Читать книгу "Календарь преступлений - Эллери Квин"

— Рад с вами познакомиться, мистер Бондлинг, — сказал Эллери. — Никки, эта дверь заперта, поэтому не притворяйтесь, что вы забыли дорогу в ванную…

— Киферея Ипсон… — нахмурился инспектор. — Она умерла совсем недавно.

— Оставив мне головную боль, — с горечью добавил Бондлинг, — в виде избавления от ее куклекции.

— Ее чего? — переспросил Эллери, отрывая взгляд от ключа в двери кабинета.

— Коллекции кукол — куклекции. Она сама придумала это слово.

Эллери сунул ключ в карман и направился к креслу.

— Мне стенографировать? — вздохнула Никки.

— Куклекция… — повторил Эллери.

— Она потратила на эти куклы тридцать лет!

— Да, Никки, стенографируйте.

— Так в чем проблема, мистер Бондлинг? — поторопил инспектор Квин. — Знаете, Рождество бывает только раз в году.

— Согласно завещанию, куклекция должна быть продана с аукциона, — продолжал адвокат, — а выручка — составить фонд для детей-сирот. Я буду проводить публичную распродажу сразу после Нового года.

— Куклы и сироты, вот как? — промолвил инспектор, думая о яванском черном перце и прочих приправах.

— Как приятно! — просияла Никки.

— Вы так думаете? — сухо произнес мистер Бондлинг. — Очевидно, девушка, вы никогда не пробовали удовлетворить судью по делам о наследстве. Я десять лет занимался распределением имущества без единой жалобы, но когда это имущество касается интересов хотя бы одного маленького ублюд… сироты, а судья относится ко мне так, словно я сам Билл Сайкс!..[169]

— Моя индейка… — начал инспектор.

— Я составил каталог этих кукол. Результат ужасающий! Вам известно, что у этих чертовых штуковин не существует рыночных цен? А помимо нескольких личных вещей, они образуют все состояние старой леди. Она тратила на них все деньги до последнего цента!

— Но они должны стоить очень дорого, — возразил Эллери.

— Кто будет за них платить, мистер Квин? Музеи принимают такие вещи только в качестве подарков. Говорю вам, за исключением одного предмета, вся эта куклекция не сможет обеспечить гипотетических сирот даже жевательной резинкой на два дня!

— Что же это за предмет, мистер Бондлинг?

— Номер 874, — ответил адвокат. — Посмотрите вот здесь.

— Номер 874, — прочитал инспектор Квин в толстом каталоге, который Бондлинг достал из кармана пальто. — Кукла дофина. Уникум. Фигурка юного принца из слоновой кости высотой в восемь дюймов, облаченная в придворный наряд из подлинных бархата, парчи и горностая. На поясе шпага в золотых ножнах. Золотая корона увенчана голубым бриллиантом чистейшей воды, весом около сорока девяти каратов…

— Скольких каратов?! — воскликнула Никки.

— Больше, чем «Надежда» и «Звезда Южной Африки»! — возбужденно подхватил Эллери.

— …оцененная, — продолжал его отец, — в сто десять тысяч долларов.

— Дорогая куколка.

— Просто неприлично! — заявила Никки.

— Эта неприличная… я имею в виду дорогая королевская кукла, — читал инспектор, — была подарком короля Франции Людовика XVI[170]ко дню рождения своему второму сыну Луи Шарлю, ставшему дофином после смерти его старшего брата в 1789 году. Маленький дофин, объявленный роялистами во время французской революции королем Людовиком XVII, был заключен в тюрьму санкюлотами.[171]Его судьба окутана тайной. Романтическая историческая вещь…

* * *

— Le prince perdu,[172]— пробормотал Эллери. — Мистер Бондлинг, все это соответствует действительности?

— Я адвокат, а не антиквар, — огрызнулся визитер. — Существуют документы, один из которых — заявление, якобы написанное рукой леди Шарлотты Эткинс, английской актрисы и приятельницы семейства Капет,[173]остававшейся во Франции во время революции. Но это не имеет значения, мистер Квин. Даже если история лжива, бриллиант подлинный!

— Насколько я понимаю, все дело заключается именно в этой кукле стоимостью в сто десять тысяч долларов?

— Вот именно! — воскликнул мистер Бондлинг, в отчаянии хрустя суставами пальцев. — Кукла дофина — единственный предмет этой коллекции, подлежащий продаже. И что же делает старая леди? Она ставит условием в завещании, что за день до Рождества куклекция Кифереи Ипсон должна быть выставлена на первом этаже универмага «Нэш»! За день до Рождества, джентльмены! Только подумайте!

— Но почему? — озадаченно спросила Никки.

— Почему? Кто знает? Полагаю, для развлечения армии юных нищих Нью-Йорка! Вы когда-нибудь обращали внимание, сколько их толчется у «Нэша» накануне Рождества? Моя кухарка — она очень религиозная женщина — говорит, что это настоящий Армагеддон.

— Накануне Рождества, — нахмурился Эллери. — То есть завтра.

— Конечно, это риск, — с беспокойством сказала Никки. Внезапно ее лицо прояснилось. — Но может быть, магазин откажется в этом участвовать?

— Как бы не так! — проворчал Бондлинг. — Старая леди Ипсон уже много лет назад договорилась с этими кормильцами неимущих, и они со дня ее смерти наступают мне на пятки.

— Это привлечет всех мошенников Нью-Йорка, — заметил инспектор, косясь на дверь в кухню.

— Но интересы сирот должны быть защищены, — сказала Никки, с упреком глядя на своего босса.

— Нужны особые меры, папа, — промолвил Эллери.

— Конечно, — согласился инспектор, вставая. — Не беспокойтесь об этом, мистер Бондлинг. А теперь, если вы меня извините…

— Инспектор Квин, — прошипел адвокат, склоняясь вперед, — это еще не все.

— Ага! — воскликнул Эллери, зажигая сигарету. — В этом деле фигурирует конкретный злодей, и вы знаете, кто он?

— И да, и нет, — медленно ответил Бондлинг. — Это Комус.

— Комус! — воскликнул инспектор.

— Комус? — переспросил Эллери.