Читать книгу "Дестини - Салли Боумен"

– Ну а я видела кое-что еще! – воскликнула Элен в возмущении. – Я видела, как они все разговаривали – около бензоколонки. Калверт, Мерв Питерс, Эдди Хайнс. И еще двое. У одного из них было охотничье ружье. Они ехали за нами по дороге, почти до трейлерной стоянки. Там Эдди Хайнс закричал, что Билли по собственной вине потерял сейчас работу. Потом они укатили…

– Уволить человека – не преступление. Насколько я знаю. По крайней мере, в этом штате. А вот застрелить – преступление. Иногда… – Она вздохнула, и голос ее смягчился. – Элен, милая, разве ты не понимаешь, о чем я? Иди в участок, и они рассмеются тебе в лицо. У тебя нет улик, милая. Ни одной.

– Нет? – Элен растерянно посмотрела на нее.

– Милая, если б ты видела, как они это сделали, знаешь, что бы было с тобой? То же самое, что и с Билли, вот и все. – Она горько усмехнулась. – Ты бы вдруг обнаружила, что у машины правосудия кончился бензин. Ты бы глазам своим не поверила, как медленно могут крутиться ее колеса. А потом бы с тобой покончили так же, как с Билли. Убили бы. Переехали автомобилем. Утопили бы в реке. Сколько ты прожила в этом городе, детка? Как же ты не понимаешь этих вещей?

Она остановилась, не снимая пальцев с конверта. И медленно подвинула его.

– Ты думаешь, Билли Тэннер хотел бы, чтобы с тобой была беда, или твоя мама того бы хотела? Ведь ничего нельзя сделать. Ничего нельзя изменить. Ведь ты мало что видела сама, а если бы видела, тебе не удалось бы уйти до суда, чтобы сказать об этом. Билли был отнюдь не дурак, что бы тут о нем ни говорили. Когда он отправился в участок, он знал – знал, что завязывает петлю вокруг собственной шеи. Таков был его выбор, детка, понимаешь? У тебя выбора нет, если только ты не собираешься умереть рядом с Билли. Поэтому бери деньги и уезжай. Первым делом. Как можно скорее. Есть утренний поезд… – Она подсунула конверт под руку Элен. – Считай, что я даю тебе взаймы, милая. Считай, как тебе угодно. Но возьми. Возьми ради меня, хорошо? Я уже навидалась ненависти и убийств.

Элен медленно взяла конверт. Она подняла глаза на Касси.

– Это был Нед Калверт, – с расстановкой сказала она. – Может, он сам не держал ружья, но был там. Он убил Билли. И он убил мою мать.

Она заметила, как расширились глаза Касси, когда та поняла смысл ее слов. Потом ее лицо приняло прежнее выражение. Она положила руки на стол и с трудом подняла себя на ноги. И отвернулась.

– Мне на работе много чего болтают, – сказала она тихо. – Женские сплетни. Я много слыхала о Неде Калверте. И о твоей маме. Я даже слышала разговоры про тебя – а иногда обо всех троих. Я больше слушать не хочу. У меня от этого все кости ныть начинают. Как только я его в первый раз увидела, то сразу поняла, что он сукин сын, и уж он-то как никто нарывается на самое худшее. Но с ним ничего не случится, детка, уж по крайней мере тут, в Оранджберге, ни под каким видом. Забудь его. Просто выкинь из головы. Возьми деньги…

Она отвернулась и взглянула на Элен тревожным взглядом, словно боялась того, что читает у нее на лице.

– Он умрет, милая, – сказала она. – Вот однажды раз – и умрет. И тогда встанет перед лицом Создателя. Если в этом мире нет справедливости, то в том она есть. Раньше или позже это случается с каждым из нас. Вот увидишь…

Наступило молчание. Касси понимала, что девушка не верила ей – при упоминании о божественной справедливости губы ее скривились. Она сидела, уставясь на конверт. Через несколько минут ее пальцы накрыли его. Она взяла его со стола и внезапным, до странности взволнованным жестом прижала к сердцу.

– Я принимаю. Спасибо тебе, Касси. Я буду делать так, как ты говоришь.

Она отвернулась, потом быстро, с неловким изяществом встала и крепко обняла Касси. Прижалась лицом к ее худому плечу.

– Ты была так добра ко мне, – сказала она. – Так добра. Я никогда не забуду этого, Касси. И когда-нибудь я верну тебе долг. Обещаю.

Касси потрепала ее по плечу и легко поцеловала Элен в волосы. Затем приподняла ее подбородок и заглянула ей в лицо, обеспокоенно нахмурясь. Прекрасные серо-голубые глаза Элен встретились с ее взглядом, потом скользнули в сторону.

Касси сделала шаг назад. То, что она увидела в лице Элен, напугало ее. Она увидела привязанность и благодарность – это само собой. Но было там и еще кое-что, то, что девушка пыталась скрыть.

Такое красивое лицо. Такая юная девушка. И такая ненависть.

Касси отправилась на кухню сварить кофе; Элен осталась одна в обшарпанной гостиной. Она прикрыла глаза и дала волю своей ненависти. Ненависть прокатилась по ее телу, как поток поразительной силы.

Он заплатит за все, подумала она. Он заплатит.

Она сунула палец в конверт, подняла его торжествующе над головой и потрясла. Бережно сэкономленные Касси доллары прошелестели по ее голове и рассыпались по полу.

И не в будущем мире, подумала она. В этом.

Когда Касси вернулась с кофе, Элен спокойно сидела за столом. Плотно набитый конверт лежал перед ней на столе. Она улыбнулась Касси своей поразительной улыбкой, способной осветить комнату. Касси вздохнула и села.

Такая прелестная девочка, подумала она. Странно сосредоточенное выражение исчезло с ее лица, во взгляде уже не было холода, а только открытость и искренность. Касси успокоилась. Просто девочка была расстроена, и больше ничего, и это так естественно после всего, что ей пришлось пережить. Но она молода, она все преодолеет. Да вот уже сейчас она выглядит лучше. Поразительное дело – девочка казалась почти счастливой.

– Утром мы пошлем телеграмму твоей тете, – сказала она. – Расскажем ей, что случилось. Сообщим, что ты едешь домой.

– Домой? – Она на секунду казалась озадаченной, потом быстро кивнула. – Ах, да. Конечно. Прекрасно, Касси.

Она уже не спорит. Уже легче. В этой девочке есть практическая сторона, а это всегда помогает.

Касси вздохнула и начала разливать кофе.

Все будет в порядке, подумала она. Все будет в порядке.

Когда настала ночь, Элен устроилась на раскладушке в тесной гостиной Касси. Она лежала тихо, прислушиваясь к движениям Касси в ее спальне за стеной; сначала скрип досок пола, потом вздох пружин, когда та забралась в постель.

Полоска света под дверью исчезла, и Элен лежала в темноте. Лицо ее было в напряжении от непролитых слез, все тело болело. Она ощущала горе – не только душой, где ему полагалось быть, но и телом – как дурную тупую боль, угнездившуюся в животе и вокруг сердца. Она раньше не встречалась со смертью, и теперь эти впечатления вспыхивали в ее мозгу – мгновенность смерти, ее бесповоротность. Она видела Билли, лежавшего в траве у дороги, видела мать и ее руки, аккуратно скрещенные на груди. Она когда-то читала, что покойники выглядят спокойными, будто спят. Это неправда, подумала она. Они выглядят мертвыми. Смотришь на них и понимаешь – их нет, они никогда не вернутся.