Читать книгу "Невротические стили - Дэвид Шапиро"

Чтобы прояснить эту и другие черты компульсивной ригидности, будем иметь в виду, что интеллектуальная ригидность свойственна не только обсессивно-компульсивным людям. Весьма драматические формы такой ригидности часто наблюдаются при органическом повреждении мозга. Хотя такое сравнение и может показаться странным, оно вполне обоснованно. И та, и другая патологические разновидности явления, обозначаемого термином «ригидность», имеют много общих черт. Я хотел бы немного отвлечься и обсудить некоторые черты ригидности мышления, возникающие при органических повреждениях, поскольку там они проявляются более живо и в целом более понятны, чем те же черты у обсессивно-компульсивных людей.

Голдстайн и Шерер[32] показали, что ригидность личности с органическими повреждениями мозга имеет отношение к твердой, «привязанной к раздражителю», модели познания и общей модели подхода. Внимание человека с органическими повреждениями мозга пассивно удерживается сиюминутными проявлениями, конкретным аспектом ситуации или задачи (или любым аспектом, который привлек его внимание), и он сам не в состоянии переключиться на что-нибудь иное. Можно отвлечь его внимание, которое удерживается каким-то одним аспектом ситуации или задания, но человек не способен переключить его сам. Иными словами, им утеряна способность управления своим вниманием по собственной воле.

Например, «пациента, только что успешно перечислившего дни недели, просят перечислить буквы алфавита. На это задание он переключиться уже не может. После неоднократных повторений экзаменатор начинает сам произносить буквы алфавита, и постепенно к нему подключается пациент… Другой пациент может перечислить цифры, начиная с единицы, но когда экзаменатор просит его начать с другой цифры, пациент теряется: он обязательно должен начать с единицы»[33].

Обычный человек, напротив, способен оторваться от конкретных особенностей текущей ситуации или задания и гладко и быстро перейти от одного аспекта к другому. Он в состоянии управлять вниманием по собственной воле.

Я только что описал то, что обычно называется «гибкостью». Мне думается, что когнитивную гибкость можно представить как мобильность внимания, то есть управление вниманием по собственной воле. До этого мы пришли к выводу, что обсессивно-компульсивная ригидность также характеризуется определенным ограничением внимания. Можем ли мы сказать, не отрицая огромной разницы, существующей между ригидностью обсессивно-компульсивной личности и личностью с органическими повреждениями мозга, что эта черта для них обеих является общей: обе они потеряли способность к управлению вниманием (или эта способность сильно ослабла)?

Нельзя с уверенностью сказать, что внимание обсессивно-компульсивного человека привязано к раздражителю или совершенно неспособно произвольно переключаться (как при повреждении мозга), но, с другой стороны, такое внимание нельзя назвать свободным и мобильным. Давайте рассмотрим его и присущие ему ограничения более подробно.

Наиболее явной характеристикой обсессивно-компульсивного внимания является его интенсивный, четкий фокус. Внимание таких людей не рассеянно. Они концентрируются на деталях. Например, в тесте Роршаха они часто дают «детализированные ответы» (маленькие профили по краям чернильных пятен и так далее), и та же тенденция прослеживается в повседневной жизни. Таких людей очень много среди техников; технические делали — это их стихия, они им интересны. И точно такое же заостренное внимание, конечно же, является одним из аспектов обсессивно-компульсивного симптома. Люди с таким симптомом замечают мельчайшую пылинку и беспокоятся из-за малейшей неаккуратности, на которую никто, кроме них, не обратит внимания. Но, несмотря на свою заостренность, обсессивно-компульсивное внимание, главным образом, заметно ограничено в протяженности и мобильности. Эти люди не просто концентрируются; кажется, что они сконцентрированы постоянно. Однако некоторые аспекты жизни невозможно уловить четко сфокусированным и сконцентрированным вниманием. В особенности же такое внимание не приспособлено для случайных или внезапных впечатлений, тогда как более пассивное когнитивное восприятие позволяет привлечь к себе внимание даже случайным и периферийным впечатлениям, для чего нужно обладать специальной способностью изменения фокусировки внимания или уметь вообще его расфокусировать. Обсессивно-компульсивные личности не дают возможности своему вниманию блуждать бесцельно и не разрешают ему быть пассивно захваченным. Поэтому у них редки предчувствия, и их редко можно чем-нибудь поразить. Они не то чтобы не смотрят или не слушают, но смотрят слишком сосредоточенно и слушают что-то еще.

Например, такие люди с огромным интересом могут слушать аудиозапись. Их внимание будет направлено на качество аппаратуры, технические характеристики записи и тому подобное, но при этом они могут даже не заметить музыки, и тем более не будут ею увлечены.

Обычно у обсессивно-компульсивного человека есть очевидный интерес, которого он постоянно придерживается: он прикладывает массу усилий, чтобы найти нужные факты — и в этом преуспевает — но очень часто упускает именно то, что придает ситуации ее неповторимость. Например, такие люди часто совершенно нечувствительны к «настрою» в обществе. Человек склонен к тому, чтобы выставлять свои устремления в виде достоинств — и компульсивные люди часто гордятся своей непоколебимой уверенностью и постоянством.

Таким образом, обсессивно-компульсивное внимание упускает одни аспекты жизни, тогда как другие аспекты воспринимает вполне нормально. Не всякая модель познания, способная к интенсивной концентрации и четко сфокусированному вниманию, страдает подобными ограничениями. Некоторые люди способны проявлять интерес к случайным событиям, предчувствовать, мимолетно отмечать определенные элементы на периферии внимания; иными словами, в какой-то степени достигать успеха в обоих случаях. Это и называется гибкой когнитивной моделью и свободной мобильностью внимания. Но у обсессивно-компульсивных людей такая способность отсутствует. Для них предчувствие и преходящее впечатление — всего лишь неприятная помеха при концентрации внимания. Сфокусировав внимание до предела, они пытаются полностью избежать помех. Остановимся на этом подробнее.

Мы не рождаемся способными к интенсивной концентрации — к тому, чтобы намеренно к чему-то присматриваться и прислушиваться, долгое время развивая одну и ту же мысль. Детское познание очень впечатлительно и легко отвлекается; внимание ребенка открыто всему новому и готово им увлечься. Нормальные сознательные когнитивные способности постепенно созревают в детстве[34], а у обсессивно-компульсивных людей, вероятно, продолжают развиваться и во взрослом возрасте. Возможно, что в начальной фазе способность к сознательному управлению вниманием развивается вместе с другими сознательными действиями: управлением мускулами и общими тенденциями. Обычно у взрослого человека эти способности уже развиты; он может управлять вниманием произвольно. Тогда способность к интенсивной фокусировке внимания прекрасно налажена, включается и отключается по желанию и фактически незаметна. Иными словами, обычный человек может и сконцентрироваться, и отвлечься, он может менять не только направление внимания, но и его интенсивность, и это изменение происходит легко и гладко. В других же случаях — например, в обсессивно-компульсивном стиле управлять вниманием можно только при постоянном напряжении, огромной интенсивности и крайне зауженном фокусе. Иначе говоря, это постоянная, ригидная и, в некотором смысле, гипертрофированная форма внимания.