Читать книгу "Диана, Купидон и Командор - Бьянка Питцорно"

Консилиум длился три дня, и каждый день с разными медиками. И все написали в справке, что характер у него сверхраздражительный, но что он полностью в своем уме. Завтра утром ему вернут все его вещи и выпишут.

За ним поедем мы – я и Дзелия. Естественно, тайком от взрослых. Сделаем вид, что идем в школу, а на самом деле встретимся в квартире на улице Энрико Тоти с дядей Леопольдо, который отвезет нас на своей машине в «Оливковый сад».

Представляешь себе, Тереза? Нам удалось освободить Командора до Рождества! Вот обрадуется синьора Нинетта.

И вот рассердятся мама, дядя Туллио и вся честная компания, когда узнают о нашем контрзаговоре…

Что ж, все они могут сердиться, сколько захотят. Мы сделали то, что было правильно, так и профессор Губерни сказал. И дядя Элизы тоже. И если мама отлупит нас, тоже ничего. Хотя не думаю, что Галинуча даст ей поднять руку на Дзелию. Значит, влетит опять только мне, как обычно. Но знаешь, чего мне больше всего жаль? Что моя собственная мать и мои же родственники, после того как они казались мне такими добрыми и приятными людьми, смогли так долго лгать и вести себя так жестоко. И все ради чего? Ради денег! Хоть им вовсе не грозила нищета или просто бедность. Права была Аурелия, когда говорила: «Скорее верблюд пролезет в игольное ушко, чем богач попадет в рай».

Когда я думаю об этом, Тереза, мне становиться так грустно, что хочется плакать. Хотя я должна радоваться, что победила (с Дзелией и моими новыми подругами).

Слушай, я пошлю тебе это письмо завтра утром, как только выйду из дома. И обещаю, что если случится что-то важное, то напишу снова, даже не ожидая твоего ответа.

Целую тебя тысячу раз, твоя

Диана.

Глава шестая,

в которой все делают вид, что ничего не произошло

Серрата, вилла «Верблюд»

23 ДЕКАБРЯ, день освобождения

Тереза!

Надеюсь, ты переварила те невероятные новости, о которых я писала тебе вчера! Теперь готовься! Держись покрепче, потому сейчас ты прочтешь вторую часть – «Возвращения Командора»!

Для начала сообщаю тебе, что Астрид Таверна страшно зла на меня, на Дзелию и на «всех этих сплетниц» моих подруг. По ее мнению, мы вмешались в дела, нас не касающиеся, и понатыкали палок в колеса взрослым, которые, если что-то и делали, то лишь ради нашего же блага. Наверняка, она разозлилась бы и на тебя, если бы узнала, что ты все это время была в курсе нашего контрзаговора.

Но она не осмелилась отлупить меня, чтобы Командор не услышал моего плача, от этого у меня уже легче на душе.

Но все по порядку. Начну с утра. Как я писала тебе вчера, в девять утра доктор Маффей привез нас в «Оливковый сад» за Командором. Он зашел к нему, чтобы помочь умыться, побриться и одеться, а мы в это время ждали в привратницкой. Тут же была и та монахиня, и Дзелия сказала ей, сделав при этом ангельское личико: «Вот видите, матушка, мое желание осуществилось! Через несколько минут я вновь обниму моего дедулечку. Ваши четки действительно делают чудеса!»

Монашка аж позеленела от злости, но прикусила губу и ничего не ответила.

А потом вышел Командор под руку с доктором Маффеем. Видела бы ты, Тереза, как он изменился! Он пробыл там всего одиннадцать дней, но так исхудал… Одежда на нем просто болтается. И палец на правой руке в гипсе. Багажа при нем не было, это ясно, но он держал за одну лапу Пеппо Первого и сжимал так сильно, словно это был чемодан драгоценных камней. Мне вдруг так его стало жалко! Он не поздоровался с нами, не произнес ни слова, словно не узнал, и когда эта курица монахиня медовым голосом пропела ему «До свидания!», он грубо ей ответил: «До свидания на том свете!»

Потом, пока машина не отъехала на порядочное расстояние и «Оливковый сад» не скрылся из вида, он все сидел с серым лицом и сжатыми губами. Дзелия крепко держала его за руку, но, казалось, он и не замечал. Когда мы подъехали к первым домам Серраты, доктор Маффей спросил у него: «Домой или на работу?», он коротко ответил: «В банк».

Можешь себе представить, как он рассердился, когда узнал, что не может получить ни лиры, потому что дядя Туллио заморозил все его счета. Так рассердился, что даже начал нормально с нами разговаривать и грубить, как раньше. Я не знаю, зачем ему понадобились деньги, но у меня были с собой те, что я заработала на карточке, и я предложила их ему в долг. Конечно, пришлось и признаться, что во время его отсутствия я снова давала карточку напрокат. Он не стал ругаться, только спросил, сколько у меня всего денег, и потом ответил: «Слишком мало».

Он взял в долг у доктора Маффея пятьдесят тысяч лир, и мы поехали все к дому синьоры Нинетты. Конечно же, он вошел один. Пробыл он там недолго и, когда вышел, объявил: «Наше заявление все еще действительно. Мы поженимся двадцать девятого, как и было решено. Вы все приглашены. Нет, не все – лишь те, которые действительно меня любят». И подмигнул нам. Вот и вся благодарность, Тереза, которую мы от него получили. Если честно, я ожидала большего. Вероятно, его плохой характер нисколько не улучшился в психушке. Очевидно, он считает, что все на свете должны для него стараться. (Ну хоть в чем-то он и прав, потому что то, что с ним сделали, – несправедливо, а с несправедливостью нужно бороться всегда и везде. Даже если жертвы несправедливости не особенно тебе симпатичны.)

Я также думала, что с его-то характером он сразу же после выписки бросится домой мстить за свое заточение. С тех пор как профессор Губерни подписал справку о выписке, я немного предвкушала этот момент и немного его опасалась. Но была уверена, что этим он займется в первую очередь. Что он, например, пойдет в театр и с криками выгонит из своего кабинета дядю Туллио и тетю Лилиану.

Но Командор, спокойный, как никогда, после визита к синьоре Нинетте попросил высадить его у бюро нотариуса Ренты, поблагодарил доктора Маффея и сказал нам: «Увидимся в обед. А до тех пор – набрать в рот воды!»

Сегодня был последний учебный день перед рождественскими каникулами и занятия заканчивались раньше обычного. Только мы не хотели возвращаться домой из опасения, что что-то выболтаем. Мама всегда угадывает, если у нас есть какой-то секрет. Не говоря уж о Галинуче.

Тогда доктор Маффей пригласил нас к себе домой, где уже были Приска и Элиза. Мы рассказали им последние события и потом все вместе играли с близнецами до самого обеда.

По мере приближения обеденного часа я все больше ощущала беспокойство. У меня даже живот разболелся от волнения. Я представляла себе Командора, который врывается на виллу «Верблюд», крича, как Зорро, требует всех к себе и устраивает невесть какую сцену. (Я бы на его месте так и сделала.) А вот Дзелия была совершенно спокойна. Она была так счастлива, что ей удалось освободить ее «дедулю» – вот уже целый день, как она только так его и называла, и не только чтобы позлить монахиню. Казалось, она парит в воздухе от радости.