Читать книгу "Игра души - Хавьер Кастильо"

комплекса. Итан хорошо знал, что делать. Он вытащил фонарик из бардачка под сиденьем и осветил участок забора рядом с одним из соединительных столбов. Он подошел к нему и отодвинул незакрепленную часть сетки. В открывшуюся дыру вполне мог поместиться человек.

– Проходите, – сказал он. – Вы в конце пути.

Я протиснулась в отверстие, и Итан последовал за мной. Он светил фонариком на несколько метров перед собой, и я молча шла за ним, слыша только рокот волн вдалеке и звук наших шагов по земле и траве. Казалось, эту часть Форта Тилден захватили заросли кустарников и диких деревьев, которые росли здесь повсюду, за исключением протоптанных тропинок, бегущих перед нами, как дорожки лабиринта. Итан поворачивал между кустами то налево, то направо, и я пыталась запомнить дорогу на случай, если мне нужно будет вернуться. Вдруг он застыл рядом с заброшенным бетонным сооружением, перед которым были припаркованы четыре или пять мопедов. Изнутри через немногие еще оставшиеся целыми стекла в верхней части исходил тусклый свет.

– Мы пришли, – прошептал Итан.

– Именно здесь и умерла Эллисон?

Прежде чем ответить, он покачал головой.

– По-моему, это было в каком-то другом корпусе. В Форте Тилден полно подобных мест.

Я вздохнула. Из здания доносились голоса.

– Дальше вы должны идти одна.

– Ты не пойдешь со мной?

Я хотела, чтобы при этой встрече с неизвестностью рядом со мной было хоть одно знакомое лицо. Он снова покачал головой. Затем опустил глаза и дотронулся до моего плеча. Этот жест я поняла как его «простите».

– Ладно. Покончим с этим, – решительно сказала я и направилась к проему в стене, который приняла за вход.

Я погрузилась в темноту и прошла вперед несколько метров. Хруст кирпичных обломков и скрежет металла под ногами выдавал каждый мой шаг. Я наступила на пластиковую бутылку и чуть не упала, и вдруг голоса в глубине смолкли. Они поняли, что я здесь. Из двери в конце коридора струился желтоватый свет, и я двинулась к нему, уверенная, что совершаю самую страшную ошибку в своей жизни. Я подумала о Бобе Уэкстере, о газете, о статье, которую напишу, если мне удастся отсюда выбраться. Что-то в душе пыталось поддержать во мне присутствие духа, убеждая, что все под контролем, когда на самом деле я ни на йоту не владела ситуацией. Наконец я вошла в дверь и увидела их.

Около сотни свечей, расставленных по всему залу, освещали пять одетых в черное человек. Они ждали, устремив на меня взгляды из-под черных масок, сделанных из перьев. Я различила трех женщин и двух мужчин.

– Мы рады, что вы пришли, – прокатился по залу мужской голос.

Я не смогла определить, кто из них говорил. Я молча пошла вглубь зала, не в силах сдерживать спазм, сковавший мой желудок, словно я летела вниз с того самого моста Марин. Отблеск свечей танцевал на стенах, создавая идеальную обстановку для исполнения самых худших предзнаменований.

– На пути сюда вы проявили смелость, – произнес один из них. – Теперь вам осталось сделать последний шаг.

– Кто вы? – громко спросила я.

Мой голос был пропитан одиночеством. Если что-то пойдет не так, взывать о помощи в таком удаленном месте не имело бы никакого смысла.

– Божьи Вороны. Вы хотели стать одной из нас, и мы укажем вам дверь.

Одна из фигур, которую я приняла за мужскую, подняла с пола банку с краской, подошла ближе и остановилась передо мной.

– Пожалуйста, закройте глаза, – прошептал женский голос.

Я вздохнула. У меня не было иного выхода, и я повиновалась. Я закрыла глаза и спустя несколько секунд почувствовала прикосновение влажной кисточки, грубыми штрихами рисующей маску на моем лице. Капли краски бежали по моим щекам.

– Можете открывать, – сказал голос.

Фигура отошла, и я заметила, что остальные встали по разные стороны, образовав коридор, направленный в глубину зала, где у стены стоял деревянный крест несколько метров высотой, выкрашенный в красный цвет. Я думала, что они скажут что-то еще, но они молча стояли, чего-то ожидая. Я поняла, что от меня требовалось.

Я медленно зашагала по направлению к кресту, проговаривая про себя условия последнего испытания: «Поднимись на крест с завязанными глазами». Оказавшись у подножия распятия, я обернулась и, веря, что могу что-то изменить, заявила:

– У меня не завязаны глаза. Я должна подняться на крест с завязанными глазами.

– На ваших глазах наша повязка, – сказал тот же мужской голос, что говорил вначале. – Та, что позволяет вам видеть. Повязка, благодаря которой вы знаете, что вы одна, но даже так мы останемся рядом с вами.

Я попыталась понять, кому принадлежит этот голос, но готова была поклясться, что никогда не слышала его раньше. Под крестом стояла маленькая трехступенчатая лесенка, а на вертикальной балке имелось специальное место для ног. Я сглотнула и наконец поднялась на крест. Я встала на маленькую платформу и увидела, как две фигуры быстро направились в мою сторону. Они схватили меня за руки, растянули их в стороны и привязали к горизонтальной доске кусками белой ткани, похожими на обрывки простыни. От чувства собственной беззащитности у меня закружилась голова. Это был тот гнетущий страх, который охватывает перед лицом неизвестности. Лестницу и табуретки, которые поставили, чтобы привязать мне руки, убрали. Чья-то женская фигура приблизилась ко мне с ведром, наполненным какой-то жидкостью, и сняла с меня кеды и носки. Голыми ногами я встала на что-то деревянное. Меня охватил страх потерять эту опору. Я не могла шевельнуться и уже хотела попросить, чтобы меня спустили, но вспомнила слова Итана: «Что бы ни происходило, вы не должны просить о помощи. Не должны кричать. Вы должны доверять. Только это». Я с трудом удерживалась на деревянной платформе двумя ногами, и у меня возникло ощущение, что, если я потеряю равновесие, мне конец. Затем, совершенно неожиданно, женщина, которая сняла с меня обувь, намочила губку и приложила ее к моим ступням. Я глубоко вздохнула и мысленно закричала. Я просила помощи у своего разума, чтобы он перенес меня в другое место. Вдруг новый голос воскликнул:

– Что вы почувствовали, когда стояли за ограждением моста?

– Страх, – задыхаясь, ответила я.

Стоя почти на носочках, я ощущала ломоту во всем теле.

– Чувствуя страх, какой были вы?

– Живой, – воскликнула я.

– Что вы почувствовали, когда подожгли свою машину?

На этот раз вопрос задал женский голос.

– Свободу, – ответила я.

– Чувствуя свободу, какой были вы?

– Живой, – подтвердила я.

Эти вопросы вонзились в меня словно лезвие ножа. Как бы я не старалась убедить себя, что те поступки ничуть