Читать книгу "Эшафот забвения - Виктория Платова"

"Я больше никого не предам”, – последнее, о чем ядумаю, проваливаясь в сон.

Его грудь с маленьким соском – последнее, что я вижу,проваливаясь в сон…

…Я проснулась одна. Никакого просвета за шторами – утро илиночь? Скорее всего утро, ночь была восхитительной, моя кожа все еще хранитзапах его поцелуев. Я потянулась и легко вскочила с пола, мы занимались любовьюна полу, и простыни сбиты в бесформенный ком, бедный Митяй, это не по правилам…Сейчас ты подойдешь к зеркалу и увидишь…

Я подошла к зеркалу и увидела там себя – женщину, которую яненавидела и от которой напрочь отвыкла. Похоже, моя нынешняя безликость готовапредать меня, проклятые, нестерпимо яркие, нестерпимо счастливые глаза всепортят. Или я смотрю в свои глаза глазами Митяя.

Я улыбнулась себе и отправилась на кухню.

То, что я увидела там, повергло меня в изумление:холодильник был открыт, сковородка с мясом, которое я готовила для себя вчера,вытащена и поставлена на пол. Перед ней на корточках сидел голый Митяй ипожирал большие куски.

Увидев меня, он чуть не подавился.

– Ты проснулась? – безуспешно пытаясь прожевать кусок,спросил он.

– Нет, все еще лежу в постели. Решила сказать тебе, чтовсе было замечательно…

– А я хотел вернуться в комнату, чтобы сказать тебе тоже самое.

– Который час?

– Половина восьмого.

– Ты не на пробежке?

– Ну ее к черту.

– И ешь мясо? Ты же его терпеть не можешь.

– Я его обожаю. Я так хочу жрать, ты даже непредставляешь себе. – Он счастливо рассмеялся и поднял на меня влажныеблестящие глаза. – Не стой так передо мной.

– А что я должна делать?

– Ты же не хочешь, чтобы я набросился на тебя с жирнымируками?

– Хочу, – совершенно серьезно сказала я.

– Я тоже хочу. Я с ума схожу, так я тебя хочу…

– По этому поводу ты сегодня не бежишь пятнадцатькилометров?

– Именно по этому.

– Большая жертва с твоей стороны.

– Я жду ответного хода.

– В смысле?

– Ты сейчас звонишь кому-нибудь из вашей группы иговоришь, что не выходишь на работу.

– Как это – не выходишь на работу? Братны меня уволит.

– Придумай что-нибудь. Что ты заболела, что к тебеприехали родственники, что твоему двоюродному племяннику проломили башку и тывсю ночь просидела у его постели. Нет, не так… Скажи правду. Скажи, что тызанимаешься любовью и просто не можешь приехать. Скажи, что ты встретиламужчину твоей жизни и собираешься не вылезать из постели ближайшие два дня.

– Всего лишь два дня? – иронически спросила я.

– Через два дня придумаем что-нибудь другое. Я быласогласна. Возвращаться на площадку, где произошло убийство, видеть освещенноеюпитерами лицо убийцы было выше моих сил. Я как-нибудь справлюсь, как-нибудьподумаю об этом – потом, но не сейчас, не сейчас…

Митяй уж снял телефонную трубку и протянул ее мне. Я набраланомер дяди Федора – единственный номер, который я помнила наизусть. Долгиегудки – полминуты, минута, полторы, – и только потом Бубякин снял трубку. Я услышалаего недовольный, хриплый от сна голос:

– Ну, блин, кого несет?

– Дядя Федор, привет, это я, Ева.

– Мать твою, Ева, который час?

– Начало девятого. – Я накинула полчаса, чтобыразочарование дяди Федора не было таким сильным.

– Ева, ты сука, я в шесть лег, голова раскалывается, насъемку только к двенадцати, мог бы еще два часа поспать с чистой совестью…Какого хрена тебе нужно?

– Я сегодня не приду. Не могу… Предупреди, пожалуйста,Братны.

– Братны плевать хотел на твои предупреждения… А чтослучилось-то?

Митяй уже стоял сзади меня и легонько дул в волосы назатылке. “Хочу тебя, хочу тебя, хочу тебя”, – шептали его губы.

– Куда пропала? – вернул меня к реальности голос дядиФедора.

– Я здесь.

– Что случилось, спрашиваю…

– Федя, я встретила мужчину своей жизни…

– И что? Он заразил тебя триппером?

– Федор. – Я не выдержала и засмеялась.

– Неужели проказой? Слушай, у меня есть знакомыйдерматовенеролог, он от всего лечит, даже от гонконгского гриппа. И отописторхоза, так что имей в виду.

– Все обстоит гораздо серьезнее…

– Если синдром приобретенного иммунодефицита, тогда япас… А я еще, дурак, с тобой целовался, коньячок попивал, даже клык в тебяхотел вонзить с бодунищи, хоть ты и старая карга.

– Я встретила мужчину своей мечты и не собираюсьближайшие два дня вылезать из постели. Так что придумай для Братны что-нибудьубедительнее этого. У меня воображения не хватает.

– Господи, что может быть убедительнее этого?! А тывообще как к групповому сексу относишься?

– А что?

– А то, что Братны с Кравчуком будут коллективносношать тебя за прогулы. И трудодней не начислят, не говоря уже о зерне и битойптице… Так что готовься, дщерь моя.

– Дядя Федор!

– Ладно, бутылка мартини с тебя. И привет любовничку,смотри, не заезди его… Не тот ли морячок, который глаз с тебя не сводил?

– Ты проницателен…

– Кой черт проницателен, старая извращенка…

– Я тебя обожаю.

– Да, вот еще что… Ты телефон-то оставь на всякийслучай. Мало ли…

Я продиктовала дяде Федору телефон, и он отключился.

– Ну? – нетерпеливо спросил Митяй, когда я положилатрубку.

– Все в порядке.

– Хорошо, что разрешилось бескровно. Я бы тебя всеравно не выпустил.

– Ты просто какой-то сексуальный экстремист.

– Нет, нет, неужели ты до сих пор не поняла… Я хочубыть с тобой.

Он поднял меня на руки и понес в комнату. Я несопротивлялась, я не хотела сопротивляться. Я отпустила себя, я позволила Митяюизучать себя так, как когда-то сама изучала тело моего по-настоящему первогомужчины – убийцы моих друзей. И его взмокший от желания затылок всегдаоказывался у меня под рукой, как священная птица Ибис под рукой бога Тога [8]…

– Я ничего не хочу знать о тебе, – сказал он,прижимаясь всем лицом к моей медленно остывающей после любви коже.

– Странное заявление для моего парня, – я подняла егоголову и поцеловала Митяя в подбородок, – я ведь и не…