Читать книгу "Мутабор - Ильдар Абузяров"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мощноногий мерин
За Адмиралтейством, у вставшего на дыбы памятника Петру, меня нагнала девочка лет тринадцати на мощноногом мохнатом мерине.
– Дяденька, не поможете Принцу? – просит она. – Ему нечего есть!
Я вспомнил Элиота, которого забыл покормить, поднял глаза и посмотрел на девочку. Было видно, что она чем-то расстроена. Тушь под глазами ее растеклась и размазалась, как само небо.
Потешные войска… главная задача которых – каждый день сдавать не меньше энной суммы. Но сегодня, в первый по-настоящему холодный вечер, девчушке не удалось хорошо отработать, и она плачет. А хозяева сидят в заоблачных офисах и сальными руками подсчитывают прибыль от любви ребенка к большой теплой лошади.
– У вас что-то случилось? – мне очень захотелось помочь ей словом.
– Говорю же, Принцу нечего есть, – она ехала за мной на понуром мерине, не отставая ни на шаг.
– Дайте триста рублей, и я прокачу с таким ветерком, что вы сможете почувствовать себя Петром Первым.
«Первым? Заманчивое, конечно, предложение», – думал я, идя своей дорогой. Но принца на белом коне из меня не получится. Потому что я сам давно уже мерин, да и из Принца принц никудышный. В лучшем случае мы будем хилой пародией на Николая Третьего, что раньше стоял у Московского вокзала, а теперь стоит во дворе Мраморного дворца.
– Ну так будете кататься или нет? – почти перешла на крик девушка. Такой агрессии я от нее не ожидал.
– У меня нет денег. – Мое сердце, сразу мимикрируя под гранитно-мраморный город, равнодушно игнорировало все намеки-упреки.
– Ну тогда иди на хер! – зло выкрикнула девушка. Резко развернув Принца, она поскакала прочь, обложив меня крепкими матюгами. Задние копыта мерина, словно мотыги, вырвали с корнем и подбросили в воздух куски дерна.
И я пошел под этот салют. А что мне еще оставалось делать? Пошел мимо своры собак, лежавших вперемешку с мусором. Одна из псин держала в зубах ведро с котенком, выклянчивая подаяние. Рядом стоял ветеран последней чеченской кампании, который и был истинным просителем. Но никто не спешил подавать бедным тварям. Гораздо приятнее попасть монеткой в лоб жестяному истукану на Садовой.
Кругом фарисейство и лицедейство. Нет ничего подлинного и настоящего.
– А есть ли вообще человек? Или человек – идеальное животное для мимикрирования? Оборотень-хамелеон? Жестяной истукан?
Порядком устав от «цирка Чинизелли», я пошел назад в квартиру Грегора Стюарта. Мне было плевать на то, что там меня поджидали кашеварцы в масках. Шахмат у меня все равно уже не было. А если меня ждет смерть, то уж пусть это случится скорее, и я избавлюсь от мук, что душили меня. Где-то в глубине души я мечтал умереть, надорваться и сдохнуть, как лошадь.
Но у дверей моего дома меня ждали вовсе не кашеварцы, а женщина лет пятидесяти. Она сидела на раскладном стульчике, который принесла с собой.
– Грегор Стюарт! – бросилась она тут же ко мне. Вблизи я увидел, что глаза у нее красные, заплаканные.
Я хотел было сразу сказать, что я вовсе не Грегор Стюарт, но женщина, представившаяся как Валентина Юрьевна, не дала мне вымолвить и слова. Она тут же начала излагать цель своего визита. Оказывается, ее дочь была невестой Стюарта. Она чем-то смертельно заболела и в данный момент лежит в коме в больнице.
Она до сих пор любит его, и не мог бы он (то есть я) в столь тяжелую минуту побыть рядом. Поддержать.
– Я знаю, – скороговоркой шептала Валентина Юрьевна, – это странная просьба и бредовая идея. Вы вроде уже расстались. Но все же – вдруг одно ваше присутствие поможет Тасе справиться с недугом? Ведь вы тоже несете ответственность за ее болезнь. Потому что именно вы были с ней рядом в то утро, когда она заразилась рабиесом.
Глаза Валентины Юрьевны были полны печали и отчаянья, она чуть ли не стояла на коленях, взывая о помощи. Объяснять ей сейчас, что я вовсе не Грегор Стюарт, было бы бесчеловечно.
– Хорошо, если ваша дочь в коме, я посижу с ней рядом.
Мне очень не хотелось в эти часы оставаться одному. Меня сильно угнетали муки совести и любовные страдания. И хотя мозг мой тоже отказывался воспринимать бред окружающего, я очень хорошо понимал ту девочку, брошенную возлюбленным.
Ну и скотина, однако, этот Грегор Стюарт! Но мне за что вернулось причиненное им зло? И почему я должен исправлять его огрехи и платить по его счетам?
Назвался груздем – полезай в кузов, даже если это кузов такси, на котором мы помчались в больницу. Машина, преодолев пробки, встала в тупике, а мы, миновав КПП, оказались в серых бесконечных коридорах серого здания-лабиринта.
Но прежде на меня, словно намордник, нацепили респираторную маску и надели халат. Видимо, чтобы никакая инфекция не попала в палату.
– Вот, – указала Валентина Юрьевна, еле сдерживая слезы, на девочку, покрытую простыней, – видите, в каком она ужасном состоянии?
– Да! – я не понимал, что я здесь делаю и кто эта красавица.
– Прошу вас, возьмите ее за руку! – попросила несчастная мать.
– Хорошо. Как скажете, – взял я Тасю за руку.
– Как долго вы можете побыть с ней рядом?
– А сколько нужно?
– Я бы хотела, чтобы это было как можно дольше.
– Я постараюсь.
– Возможно, это ее последние часы, – не сдержала слез женщина. – И мне бы хотелось, чтобы она в этот момент была в окружении людей, которых она любит и которые любят ее. Скажите, вы ведь любили мою девочку?
– Да, – соврал я, глядя на слезы женщины.
– Тогда не буду мешать вашему общению.
Я сел подле кровати на раскладной стульчик, а Валентина Юрьевна сообщила, что сейчас уйдет к врачу.
– Вы с ней поговорите о чем-нибудь, – остановилась у порога палаты женщина. – Я верю, она все слышит и понимает. Нас в институте учили разговаривать с попавшими в катастрофу, чтобы они не теряли связи с этим миром.
Поговорить, но о чем? Как только Валентина Юрьевна закрыла дверь, я встал и обошел кровать.
– Что они от меня хотят?! – схватился я за голову. Передо мной, как перед Всевышним в момент сотворения, лежала голая, без духа, плоть. И в эту плоть я, по мысли Валентины Юрьевны, должен был каким-то образом вдохнуть жизнь. Но как мне спасти эту девушку, как одухотворить, если я сам ничего из себя не представляю? – Зачем они вообще сюда меня вызвали? Чтобы оживить это бревно? – нервно расхаживал я по комнате.
Единственное, что я могу, – это раздеться и лечь рядом. И лежать таким же голым и беспомощным.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Мутабор - Ильдар Абузяров», после закрытия браузера.