Читать книгу "Восхождение Волка - Кертис Джоблинг"

Неожиданно что-то появилось из тени, большое и темное. И стремительное. Таракан перестал есть и приготовился бежать, но опоздал.

Крыса ударила металлическую тарелку, таракан вылетел из нее и оказался на каменном полу, на спине, беспомощно шевеля лапками. Шевельнув своим отвратительным розовым голым хвостом в предвкушении собственного ужина, крыса набросилась на таракана. Но тут босая человеческая нога ударила таракана, и он, пролетев по воздуху, врезался в стену, а оттуда свалился на подоконник. Помятый, но живой, таракан проворно побежал к маленькой щелке в стене. Наверное, он был по-своему благодарен неведомой силе, которая помогла ему выжить. Шевельнув на прощание своими усиками, таракан пролез в щелку и, свободный, исчез.

Наблюдая за насекомым, Дрю подумал, что отдал бы сейчас весь мир за то, чтобы поменяться местами с этим тараканом. Он беспомощно посмотрел на окно. Даже если бы ему удалось добраться до него, он по-прежнему оставался в сковывающих его шею и запястья кандалах. С ними никуда не уйдешь. Дрю опустился на пол своей тюремной камеры и прислонился спиной к шершавой холодной стене.

Раздававшиеся из соседних камер крики не оставляли ему ни малейшей надежды на то, чтобы уснуть. Изнуренный, израненный, он продолжал слушать крики, от которых стыла в жилах кровь. Дрю поворочался, стараясь устроиться поудобнее и не так сильно тревожить саднящие раны на спине. Серебряные шипы на плетке капитана Брутуса оставили на его теле раны, которые так скоро не заживут. Не затянутся до самого конца его жизни, ждать которого осталось так недолго.

Дрю был удивлен тем, что король позволяет своим людям иметь оружие с серебряными рунами.

Сколько гвардейцев, подобно Брутусу, вооружены орудиями, способными насмерть свалить Верлорда? Еще в Редмайре Гектор объяснил ему, что такое оружие запрещено законом, но что значат законы для такого короля, как Леопольд? Он может менять их хоть каждый день. Он не думал, что другие Верлорды знают об этом оружии, а Гектор будет дураком, если станет предупреждать их об этом, рискуя временной отсрочкой своего приговора. А в том, что она временная, Дрю почти не сомневался.

За дверью камеры послышался шум. Еще один гвардеец явился, чтобы поиграть Дрю в футбол? Трое таких уже приходили и били его, пока Дрю не терял сознание. Нужно будет попробовать свернуться на полу клубочком, стараясь заранее укрыться за своим деревянным ярмом. Может быть, так хоть ребра останутся целы. Дрю знал, что сейчас его не станут убивать – это удовольствие король Леопольд отложил до утра, чтобы самому полюбоваться на казнь.

В замке повернулся ключ. Дрю оперся краем ярма о каменный пол, поднялся с его помощью на колени и попытался встать на ноги. Он встал для того, чтобы попробовать на этот раз оказать сопротивление. Пусть его бьют, но и он тоже может бить – ногами и даже своим неуклюжим деревянным тяжелым ярмом. Он начал готовиться к встрече с палачом, твердя про себя: «Держи Волка под замком, Дрю. Не стоит умирать таким способом».

Дверь отворилась, и в камере стало светло от зажженной лампы. Дрю прищурился. В дверном проеме появилась размытая фигура с горящей лампой в руке – от того, что увидел вошедший, рука дрожала. Когда глаза Дрю привыкли к свету, он понял, что перед ним стоит Гретхен.

Она быстро прошла внутрь, а кто-то снаружи закрыл и запер за нею дверь.

Быстро поставив лампу на пол, Гретхен бросилась к Дрю и крепко обняла. Дрю поморщился от боли – ребра словно обожгло огнем – и едва сдержал крик. Гретхен отпрыгнула, она все поняла, как только увидела, что тело Дрю представляет собой один огромный кровоподтек.

– Прости! Я не подумала! – Гретхен вновь посмотрела на раны Дрю, и из глаз у нее хлынули слезы. – Что же они с тобой сделали, – прошептала она.

– Ничего неожиданного, – ответил он. – Не беспокойся, до смерти они меня не забьют. Еще несколько часов я нужен им живым.

Он попытался улыбнуться, но слишком уж черным был его юмор.

– Ты не должен находиться здесь, – сказала она. – Я кое-что узнала. Знай, у тебя есть друзья, и они делают все, чтобы спасти тебе жизнь.

Дрю мрачно покачал головой, не желая слушать.

– Герцог Берган, герцог Манфред Олень, – продолжала Гретхен. – Сегодня вечером они вновь обращались к королю. Если кому-то и удастся уговорить Леопольда сохранить тебе жизнь, так это одному из нас троих.

– Гретхен, – сказал Дрю, остановился и грустно улыбнулся. – Миледи, – поправил он самого себя. – Вы ищете надежду там, где ее не может быть. Ты должна понять: завтра я умру. Это должно произойти. Леопольд не даст мне жить. Он убил Вергара, чтобы завладеть троном. Я тот кончик веревочки, который нужно обрезать, причем показательно, на глазах всех Верлордов, которые съехались сейчас в Хайклифф.

Прошу вас, миледи, успокойтесь. Я ничего не желаю слышать. Слова надежды больнее для меня, чем удары сапогом, плетью или лезвием меча. Они разрывают мне сердце.

Дрю вновь опустился на пол.

– Ты умеешь на кого угодно произвести сильное впечатление, Дрю из Дайрвуда, – вздохнула Гретхен. – Все сливки Семиземелья собрались сейчас там, наверху, и последнее, о чем они вспоминают, так это о моей проклятой свадьбе. Все говорят только о тебе, Дрю. Я не знаю… просто думаю… – Она покачала головой. – Герцог Манфред и его брат, граф Микель, теперь на стороне герцога Бергана. Они хорошие, им можно верить. С ними и дети Бергана – лорд Броган и Уитли. Полагаю, ты знаком с ними со всеми?

– О, боги, – ахнул Дрю. – Так Уитли – сын Бергана? – у него даже закружилась голова от того, что он услышал. – Да, это многое объясняет. Да, мы были с ним в Дайрвуде.

Гретхен удивленно подняла бровь. Почему он назвал Уитли «он», а не «она»? Впрочем, потом, потом, сейчас есть вещи поважнее. Лисица села рядом с Дрю, расправив свое длинное платье по холодному грязному полу. Подняла руку и осторожно убрала упавшую на лоб Дрю прядь.

На мгновение Дрю перенесся домой, на ферму Ферранов, вспомнил руки матери. Он прикрыл глаза, желая продлить это чудесное ощущение. Затем открыл их и увидел, что Гретхен пристально смотрит на него своими изумрудными глазами. Она оставалась для него самой загадочной девушкой, какую он когда-либо встречал. Расчетливая и одновременно невероятно притягательная. За последние недели они заметно сблизились, однако Дрю казалось, что он лишь прикоснулся к маске, под которой скрывается истинное лицо Лисицы.

В эту минуту Гретхен казалась ранимой, беззащитной и была привлекательнее для Дрю, чем когда-либо раньше. Но он знал, что настроение Лисицы в любой момент может измениться.

– Как это Лукас разрешил тебе повидаться со мной? – с подозрением спросил Дрю.

– Он очень внимательно относится к моим просьбам, – пожала плечами Гретхен, поправляя огненные волосы своими полированными ногтями.

«В это можно поверить», – подумал Дрю. Гретхен всегда умела добиваться своего, и юный принц, без сомнения, не может устоять перед своей очаровательной, но упрямой невестой. Но даже в этом случае ей наверняка пришлось немало потрудиться, чтобы получить разрешение пойти повидать Дрю.