Читать книгу "Внутренняя война. Том 2 - Стивен Ридер Дональдсон"

– В таком случае делайте по-своему, господин земский начальник. Я говорю только, что орден должен внести свой вклад в защиту королевства. Если вы не хотите забирать людей силой, ищите добровольцев. Расскажите во время службы, чтобы вас услышали те, кто «в самом деле уверовал». Предложите жрецам новую паству среди работников каравана.

Король хотел, чтобы все они покинули Отверстую Длань. Он хотел, чтобы они покинули Беллегер.

Эрепос кивнул в знак одобрения.

– Как прикажете, ваше величество. – в этот раз он ушел с легким сердцем.

Король доверял ему. Земский начальник доказывал, что он стоит доверия, на протяжении многих лет. Бифальт скорее перестал бы доверять самому себе, чем таким чиновникам, как земский.

* * *

За день до прибытия каравана король послал гонца сообщить Сету Унгабуэю, что представителей караванщика примут в Кулаке Беллегера. Сам король не выедет им навстречу. «С чего бы?» – удивился он, когда генерал Кламат спросил его об этом. Теперь Бифальт был королем, а не сбившимся с пути и отчаявшимся принцем. Он имел право требовать к себе уважения.

Однако правда заключалась в том, что даже спустя двадцать лет Бифальт не собирался проводить ни одного мгновения в присутствии Сета Унгабуэя. Терпеть рядом с собой Тчуи уже было почти невыносимо, но караванщика – просто немыслимо. Бифальт презирал притворную доброту этого тучного человека, его притворное добродушие. Это были маски, под которыми господин Унгабуэй скрывал свое участие в хитрых замыслах магистров Книгохранилища.

Но у короля была и более веская причина для того, чтобы настаивать на встрече во дворце и выказывать караванщику явное пренебрежение. Он понял истинную цель Сета Унгабуэя. Этот человек не стал бы так сильно отклоняться от своих обычных торговых путей только ради защиты Беллегера от врагов с юга. Его послали магистры Последнего Книгохранилища, чтобы убедиться, что их враг не сможет добраться до них иначе, как через королевство Бифальта.

Этих теургов не заботило, сколько при этом жизней беллегерцев и амиканцев они принесут в жертву. Их заботило только сохранение Книгохранилища.

Бифальт не имел возражений против планов караванщика. Король всегда предполагал, что враг в любом случае пройдет через Беллегер – не раньше, так позже. Поэтому, если механизмы господина Унгабуэя закроют проходы через горы, войско Беллегера не встанет перед необходимостью вести войну на юге. Это будет даже большей помощью, чем Бифальт ожидал. Но приветствовать и благодарить караванщика – увольте. Король никогда не простит защитников библиотеки.

И в то же время он хотел услышать правду хоть от какого-нибудь представителя Последнего Книгохранилища.

* * *

В день прибытия Сета Унгабуэя в Отверстой Длани царило праздничное волнение. На улицах стояли крики и шум. Король Бифальт слышал их из окон своей комнаты. Жители его города никогда не видели ничего похожего на караван господина Унгабуэя. Некоторые из них побросали все свои дела и кинулись за город, за тренировочные поля, чтобы только посмотреть, как караван разобьет лагерь. Другие бессмысленно слонялись по городу, громко интересуясь, что видели их соседи, друзья или даже совершенно незнакомые люди. При других обстоятельствах король мог бы для всех объявить выходной. Но когда Беллегер был в такой опасности, его тошнило от одной мысли о том, что прибытие каравана должно стать поводом для праздника.

На следующее утро король вызвал своих советников в зал тайного совета, чтобы встретиться с представителями Сета Унгабуэя. Он и на этот раз исключил из числа приглашенных магистра Фасиль. Он не хотел иметь дела ни с негодованием старухи, ни с ее личными ранами. Но Бифальт не смог придумать причин отказать в присутствии королеве Амики. И он запасся терпением.

Уже давно ожидая, что их позовут, все явились своевременно. Королева Эстия и генерал Кламат вошли вместе с земским начальником Эрепосом, за ними последовали королевский землемер Уил и казначей Грипп. Несмотря на свои раны, принц Джаспид тоже мог бы участвовать в совете. Он был уже достаточно здоров, чтобы передвигаться самостоятельно. Его лекарь даже поощряла принца ходить как можно больше. Джаспид при своем характере мог проделать весь путь до Кулака из армейского госпиталя пешком. Или мог приехать на лошади. Впрочем, руки его еще пока были привязаны к груди, а челюсть оставалась забинтованной. Но король запретил ему присутствовать. Его присутствие, да еще в таком состоянии, вызовет вопросы, на которые Бифальт не собирался отвечать.

Что касается начальника переписей Крикина, то у него были более важные обязанности. Он был занят на юге, путешествовал вдоль предгорий Грани Царства, пытаясь сосчитать всех беллегерцев, которым еще угрожало подвергнуться нападению. Король Бифальт хотел знать, сколько его подданных потребуется эвакуировать и где их в таком случае найти, если караван не сможет выполнить свою задачу.

Размеры зала тайного королевского совета были более чем достаточны для того, чтобы удобно разместить восемь-десять человек. Если Тчуи приведет с собой более трех советников Сета Унгабуэя, зал будет казаться переполненным, но земский начальник позаботился о том, чтобы достать нужное количество стульев и скамей. Он также зажег несколько ламп – даже в полдень при распахнутых настежь окнах в зале казалось, будто стояли сумерки: тусклые и влажные. Осень, как всегда, принесла с собой дожди. На Длань постоянно обрушивались штормовые ливни, они истово хлестали по стенам Кулака Беллегера, а затем, громыхая, удалялись на запад. Холодные капли дождя брызгали с подоконников, а лица исчезали во мраке. Помещения тогда освещались лампами.

Король Бифальт был рад дождю, потому что хотел, чтобы дорога из лагеря показалась представителям караванщика не очень приятной. Сам он мог держать окна открытыми при любой погоде. Королю нравился прохладный влажный воздух. Но он также надеялся, что шквалы и брызги приведут в замешательство его посетителей. Он уж точно был в замешательстве, когда двадцать пять лет тому назад его представили Сету Унгабуэю в ярко освещенной, душной повозке каравана. Бифальт хотел получить хоть небольшое преимущество от раздражения и беспокойства людей господина Унгабуэя.

Зная характер Бифальта, королева Эстия укутала плечи в толстую шаль. А Грипп завернулся в теплую мантию. Другие привыкли к беллегерской погоде и, казалось, не чувствовали холода.

Войдя в зал, королевские советники расселись по местам. Сам Бифальт остался стоять, прислонившись к краю стола, чтобы видеть всех присутствующих.

Ждали в тишине. Король Бифальт заранее рассказал всем то, что они должны будут сегодня услышать, и объяснил каждому, что они должны делать.

Но когда слуга у внешней двери объявил о прибытии гостя, вошел не кто иной, как принц Лоум.

Он был почти трезв и даже слегка причесан. Не встречаясь ни с кем взглядом, принц неуверенно поклонился королю Бифальту. Но ни с кем не поздоровался. Да, похоже, он и не ожидал, что кто-нибудь поздоровается в ответ. Вместо этого принц прошел через зал и забился в самый дальний и от окон, и от дверей угол.