Читать книгу "Приданое Эсмеральды - Нора Робертс"

К тому моменту, когда он вернулся к реальности, освещение в комнате изменилось и стало как-то сумрачнее. Эли с удивлением обнаружил, что уже четвертый час. Значит, он, не отрываясь, проработал почти целых четыре часа.

– Эстер снова победила, – пробормотал он.

Он закрыл файл с романом и зашел в почту. Масса спама, отметил он и тут же занялся его уничтожением. После чистки в почте мало что осталось. По крайней мере, там не было ничего такого, что необходимо было бы срочно прочитать. Эли решил написать родителям и сестре. Для всех он составил одинаковый текст: Во время поездки не возникло никаких проблем. Дом выглядит превосходно. Чувствую себя великолепно, устраиваюсь, прихожу в себя. И ничего о повторяющихся снах, подкрадывающейся депрессии и болтливых соседках, готовящих омлеты. Затем он написал еще одно письмо – бабушке.

Любимая моя бабушка,

Пишу на том месте, где ты мне наказала. Спасибо. На море рябь стального цвета с белыми гребешками пены. Наверное, вот-вот пойдет снег. Кажется, в воздухе даже чувствуется его вкус. Дом выглядит превосходно. Чувствую себя в нем просто прекрасно. Я уже успел забыть эти ощущения. Прости меня, бабушка, – только не говори, что я не должен извиняться, – прости меня, дорогая, за то, что я перестал приезжать. Теперь чувствую себя особенно виноватым.

Возможно, если бы я чаще навещал тебя в Блафф-Хаусе, то многое понял бы в своей жизни более ясно, постарался бы принять или изменить или, может быть, в твоей жизни все не обернулось бы так трагически?

Мы никогда не узнаем наверняка, и, конечно, во всех подобных «если бы» нет никакого смысла. Но в чем я абсолютно уверен, так это в том, что жить здесь очень хорошо и уютно.

Не волнуйся, буду присматривать за домом до тех пор, пока ты не вернешься. А сейчас я собираюсь прогуляться по берегу, потом вернусь и разведу огонь в камине, надеюсь, успею до снегопада.

Люблю тебя,

Эли.

P.S. Познакомился с Эйброй Уолш. Правда, не помню, поблагодарил ли я ее за то, что она спасла от смерти самого дорогого мне человека. Обязательно это сделаю, когда она придет еще раз.

Отослав письмо, Эли подумал, что, даже если он в самом деле не помнит точно, поблагодарил ли он Эйбру, зато прекрасно помнит, что за покупки он ей не заплатил.

Он написал себе напоминание об этом на листке для заметок и приклеил его на экран монитора. Последнее время память постоянно подводит его.

Надо было распаковывать вещи, дальше откладывать это невозможно. Ему просто-напросто необходимо переодеться, ведь он уже целых два дня не менял одежду. Нельзя позволять себе опуститься, махнуть на все рукой!

Запасшись той энергией, которой зарядила его работа над рукописью, Эли натянул пальто и проследовал к машине. Главное – напомнил он себе, – что перед выходом на улицу не забыть надеть еще и обувь.

Распаковывая сумки, он обнаружил, что взял с собой множество ненужных вещей. Ему едва ли мог понадобиться здесь костюм, не говоря уже о трех или четырех парах модельных туфель или пятнадцати (О господи!) галстуках. Он все это сунул в сумки чисто механически. Собирался ведь на автопилоте!

Эли развесил вещи в шкафах, разложил по полкам, расставил книги, отыскал айпод и зарядное устройство для телефона. Как только его личные вещи заняли свои места в шкафах и комнате, он обнаружил, что чувствует себя в доме еще свободнее.

Затем открыл кейс для ноутбука, вынул из него чековую книжку – он постоянно напоминал себе о необходимости заплатить соседке при первом же ее визите – и засунул ее в ящик стола вместе с набором ручек, которые по суеверной привычке всегда возил с собой.

Теперь ему надо прогуляться. Пройтись, размять ноги, подышать свежим воздухом. Прогулка – полезное для здоровья занятие. В последнее время его апатия была настолько сильна, что приходилось даже заставлять себя перешагнуть за порог и сделать сколько шагов. Нужно выходить каждый день, пусть это будет всего лишь короткий променад по берегу. Нельзя лениться и погрязнуть в мрачных мыслях – только вперед!

Эли натянул куртку, сунул ключи в карман и поспешно вышел через двери террасы, чтобы не дать себе возможности передумать.

Он нехотя пересек мощенную камнем площадку под жуткими порывами ветра. Пятнадцать минут, всего каких-нибудь пятнадцать минут убеждал он себя и, втянув голову в плечи и сгорбившись от холода, направился к ступенькам, ведущим к пляжу. Вот когда он дойдет до берега, можно будет начинать отсчет пятнадцати минут. Семь с половиной минут он будет идти от дома и семь с половиной минут – обратно к дому: простая арифметика.

Потом он разведет огонь в камине, сядет перед ним со стаканчиком виски, если у него возникнет такое желание, и будет размышлять о бытии.

Песок на дюнах вздымался маленькими вихрями, а ветер, дувший с моря, по-хулигански подбрасывал пряди водорослей, выброшенных на берег. Белые барашки волн, о которых он писал бабушке, галопом мчались над водой серо-ледяного цвета. Ветер обжигал горло при каждом вдохе, казалось, будто он глотает битое стекло. Зима ледяными когтями впивалась в Виски Бич, напоминая Эли о том, что он забыл дома перчатки и шапку.

Завтра я буду бродить по берегу тридцать минут, начал он торговаться с самим собой. Или в какой-то другой день даже целый час. И, вообще, кто сказал, что выползать из дома надо ежедневно? Кто установил такие правила? На улице жуткий холод, и любой идиот взглянув на набухшее тучами небо, на клубящиеся облака, поймет, что оно вот-вот разрешится тяжелым валом снега.

И только полный придурок станет гулять по морскому берегу в бурю.

Эли дошел до засыпанных песком ступенек. Все его мысли потонули в рокоте волн и реве ветра. Нет, сегодня определенно нет никакого смысла морозить нос, он практически убедил себя и, уже собравшись повернуть назад, поднял голову.

Волны катились из серо-стального мира воды и накатывали на берег с мощью и яростью осадных орудий. Боевые клики слышались Эли в каждом валу. Среди песка вздымались ввысь выступы скал, на которые неистово набрасывались волны. Они на несколько мгновений откатывались назад, как будто перегруппировываясь, и снова неслись вперед в нескончаемом сражении, в котором ни одной из сторон никогда не суждено одержать победу.

Над полем битвы выжидающе нависало небо, словно просчитывая, в какой момент нанести удар.

Эли остановился, пораженный удивительной картиной силы и величественной красоты природы, великолепия первобытной энергии.

Помедлив несколько мгновений, понаблюдав за битвой стихий, он пошел дальше.

На всем длинном берегу, кроме него, не было ни одной живой души, и слышалось только завывание ветра и злобный рев волн. Окна коттеджей и домов побольше, стоящих над дюнами, были плотно закрыты от ледяного ветра. Насколько хватал глаз, пляж был пуст, никого не было видно на ступеньках, что вели к берегу, так же как и на ближних скалах и склонах. Никто не всматривался в океанские дали с пирса, о который с остервенением бились тяжелые валы.