Читать книгу "Динамика характера. Саморегуляция при психопатологии - Дэвид Шапиро"

С некоторых пор мне захотелось выйти за рамки прежних исследований психопатологии, принимая во внимание тот вызов, который бросает биологическая наука психологическому пониманию этой проблемы. В своем более раннем труде, посвященном невротическим стилям, я попытался максимально точно описать формальные черты невротического ощущения и поведения, в частности образ мышления, установки (в особенности непризнаваемые установки), а также типы действия, характеризующие разные невротические состояния. Мне было интересно проанализировать и описать общие формы патологического ощущения и поведения, так как, видимо, именно эти формы, или стили, формируют то, что можно назвать структурой патологического характера и, в свою очередь, определяют форму характерных симптомов.

Изучение образа мыслительной деятельности, который Вильгельм Райх назвал «образом жизни», неизбежно приводит к иному восприятию динамики психопатологии, отличающемуся от традиционного психоаналитического восприятия, а именно к представлению о сознательном, целеустремленном человеке, деятельность которого и формирующие ее установки не являются лишь результатами патологической динамики, которая включает в себя защитную функцию индивидуального когнитивного и поведенческого стиля, субъективные формы мотивации и вообще характерные черты сознательного ощущения. По моему мнению, этот взгляд в целом на динамику характера представляет собой взгляд на саморегуляцию человека, что с теоретической точки зрения звучит гораздо более внушительно, а с терапевтической точки зрения оказывается полезнее традиционной динамики конфликта между влечением и защитой. В особенности это представление позволяет лучше понять субъективную необходимость тех форм, которые принимают симптомы.

Одним из неожиданных результатов моей предыдущей работы стала убежденность в существовании некоторых формальных связей или родства между теми видами психопатологии, которые с точки зрения симптоматики были совершенно разными, как, например, связь между состоянием одержимости (обсессивным) и паранойяльным состоянием. Я полагал, что последующий формальный анализ позволил бы понять психопатологию, исходя из еще более фундаментальных представлений, и еще более прояснить отношения между разными типами психопатологии, а также общие для них динамические процессы.

В особенности долго я находился под впечатлением того, что симптоматическое поведение, присущее разным типам психопатологии, клинически характеризуется, с одной стороны, сравнительно неосознанным, ситуативным отсутствием планомерности, а с другой — ригидностью, диктатом косных внутренних норм. Оба этих типа сохраняют сниженное ощущение самоуправления (как при принятии решения), или личной ответственности, или действия. Нетрудно заметить функциональную ценность таких типов действия, связанную с защитой или предвосхищением тревоги.

Мой интерес к фундаментальным представлениям о психопатологии фокусируется на следующей идее: определить, можно ли считать разные формы психопатологии разновидностью общих форм более низкой организации. Моя цель состояла не в том, чтобы свести к единственной модели все формы психопатологии и типы характера, которые являются источником симптомов, а, скорее, в том, чтобы понять существующие между ними связи и таким образом узнать, какое значение имеет общая для них саморегуляция.

Наша способность видеть формальную связь и родство между состояниями с совершенно разной симптоматикой, может быть даже преодолевая пропасть, разделяющую психотические и невротические симптомы, имеет еще одну, более насущную ценность. Мне это кажется опровержением идеи о различных специфических причинах, вызывающих эти состояния, будь то идея особенных детских конфликтов или травм, как это было принято считать ранее, или весьма популярное ныне представление о возможных биологических дефектах. Иначе говоря, изучение формальных структур психопатологии может уменьшить привлекательность старых идей, за которые держится наша все еще незрелая наука, и оно заключается в том, чтобы найти причины — слишком простые для столь сложных состояний.