Читать книгу "Тени Санктуария - Роберт Линн Асприн"

Лошадь Абарсиса мягко фыркнула, будто бы в знак согласия — до казарм оставалось рукой подать. Но Трес не мог знать, что этим простым решением его седок одержал самую великую победу из всех побед во всех войнах всех империй. И Трес, чье брюхо тряслось между коленями Темпуса, издал громкий трубный звук, но вовсе не потому, что его всадник одержал победу над самим собой и своим богом, а от того сильного воодушевления, которым лошади приветствуют наступление прекрасного дня.

Линн ЭББИПОСЛЕСЛОВИЕ. ТО, ЧТО НЕ СКАЗАЛ МНЕ РЕДАКТОР

Я едва нанесла последний удар по моему третьему варианту для книги «Мир воров», когда Боб спросил, не хотела бы я написать послесловие к книге «Тени Санктуария». От такого предложения я не смогла отказаться, хотя не имела ни малейшего представления, как можно облечь в слова опыт совместной работы над тремя томами «Мира воров». После многих неудачных попыток изложить эссе на бумаге я начала подозревать, что, вполне возможно. Боб и сам не смог найти нужных слов. Когда он предлагал писать мне эпилог, то улыбался, а обычно с ним такие вещи не проходят. Увы. Вот еще один пример Того, Что Не Сказал Мне Редактор.

Вообще-то многое из того, что нам не сказал редактор, было то, что он не знал и сам. Мы все пребывали в полном неведении насчет лицензированной нами вселенной, когда в 1978 году на Босконе начал осуществляться проект «Мир воров». Все казалось на удивление простым: мы обменяемся персонажами, помещая их на одной карте улиц, Боб сочинит историю, Энди Оффут создаст мифологию, а нам останется спуститься на землю и написать от пяти до десяти тысяч слов. Тут мы сделали первое неожиданное открытие: Санктуарий не есть нечто воображаемое, но склад ума, признанный Американской ассоциацией психиатров.

Мы думали, что спустились на землю, а вместо этого оказались на палубе корабля. Боб ничего не сказал о том, что нам и впрямь нужно было знать, а из нас никто не, собирался указывать, что надо делать тому, кто создал весь этот бедлам. Раз так, то каждый автор прибегнул к своим маленьким жизненным злоключениям, чтобы привнести в наши рассказы нотки «твердости» и «реализма». Моя «цыганка» читала «Арканы Тара», общалась с некромантами, воровала трупы и наблюдала сцены насилия на улицах города.

Все было не так уж плохо, пока я не обнаружила, что целая книга испарилась из моего почтового ящика и я засела за все произведения. Мы поместили в рассказы наркотики, чародеев, пороки, бордели, девственниц, укромные местечки, проклятья и наследственные имения. Санктуарий не был ни провинциальным местечком, ни даже правой рукой Империи — он напоминал Черную Дыру Калькутты. Дальше могло быть только хуже…

Так и произошло. Боб сообщил нам, что второй том будет называться «Истории таверны „Распутный Единорог“ — уже одно название внушало ужас. Мы оказались на высоте, хотя, возможно, и пали вниз. Я провела исследование малоприглядных сторон прошлого С'данзо, придумала ей двоюродного брата и создала Бубо, ночного бармена из „Распутного Единорога“. Боб заметил, что нам следует написать сцену в самой таверне, но Культяпка выбыл из строя, пропав в закоулках Санктуария, так, что мы не имели ни малейшего представления, кто встал у руля. (Я припоминаю, что один из моих коллег создал личность по кличке „Двупалый“ — думаю, что это было сделано от отчаяния.) Что до Бубо, то это.не человек, а скорее огромный нарыв, выросший на последней стадии Черной Чумы и вскрывать который — значит навлечь гибель на того, кто вскрывает и на того, кого вскрыли.

Рассказы не испарились из почтового ящика, а, скорее, прошли сквозь металл. Мне еще пока не довелось посмотреть все рассказы для третьего тома, однако я уверена, что спираль продолжает закручиваться вниз. Каждый из сборников приносит новые стороны в человеческом поведении, новые черты характеров, которые авторы ничтоже сумняшеся привносят в ту часть вселенной, за которую они лично отвечают. В Санктуарии, где вина идет рука об руку со славой, намек, брошенный в одном томе, превращается в целый рассказ в следующем.

Сказать по правде, мерзость притягательна. Если я скажу вам, что запах крови может держаться годами, то вы можете не заметить то, что я вам не говорила. Представьте на миг некоторые вещи, которые авторы знают наверняка: погода в Санктуарии делится по дням и сезонам года. Это должно быть странно. Если жители Подветренной стороны живут в нижней части города, то тогда ветер в основном дует с земли. ПОПЫТАЙТЕСЬ УБЕДИТЬ В ЭТОМ ЛЮБОГО ЖИТЕЛЯ ПОБЕРЕЖЬЯ.

Что касается самого города, то в моей голове всегда рисовался образ города позднего средневековья, переросшего стены. Лабиринт построен по типу квартала Шэмблз в английском городе Йорке, где каждый этаж надстраивается над предыдущим так, чтобы жители могли сбрасывать мусор прямо на улицу, а не друг другу на головы. Некоторые полагают, что Санктуарий напоминает Рим. (Какая чушь, Рэнке есть Рим или Рим схож с ним по рангу?). Воображают, что в городе сохранились остатки открытой канализации, что там красивые виллы, открытые здания и что, по меньшей мере, некоторые улицы вымощены булыжником. Заметен также и некий багдадско-приморский подход, выражающийся в бродящих по улицам кочевниках в тюрбанах и разодетых в шелка женщинах, а также много указаний на то, что многие здания построены в вавилонском стиле. Поскольку в большинстве рассказов действие разворачивается в темноте, я полагаю, что отсутствие среди авторов согласия по поводу облика города особого значения не имеет.

Естественно, что никто, включая и самих жителей Империи, не знает, насколько велик Санктуарий. Всякий раз, когда кому-то из авторов требовалось потайное место для встречи, то мы просто изобретали новое, так что Санктуарий то огромен, то тесен. Вы можете прожить всю жизнь в Лабиринте или на Базаре, хотя вам понадобится всего пятнадцать минут на то, чтобы пересечь город, хотя я и не совсем уверена, что это так.

Возьмем, к примеру, Базар. Я провела там большую часть времени, но так и не знаю точно, как он выглядит. Часть пространства отведена крестьянам (хотя я не имею ни малейшего представления, куда они деваются, уезжая с Базара). Другие его части напоминают вещевые ярмарки средневековой Франции, где купцы оптом сбывают товар. Остальные части Базара сильно смахивают на торговые ряды Ближнего Востока. Вместо того, чтобы забивать себе голову философскими проблемами, вроде вопроса о том, сколько ангелов могут танцевать на булавочной головке, когда-нибудь я высчитаю, сколько С'данзо могут провести все свое время на базаре.

Перейдем на время от ангелов к божествам. Вполне вероятно, что всякий житель Санктуария может иметь личные взаимоотношения с богами, хотя ни в коем случае нет ничего схожего с верой или поклонением. Люди насмешливо относятся к религии, и обычный горожанин меньше всего желает связываться с богами, а поклонение им необходимо, чтобы держать божества в узде. В храмах Санктуария представлены по меньшей мере два основных пантеона богов, и кто знает, какое количество жрецов пытается взять над ними контроль. Я недавно узнала, что в Калифорнии один парень сделал общую мифологий для всех богов города. Свою теологию он привнес в игру «Мир воров», хотя никто не сознается, откуда взялся сей неутомимый выдумщик.