Читать книгу "Орудия тьмы. Железный шип - Кэтлин Киттредж"

Стоило мне проскользнуть на свое место, как с соседней парты ко мне наклонился Кэл:

— Сегодня повеселимся — этот свежих листовок притащил.

Маркос Лангостриан, обернувшись, злобно взглянул на нас:

— Что смешного? Бюро прокторов их не просто так выпускает.

— Ага. — Кэл откинулся назад и заложил руки за голову. — Чтобы непослушные карапузы вроде тебя боялись гулять по темным улицам.

— Кэл, — со вздохом сказала я. Любимой эфирной передачей моего друга была «Имею кольт — готов путешествовать», и иногда он слишком входил в образ.

— Засохни, скаут-переросток, — прошипел Маркос.

Кэл вспыхнул, весь напрягшись. Протянув руку, я коснулась его локтя.

— Он не стоит еще одного взыскания.

Маркос противно оскалился, глядя на меня. Я состроила ему гримасу. Его семья жила в Колледж-Хилле, на Хэллоуин они обедали у главы города, но я предпочла бы провести остаток жизни с Кэлом и его простецким, без претензий выговором, чем пять секунд наедине с Маркосом.

Профессор Лебед постучал по кафедре указкой.

— Довольно, учащиеся. Вот новые правила, исполнять которые — ваша обязанность перед городом, страной и Мастером-Всеустроителем. — Он пришпилил к доске лист бумаги с черной каймой — знаком прокторов — и подписью Грея Деврана, главы города. Затем, обернувшись, обвел всех пристальным взглядом.

Кэл ухмыльнулся. «Я же говорил», — одними губами произнес он. Мои глаза задержались на листовке, похожей на некролог — такой же черной и значительной. Письмо Конрада так и жгло карман — я словно чувствовала на себе неусыпный взор прокторов, Деврана и Мастера-Всеустроителя. Большого труда мне стоило улыбнуться Кэлу в ответ.

— Встаньте и произнесите клятву, — скомандовал Лебед.

Тощий, с землистого цвета лицом, в своей развевающейся мантии он и впрямь походил на лебедя — черного. Правда, острый нос и агатовые бусинки глаз, выискивающие малейшее отступление от законов Мастера-Всеустроителя или хотя бы недостаточно ревностное их исполнение, напоминали скорее вороньи.

Класс затянул: «Клянусь сохранять трезвость рассудка и не отступать от первооснов науки, заложенных предками нашими в защиту разума…» Я лишь раскрывала рот: слов я не произносила с тех самых пор, как сбежал Конрад. В них не было ни утешения, ни поддержки. Да и что может спасти от вируса, против которого вот уже семьдесят лет никак не найдут средства? Науке не под силу развеять бред, в который человек верит по-настоящему.

Мои глаза остановились на двух портретах над доской — президента и Грея Деврана. Второй, строго глядя со стены, словно уличал меня во всех прегрешениях, которые я и без того чувствовала за собой — ложь, связь с безумцем, небрежение профессиональным и гражданским долгом. Я болезненно ощущала каждый проступок под этим пронзительным, волевым взором самого молодого главы Лавкрафта. Он обещал очистить город от ереси, обещал безопасность всем здравомыслящим гражданам за стенами их домов. Благодаря мощной поддержке стоявшего за ним Бюро прокторов он, по мнению тех, кто разделял его политику, отлично справлялся. И не упускал возможности украсить своим портретом любую подходящую поверхность.

Глава города — должность, конечно, серьезная и значительная, но поговаривали, что еще до окончания своего срока Девран может стать президентом страны. Чтобы не видеть ненавистного взгляда, устремлявшегося на меня со стены любой аудитории, я уставилась в пол и не поднимала глаз до конца произнесения клятвы.

— Садитесь, — отрывисто скомандовал Лебед. — Тишина!

Он постучал указкой по новому распоряжению прокторов.

— По последним данным, вирусотвари стали появляться в северной части города вплоть до Шторм-авеню. — В целях соблюдения мер безопасности прокторы Лавкрафта напоминают всем, что контакт с этими несчастными, превращенными некровирусом в отвратительных нелюдей, является преступлением и карается заключением в Катакомбах.

Кэл, явно вспомнив козодоя, посерьезнел. Прокторы, как могли, старались не допускать вирусотварей в Лавкрафт, однако оставались еще заброшенные канализационные стоки и тоннели метро, да и сама река служила колыбелью худшим из чудовищ. Ужас исподволь просачивался в город, и остановить его было невозможно. Мы жили не на острове, как обитатели Нью-Амстердама, нас не окружали неприступные стены, как современное чудо света — Сан-Франциско. Лавкрафт — довирусный город, и тем опасен.

— Контакт с вирусотварью грозит чем, учащиеся? — Лебед впился в нас своими выцветшими глазками. Из-за мантии он казался бестелесным, можно было подумать, что под ней — пустота.

Маркос вскинул руку.

— Потерей рассудка для нормального человека, профессор. Практически в ста процентах случаев.

Кэл с грохотом уронил на пол учебник — словно кто-то выстрелил из паровинтовки.

— А может, просто гриппом, как у тебя на прошлой неделе, Лангостриан? Ты что, с гулями целовался?

Послышались смешки. Лебед мгновенно налился краской, словно проявляющаяся фотокарточка — сепией.

— Долтон, два часа после занятий. — Всех остальных он обвел взглядом немигающих, навыкате глаз. — Защита нашего города, города, дарованного нам Мастером-Всеустроителем, — это вам шуточки? — Он вновь с силой ударил указкой по кафедре. — Мир суров, суров и мрачен, и погружается во мрак еще более усилиями еретиков, которые хотят наполнить ваши головы фантастической белибердой вроде магии и гаданий. Их цель — сбить вас с пути истинного, отвлечь от реальности. Некровирус — вот реальность. Он существует и без труда найдет себе пищу в ваших жалких суеверных мозгах. Теперь каждый из вас должен написать сочинение об опасности, которая грозит эпидемией безумия Лавкрафту, и о том, как нам лучше защитить наш город.

Класс застонал.

— Вот уж спасибо, Кэл, — пробурчал Маркос.

— Сам виноват, придурок, — огрызнулась я.

Лангостриан кинул на меня злобный взгляд:

— У тебя, кажется, день рождения скоро, Грейсон?

Слова застряли у меня в горле. Есть хоть кто-нибудь в этой проклятой школе, кто об этом не знает? Я не успела среагировать, и Кэл вскочил с места.

— Я тебя научу, как разговаривать с девушками, ты, мелочь пузатая! — Подобное обращение от кого-то габаритов Кэла звучало довольно-таки комично, но Маркос, казалось, готов был вот-вот ему врезать.

— Сядьте, Долтон! — рявкнул Лебед. — Еще два часа!

— Просто не обращай внимания, — сказала я Кэлу. Для Маркоса и ему подобных я всегда останусь дочерью помешанной, приютской крысой, и ничего тут не поделаешь. Нужно просто принять это как данность — вроде форменных чулок, которые вечно натирают под коленками. Отвечать на уколы значило лишь показывать, что они достигли цели.

Кэл со злобой уставился в напомаженный затылок Маркоса.

— Как он смеет говорить такое!