Читать книгу "Умри, чтобы жить - Валентин Силич"

Глубоко под землей над детьми, усыпленными газом, стоял богомол и тер лапы, издавая тихий скрежет.

– Я не могу определить, который из них нужен Ноксу. Стражи переусердствовали, дав большую дозу. Это отключит их сознание почти на сутки!

– Сутки небольшой срок. Здесь их никто не найдет, а у нас будет время связаться с Ноксом.

Второй богомол покачал головой и прислушался.

– Скоро начнется рождение. Мы должны быть у кокона. Оставь, пусть спят, они не мешают, хотя было большой глупостью тащить их в недра гнезда!

– Один вполне сгодится на корм новорожденным.

– Не раньше, чем мы определим того, кто так важен для Нокса.

– Может, отдать обоих? Корма хватит и без них.

– Нокс не любит платить за лишний груз. Мне не хочется давить на него. Он еще нужен…

Богомолы, плавно скользя на неестественно вытянутых лапах, устремились прочь от небольшой ниши и вскоре пропали по тьме. Их призывал зов матки, готовой произвести на свет очередное редкое потомство. Из полусотни новорожденных выживало не более десятка. В гнезде шла непрерывная война. Едва проклюнувшись, личинки нападали на лежащих рядом, спеша убить и сожрать. Здесь выживали сильнейшие. Взрослые особи стояли вокруг гнезда и равнодушно наблюдали, как их отпрыски завоевывали себе право на жизнь. Определив сильнейших, они ловко выхватывали их из гнезда и рассовывали по ячейкам, забитым едой, где прожорливое и свирепое существо продолжало расти и развиваться, но уже под присмотром. Оставшихся в гнезде детенышей, израненных и слабых, добивали, оставляя на корм матке. Самка висела над гнездом, покоясь в корзине из упругих нитей, что крепились по стенам и потолку, оплетая комнату густой сетью. Когда потомство рассовывали по ячейкам, она опускалась в гнездо. Сожрав все, что там было приготовлено, матка начинала тянуть нить из хвоста, медленно опутывая свое тело, превращалась в кокон и замирала, впадая в спячку. Через три месяца, сбросив старый панцирь, сверкая молодой гладкой кожей, она пробудится голодная и возбужденная, для нового спаривания. Каждая матка вынашивала пять, шесть поколений. Отложив последнюю гроздь яиц, она оставалась лежать в гнезде, накрыв собой яйца. Отдавая тело на корм своему последнему потомству, предварительно оставляла в сетях матовое яйцо, плотно оплетенное нитями и мерно пульсирующее новой жизнью. Молодая матка появлялась на свет гораздо позже, чем ее собратья. Нити постепенно истончались, и яйцо само укладывалось в гнездо, очищенное и подготовленное для новой королевы. Через два года она была готова к продолжению рода. Сверкающая узорчатая паутина легко выдерживала тяжесть десятка богомолов, облеплявших ее со всех сторон. Если избранник чем-то не устраивал владычицу, она раздраженно шипела, и виновник медленно склонял голову, чтобы лишиться ее уже через мгновение. Мертвые тела оставались висеть в сетях паутины для прокорма. Уйти удавалось немногим. Зато оставшиеся в живых стражи становились постоянными партнерами на весь период ее жизни, больше не рискуя быть съеденными.

День прошел в хлопотах. Рассовав жадно жующее потомство по ячейкам, избранные остались охранять и растить подрастающую молодежь. Стражи разбрелись по делам, чтобы спустя время вновь собраться, откликнувшись на древний зов.

* * *

Гидротакси медленно кружило над озером, выбирая место для посадки. Наконец приземлилось, подняв небольшие волны, и плавно причалило к берегу, где столпились почти все жители лесного селения.

– Ого! Такой полет стоит целого состояния! Кого так припекло полюбоваться на наши красоты?

– Того, кому, видимо, нужно что-то очень важное. Теперь главное – вовремя разгадать, что именно…

– Не может быть! Это опять она! Черт! Девчонка просто полна сюрпризов! Интересно, а на своих ногах она ходить умеет?

– Не-а! Думаю, в следующий раз она приплывет в подводной лодке! И что ее так тянет к нашему берегу?

– А может быть… кто?

Два бородача дружно заухмылялись и демонстративно уставились на стоящего недалеко от них Райана. Уши парня алели, хотя он изо всех сил делал вид, что не слышал ни единого слова.

Тайк удивленно взметнул бровь, узнав Барка. Затем широко распахнул руки в дружеском приветствии, но, заметив измученное лицо, мгновенно погасил улыбку. Эйву приветствовали с опаской и непроизвольно косили в сторону воздушной лодки, словно ожидали, что из нее вслед за девушкой выпрыгнет громадный черный зверь. Сделав пару шагов вслед за Барком, которого уводил с поляны Тайк, Эйва внезапно натолкнулась на взгляд серых глаз. Их обладатель стоял, широко расставив ноги и слегка раскачиваясь с пятки на носок.

– Рада тебя видеть, Райан.

Голос девушки внезапно осел, и слова прозвучали хрипло и невнятно.

Райан вообще пробормотал что-то непереводимое и замер, не сводя с нее глаз. Они не виделись почти месяц. За это время Эйва разительно изменилась. Лицо порозовело, пушистые волосы окутывали его золотистым ореолом, придавая неземной вид.

– Они растрепались от ветра.

Эйва принялась ловить непокорные пряди, сплетая их в тяжелый жгут. Она бы с удовольствием их обрезала, но Джаргу они безумно нравились. Он часто прижимал к лицу эти локоны, вдыхая нежный аромат детской головки, когда малышка устраивалась в его руках. Эйва помнила его глаза, наполнявшиеся странной грустью. Нет! Ничто на свете не заставит ее обрезать волосы. А неудобства? Что ж, она готова терпеть и не такое, лишь бы Джарг снова хоть раз провел по ее голове громадной и такой нежной клешней. Джарг рассказывал, как однажды, когда еще были живы ее родители, она стащила нож и отхватила огромную прядь волос над ухом. Алта, охнув, прислонилась к замершему мужу, пока маленькая непоседа бежала к Джаргу, зажав в одной руке сверкающее лезвие и в другой золотистый локон. Именно ему она несла свой подарок!

Тогда ее впервые подстригли очень коротко, а Джарг все время повторял, что лучший подарок в его жизни он носит на сердце. В доказательство он показывал пушистую, необычайно нежную на ощупь прядку, хранимую на груди в мешочке. Воспоминание было таким ярким, что на глаза Эйвы навернулись слезы. Закусив губу, она вскинула голову.

Райан был готов смотреть на нее часами. Взгляд огромных, влажно сверкающих глаз завораживал. Чуть насмешливый голос Раалы, беззвучно прозвучавший в голове, не сразу дошел до сознания, но затем заставил сорваться с места. Обогнав всех, юноша взмыл вверх, использовав один из страховочных канатов. Замерев на полуслове, Тайк озадаченно проводил глазами стремительно возносящегося сына. Майра успокаивающе похлопала мужа по плечу, возвращая ему дар речи.

– Он, кажется, забыл убрать свою постель…

– А… разве он ее когда-нибудь убирал?

– Тайк… когда ты поймешь, что сын вырос?!

– Ну… я этого вообще-то не заметил…

– Вообще-то с высоты твоего роста это довольно трудно!

Повернувшись к Барку, о чем-то говорящему с Раалой, Майра помахала рукой, приглашая поспешить к подъемнику. Сильные руки сомкнулись на ее талии и ноги оторвались от земли. Глаза мужа оказались совсем рядом. В их глубине пряталась смешинка и еще что-то, от чего по телу разлилось необычное тепло.