная щетка, зубная паста…

— Погляди, — сказал я, усиливаясвет.

Ольга подошла, заглянула через мое плечо. Изадумчиво сказала:

— Это любопытно.

На зеркале была надпись. Нет, не кровью, атрехцветной зубной пастой, придавшей высохшей надписи невольное сходство сцветами российского флага. Крупными печатными буквами, и почему-то я былуверен, что пальцем Геннадия Саушкина, на зеркальном стекле было написано:

ПОСЛЕДНИЙ ДОЗОР

— Ни одна таинственная история необходится без надписей на стенах или зеркалах, — сказала Ольга. —Хотя, конечно, полагается делать надпись кровью…

— Эта зубная паста тоже подходит, —ответил я. — Красная, синяя, белая. Традиционно цвета Инквизиции — серый исиний.

— Знаю, — задумчиво произнеслаОльга. — Думаешь, с умыслом? Вампир, Инквизитор, целитель?

— Я уже не знаю, где умысел, а где совпадение, —признался я.

Пройдя коротким коридором, я заглянул вгостиную. Здесь свет включился.

— Симпатично-то как, — сказалаОльга. — Дом плохонький, а ремонт хороший сделан.

— Геннадий по профессии строитель, —пояснил я. — Он и себе все дома делал, и мне как-то помогал… ну, я тогдане знал, кто он. Очень на хорошем счету был на работе.

— Конечно, раз не пил, — согласиласьОльга и пошла в спальню.