Читать книгу "На помощь, Дживс! Держим удар, Дживс! (сборник) - Пэлем Грэнвил Вудхауз"

– Боюсь, это невозможно, сэр. Обещал помочь мистеру Баттерфилду с устройством чаепития в павильоне.

– Ладно. Потом расскажете мне, как прошел праздник.

– Непременно, сэр.

– Если останетесь живы.

– Совершенно верно, сэр.

Поездка в Бринкли оказалась легкой и приятной, и я успел как раз к обеду. Тети Далии в Бринкли не было, она, как и намечалось, укатила на денек в Лондон, и мы вдвоем с дядей Томом уселись за трапезу, плод вдохновения непревзойденного Анатоля. За supreme de foie gras au champagne и neige aux perles des Alpes[18] я посвятил дядю Тома в историю статуэтки из черного янтаря, и его ликование, когда он узнал, что папаша Бассет заплатил за objet d’art не пятерку, а тысячу фунтов, было столь велико, а слова, сказанные им про папашу Б., так ласкали мое ухо, что к тому времени, как я пустился в обратный путь, на душе у меня посветлело и мой неизменный оптимизм вернулся на свое место.

В конце концов, утешал я себя, не вечно же Гасси будет пребывать под бдительным оком Мадлен. Подойдет время, и он укатит в Лондон, где втайне от своей ненаглядной отведет душу, до отвала набив утробу бифштексами и свиными отбивными. И тогда к нему вернется прежняя влюбленность и пылкость, он снова примется писать ей нежные письма, и это занятие его увлечет, а там, глядишь, Мадлен позабудет свои завиральные вегетарианские идеи и займется чем-нибудь другим, например собиранием марок. Я знаю женщин, знаю их способность вечно терять голову. Вдруг ни с того ни с сего приходят в раж, но вскоре пресыщаются и отдаются новому увлечению. Моя тетушка Агата однажды вздумала заняться политикой, но достаточно ей было раз-другой посетить собрания, где идейные противники ее освистали, чтобы она поняла: гораздо разумнее сидеть дома за рукоделием и забыть про политику.

Близился час, как говорится, мирного заката, когда я бросил якорь в Тотли-Тауэрсе. Я, как всегда, украдкой пробрался к себе в комнату, и через несколько минут появился Дживс.

– Я видел, как вы приехали, сэр, – проговорил он, – и подумал, что, возможно, вы пожелаете промочить горло с дороги.

Я заверил Дживса, что интуиция его не подвела, и он сказал, что немедленно принесет мне виски с содовой.

– Надеюсь, мистер Траверс пребывает в добром здравии, сэр.

Я поспешил его успокоить:

– Когда я к нему нагрянул, он был немного не в духе, но, услышав новости про кикимору, расцвел как роза. Ругал папашу Бассета на чем свет стоит, жаль, что вы не слышали. Кстати, раз уж мы заговорили о Бассете, как прошел школьный праздник?

– Мне кажется, молодым людям он понравился.

– А вам?

– Сэр?

– С вами все в порядке? Вам не надевали на голову мешок и не тыкали в вас палками?

– Нет, сэр. Мое участие в празднике ограничилось тем, что я подавал гостям чай в павильоне.

– Не скажите, Дживс. В этих павильонах на школьных праздниках иногда случаются такие вещи, что не приведи Господь.

– Вы как в воду глядели, сэр. Именно за чаем один мальчик бросил в сэра Уоткина крутое яйцо.

– Попал?

– Да, в левую скулу, сэр. Крайне неприятный инцидент. Я бы, пожалуй, дал этому инциденту другую оценку.

– Ну почему же неприятный? По-моему, так приятнее ничего и быть не может. Я еще когда в первый раз увидел папашу Бассета в полицейском суде на Бошер-стрит, то, помнится, сказал себе, что вот человек, которого очень полезно было бы закидать крутыми яйцами. Одна из задержанных – леди, которая, хлебнув лишку, учинила беспорядок и оказала сопротивление полиции, – когда ей зачитали приговор, швырнула-таки в него туфлей, но промазала, зато угодила по макушке судебному секретарю. Как зовут мальчика?

– Не могу сказать, сэр. Его деяния окутаны покровом анонимности.

– Жаль. Хотелось бы послать ему в награду верблюдов, груженных обезьянами, слоновой костью и павлинами. А Гасси вы там видели?

– Да, сэр. По настоянию мисс Бассет мистер Финк-Ноттл принял самое деятельное участие в торжествах, но с сожалением должен сообщить, что он подвергся довольно грубому обхождению со стороны юных участников праздника. Вдобавок к прочим злоключениям, постигшим его, какой-то ребенок сунул ему в волосы леденец на палочке.

– Должно быть, Гасси очень огорчился. Он так печется о своей прическе.

– Да, сэр, мистер Финк-Ноттл был сильно разгневан. Он отлепил леденец и с размаху отшвырнул его прочь, но, к несчастью, попал по носу скотч-терьеру, принадлежащему мисс Бинг. Животное, оскорбленное поступком, который оно, по-видимому, ошибочно расценило как немотивированное нападение, укусило мистера Финк-Ноттла за ногу.

– Бедный Гасси!

– Да, сэр.

– В любую жизнь приходят дни ненастья.

– Совершенно справедливо, сэр. С вашего разрешения, пойду принесу вам виски с содовой.

Едва он вышел, как явился Гасси, немного прихрамывающий, но не выказывающий больше никаких признаков того, что подвергся, по словам Дживса, тяжким испытаниям. Казалось, он выглядит даже гораздо лучше, чем обычно, и, помнится, в уме у меня промелькнуло известное выражение «бульдожья порода». Если Гасси являет собой пример силы духа и жизнеспособности молодого поколения англичан, то за будущее этой страны можно не волноваться. Не каждая нация рождает сынов, которые, будучи укушены скотч-терьерами, способны скрывать улыбкой свои страдания, как это делал сейчас на моих глазах Гасси.

– А, Берти, привет, привет! – сказал он. – Узнал от Дживса, что ты вернулся, и заглянул к тебе за сигаретами.

– Сделай милость.

– Благодарю, – сказал он, набивая портсигар. – Мы с Эмералд Стокер собираемся пойти погулять.

– Что-что?!

– Или покататься на лодке. Как она захочет.

– Но, Гасси…

– Да, пока не забыл. Тебя хочет видеть Пинкер. Сказал, что должен сообщить тебе нечто важное.

– Сейчас не до него. Тебе не следует гулять с Эмералд.

– Это еще почему?

– Но…

– Извини, у меня нет времени. Не хочу заставлять ее ждать. Пока.

Он ушел, а я погрузился в размышления, которые приятными не назовешь. Думаю, теперь уже ни у кого не осталось сомнений, что мое будущее целиком зависит от Огастуса Финк-Ноттла, от того, сумеет ли он удержаться на верном пути и не запятнать своей репутации. И я не мог не понимать, что, прогуливаясь с Эмералд Стокер, он решительно сворачивает с верного пути и марает свою репутацию. Во всяком случае, именно так должна воспринять его поступок такая чувствительная девица, как Мадлен Бассет, тем более он уже достаточно раздражил ее своими кощунственными замечаниями насчет закатов и Благословенных Дев. Не будет преувеличением сказать, что, когда Дживс вернулся, неся виски с содовой, меня всего била мелкая дрожь.