Читать книгу "Холодный мир - А. Дж. Риддл"

Если мир становится холоднее, то отношение Эбби, наоборот, становится теплее. Мы с ней практически стали друзьями, а к Джеймсу она теперь относится куда более дружелюбно. Я действительно рада ее видеть.

Единственный, кто, конечно же, отсутствует, – это Алекс. Я уже начинаю думать, придет ли он вообще когда-нибудь. Джеймс никогда не показывает, что это его волнует, но я знаю, что он постоянно думает о нем, ведь брат – единственный член семьи, которую он потерял.

Когда все уходят, мы приводим в порядок наше жилище. Иногда даже приятно устроить в доме беспорядок. Мы с Оскаром и Джеймсом стараемся содержать все в чистоте – за исключением кабинета Джеймса, от вида которого легко избавиться, просто закрыв дверь. Всегда можно сказать, что там играли дети, и я не собираюсь разрушать эту иллюзию.

Закончив уборку, мы оба сидим за столом, работая на своих планшетах. Оскар смотрит какое-то обучающее видео о горнодобывающей промышленности на АтлантикНете. Когда он только начал смотреть серию этих фильмов, я все гадала – зачем? Теперь я понимаю, что Оскар хочет помочь в создании Цитадели или просто быть в курсе на случай, если что-то случится. По-моему, все, что он смотрит, – это только обучающие видео. Я даже никогда не замечала, чтобы он занимался, например, каким-либо хобби, кроме помощи мне в реабилитации и ассистирования Джеймсу в его исследованиях.

Как бы долго я ни откладывала, мне нужно обсудить с Джеймсом несколько вопросов. После увиденного сегодня корабля и того, что он сказал, больше ждать нельзя.

Я перехожу в гостиную, где сейчас больше половины площади занято моими тренажерами.

– Многое из этого мы можем убрать.

Он выглядит озадаченным.

– У детей будет больше места для игр. При таком холоде они больше не смогут играть снаружи.

– Есть еще спортивный зал.

– Который постоянно переполнен.

– Мы пересечем этот мост, когда подойдем к нему, – бросает Джеймс, взглянув на тренажеры. – Твое восстановление – самое важное, что происходит в этом доме.

На секунду я прикусываю губу.

– Что, если я скажу тебе, что мое восстановление закончено?

– Что ты имеешь в виду? – он опускает планшет.

– Я имею в виду, что уже, по-видимому, достигла того предела, когда прогресс в восстановлении еще возможен. С этого момента моя жизнь – это прогулки с тростью, усталость и слабые кости.

– Это не значит, что ты должна прекратить упражнения.

– Да, но все необходимые занятия я могу проводить и в реабилитационном центре в бараках. Уверена, люди будут рады пользоваться этими тренажерами. Я очень благодарна за то, что ты их принес сюда. Когда мне было тяжело ходить, они пришлись как нельзя кстати.

Джеймс просто кивает в ответ. Предчувствуя продолжение нашего разговора, я вытираю вспотевшие ладони.

– Как ты отнесешься к факту, что мне уже не станет лучше?

Он с любопытством смотрит на меня, как будто не понял вопроса.

– Ну, а что ты сама чувствуешь по этому поводу?

– Я первая спросила, – нервно улыбаюсь я.

– Хорошо. Я знал, что твое восстановление будет практически невыполнимой задачей и что рано или поздно прогресс остановится. Я также знаю, что раньше ты вела очень активную жизнь, и сейчас тебе приходится подстраиваться под обстоятельства. Но, к сожалению, сейчас всем надо приспосабливаться. Все меняется, и мы должны пересмотреть наши возможности и то, как нам справиться с окружающей нас реальностью. В каком-то смысле мы все проходим через то же, что и ты. Вся человеческая раса заново учится ходить.

– Как это все влияет на то, что ты чувствуешь ко мне?

Он выглядит смущенным, и где-то глубоко во мне зарождается страх. Неужели я ошиблась в том, что происходит между нами?

Раздается стук в дверь, и Джеймс бегом кидается к ней, по-видимому, радуясь, что ему удалось избежать ответа. Но как же я хочу, чтобы он ответил на вопрос – как мне это нужно!

Я слышу голос Фаулера и по тону понимаю, что случилось что-то важное. Я иду к ним, стараясь шагать настолько быстро, насколько могу без своей трости. Но, когда я добираюсь до прихожей, Фаулер уже ушел.

На лице Джеймса отражается странная смесь восхищения и мрачного предчувствия.

– Встреча назначена: Фаулер и я отправляемся к Странам Каспийского Договора, чтобы провести презентацию.

– Какую презентацию?

– Мы собираемся просить их о помощи.

– Думаешь, они согласятся?

– Не знаю. Надеюсь, что они не объявят войну и не возьмут нас в заложники.

42

Джеймс

Поездка на встречу с Каспией – так мы теперь называем Страны Каспийского Договора и территорию, которую они занимают, – торопливое и даже суматошное предприятие. Я думал, у нас будет больше времени для подготовки. Когда мы запросили у них три недели на подготовку, нам сказали, что либо мы приезжаем прямо сейчас, либо не приезжаем вообще. Возможно, они думают, что такая спешка выведет нас из равновесия.

Но одно ясно точно: они просто параноики. Приезд разрешили только нам с Фаулером и еще шести экспертам и ученым, то есть тем, кто необходим для проведения презентации. Ни военных, ни дипломатов, ни охраны. Совершенно точно, что они хотят услышать факты и относятся к нам крайне недоверчиво. Возросшая военная активность Атлантического Союза не очень-то способствует развитию доверительных отношений.

Также, вероятно, они думают, что мы предложили такую же встречу Тихоокеанскому Альянсу, а им хочется получить информацию первыми.

Взлетев ночью, мы отправляемся на восток в сопровождении двух специальных бесшумных вертолетов – я удивлен, насколько тихо они могут перемещаться.

На «Пакс» я точно знал, что умею, и потому определял стратегию нашего поведения в космосе. Но сейчас я не так уверен в себе: политические интриги – не мой конек. И к тому же я очень мало знаю о людях, с которыми нам предстоит встретиться.

Каспия, как и Атлантический Союз, включает в себя десятки наций, но, в отличие от него, где почти половина стран обладает реальной властью, в Каспии все могущество поделено между Россией и Индией. И это все, что я знаю об их устройстве. Возможно, причина в том, что сам Атлантический Союз не обладает достаточной информацией, либо они просто не сочли нужным со мной поделиться.

Мои знания о Каспии ограничиваются только географическими данными. Их силы сосредоточены в регионе, который раньше занимал юго-восточный Иран. Столица – Каспий-град – находится в пустыне Лут, одном из самых жарких и сухих мест на Земле: температура на поверхности здесь составляет примерно 70 градусов Цельсия. Конечно, так было до Долгой Зимы. Пустыня лежит в своеобразном бассейне, окруженном горами, подобно закопанной в землю чаще.