Читать книгу "Зов пустоты - Максим Шаттам"

Два потрясения окончательно сформировали новую личность Джинна.

Американское присутствие на священной земле Мекки и Медины, мало того, присутствие целой армии, строившей свою базу на земле Пророка с позволения Саудовской Аравии. Святотатство. Джинн счел строительство этой базы в непосредственной близости от мусульманских святынь полным отсутствием уважения, явным объявлением войны. Тогда он понял, что его жизненный путь обрел смысл. Его ожесточенность, его участие в боях, в подпольной войне, в работе посредника – все это задумал Бог, причем задумал с конкретной целью. Случайностей не бывает: отныне Джинн должен был вести безжалостную борьбу против неверных, пятнавших святое имя Аллаха, он должен был стать беспощадным солдатом, вершить джихад.

Аль-Казим помог ему совершить большой джихад, разобраться, кто он такой на самом деле, примириться с самим собой, понять, что жизнь – это путь к смерти и раю, и что смерть наступит, когда того пожелает Господь. Иншааллах.

Теперь он был готов к малому джихаду – джихаду плоти, бомб и страха.

Но аль-Казим вновь его удержал. Джинн мог дать их делу куда больше, чем просто жестокое самопожертвование. Каждый моджахед – воин веры – обязан служить Богу всем, чем только может, в соответствии с собственными возможностями. Возможности Джинна были огромны.

Он должен был использовать свои связи, чтобы создать сеть сочувствующих его делу, чтобы вербовать, организовывать. Он был невидим для врага: уникальный шанс. Однажды, когда он почувствует, что час пробил, он раскроет свое лицо и заявит о себе – тогда, когда его уже нельзя будет остановить.

Джинн согласился, продолжил в качестве прикрытия играть в игры «Хезболлы», но при этом внутренне рос, вынашивал собственный план, ткал свою сеть, закладывал основу – или, по-арабски, аль-каиду.

11 сентября 2001 года стало для него примером.

Тогда он удвоил усилия и усердие в создании собственной паутины. Не сотрудничать напрямую с другими джихадистскими организациями и прежде всего не выдавать свое прикрытие. Ждать, наблюдать за их действиями, оценивать их преимущества и брать с них пример, учиться на их ошибках, но не раскрывать себя. Бен Ладен, аз-Завахири, аз-Заркауи, позднее – аль-Багдади: все они внушали ему уважение, но он никогда не приближался к ним, чтобы не рисковать и не попасться на глаза врагу. Ни один истинный хищник не станет показываться добыче.

Шли годы, но вера Джинна не слабела, а лишь крепла. Ее усилила американская оккупация мусульманских земель – Афганистана и Ирака; усилили масштабные попытки американцев подчинить себе правоверных мусульман во всем мире.

Он следил за всеми событиями, изучал каждый промах, искал ошибку. Не такую, которая позволила бы взорвать колонну военных машин с солдатами, нет, другую, более крупную, которая дала бы ему возможность ударить по самому сердцу мира неверных. Джинну не нужна была стычка, он не хотел ранить эго врага – он жаждал крупной победы. Он мечтал всколыхнуть весь мир, мечтал совершить нечто символическое, что останется в памяти людей, что будет иметь серьезные последствия. 11 сентября ввело мир в XXI век, в эру терроризма. Джинн думал о потрясении схожего масштаба – о котором впоследствии станут вспоминать как о поворотном моменте религиозной войны. На подготовку такого потрясения требовалось время. Много времени. Особенно после того, как часть его сети сгинула после возникновения ИГИЛ. Кого-то из его сторонников запугали, арестовали или убили ЦРУ и спецслужбы других государств – но Джинн сохранил крепкую базу, связи во многих странах мира.

Вторым потрясением, ставшим для Джинна сигналом к началу, оказалась смерть Абдаллы Авада аль-Казима. Улем прибыл в Исламское государство, чтобы стать духовным проповедником. При бомбардировке здания, которое французы приняли за склад оружия, погибло шестеро детей, две женщины и аль-Казим.

Аллах разорвал Джинну сердце, указав пальцем на цель. Французы. Божественное послание оказалось как нельзя более ясным. Государство неверных в самом центре Европы, с многочисленным, обуреваемым сомнениями мусульманским населением. Он говорил на их языке. Он сосредоточил на Франции все свое внимание.

За долгие годы у Джинна появились кое-какие накопления – комиссионные, подкупы, оплата его услуг; на жизнь он тратил мало и сумел многое сэкономить. Военная казна, призванная оплатить продуманную им стратегию.

Он принялся изучать каждое действие, каждое движение противника на международной сцене, каждую реакцию, каждое заявление, даже еще не высказанное.

И медленно, но верно обнаружил ошибку. Ту самую, которая должна была позволить ему совершить нечто беспрецедентное.

То, что навсегда изменит образ мыслей людей во всем мире.

Оставалось лишь пробудить подготовленную им базу, найти на месте правильный элемент, входную дверь.

Ключ к его плану.

45

Враг подобен шайтану, дьяволу: он может все узнать.

Он все слышит. Все видит.

Джинн трезво оценивал возможности врага: его этому научили. За телефонами легко могли проследить, даже компьютеры представляли реальную опасность, подключение к интернету легко взламывалось, и все сведения, шедшие через него – сайты, ключевые слова и, конечно, полученные или отправленные сообщения – оказывались в руках служб разведки.

Общение на расстоянии стало большой проблемой для всех, кому хотелось остаться незамеченными. Реальный человек, выбранный в качестве связного, представлял опасность, поскольку устанавливал физическую связь между двумя другими людьми. Если за ним следили, он мог привести врага прямо к своим контактам. Метод был слишком медленным для тех, кто находился на большом расстоянии друг от друга, и слишком сложным в организации: даже для того, чтобы просто договориться о встрече, требовалось приложить много усилий.

Конечно, был еще даркнет, параллельная, никому не подконтрольная сеть, но уже сам по себе факт ее использования – если человека за ним засекали – подтверждал стремление остаться незамеченным и потому мог привлечь еще большее внимание. К тому же для пользования даркнетом требовалось разбираться в компьютерах, а часть людей Джинна этого попросту не умели.

Всем этим способам Джинн предпочитал простой и эффективный метод черновика.

Он подключался к заранее условленной интернет-программе мгновенного обмена сообщениями, отключался от сети, чтобы никто не смог проследить, что он делает, и писал сообщение, которое затем сохранял в черновиках, никому не отправляя. С его компьютера не уходила никакая информация. Его собеседнику достаточно было подключиться к той же системе, зайти в черновики и отключиться от интернета, чтобы никто не смог прочесть черновик одновременно с ним. Сообщение ждало его в папке черновиков – но никогда и никуда не отправлялось по электронной почте. Черновик просто ждал своего часа вдали от потока информации, за которым могли следить. Собеседникам был нужен лишь один на всех аккаунт в системе обмена сообщениями – и ничего больше. Операторы врага, анализировавшие все отправленные и полученные электронные сообщения, ровным счетом ничего не замечали.