Читать книгу "Дерево лжи - Фрэнсис Хардинг"

Фейт умолкла, потому что дядюшка Майлз схватил ее за руку. Ей стало больно, и она с ужасом осознала, что он причиняет ей боль намеренно.

— Замолчи! — Дядя Майлз казался как будто выше ростом. — Где бумаги? — Он резко встряхнул Фейт, и ее голову мотнуло.

Она попыталась разогнуть его пальцы, но он сжал ее руку еще крепче и поволок из комнаты.

— Покажи мне!

— Майлз, прекрати! — крикнула Миртл сзади.

Фейт не была сильной, но никто и никогда не пользовался ее слабостью. Теперь она поняла, что эта угроза всегда будет с ней, будет таиться в каждой улыбке, поклоне, каждой поблажке, сделанной ей как девочке. Покров был сорван, и правда обнажилась во всем своем безобразии. Ее туфли скользили по полу. У основания лестницы она поскользнулась и упала на ступеньки, больно ударившись. Дядя Майлз без колебаний потянул ее вверх, поднимая на ноги, и тут Фейт ударила его изо всех сил. Его лицо исказилось, желваки заходили от ярости. Она поняла, что сейчас он ударит ее в ответ. Расплющит ее лицо, как меренгу.

— Отпусти мою дочь!

Послышался звук глухого удара, и дядюшка Майлз вскрикнул, схватившись свободной рукой за затылок и оборачиваясь. Сзади него стояла Миртл. Мать подняла кочергу, готовая ударить снова.

— Миртл, ты спятила?

— Отпусти ее немедленно, Майлз, или, бог свидетель, я позову слуг! — Миртл говорила все громче, и ее последние слова эхом отдались по вестибюлю.

Дядюшка Майлз нервно оглянулся, словно ожидал, что из соседней комнаты выбежит Прайт и набросится на него. Сглотнул. Повисла долгая пауза.

— Таково твое решение? — спросил он.

Миртл в ответ молчала, выставив кочергу перед собой, словно шпагу.

— Тогда разбирайтесь сами со своим бардаком, — кисло сказал дядюшка Майлз, отпуская Фейт.

Он сделал шаг в сторону лестницы, но кочерга в руке Миртл дрогнула, и тогда дядюшка побежал в холл, схватив пальто и шляпу, затем вылетел из дома и исчез в ночи, оставив дверь нараспашку. Рука Миртл с кочергой безвольно повисла. Она подошла к двери, захлопнула ее и медленно двинулась в гостиную. Потрясенная, Фейт, дрожа, последовала за ней. Мать бросила кочергу к остальным каминным приборам, замерла, стоя к Фейт спиной, и спрятала лицо в ладонях. Ее плечи затряслись. Достав носовой платок, Фейт робко положила руку на плечо.

— Мама…

Миртл отдернулась от ее прикосновения, развернулась и вдруг ударила Фейт по лицу. Несильно, но кожа Фейт вспыхнула.

— Почему ты не отдала ему бумаги? — крикнула мать надтреснутым голосом. — Он нам нужен! А теперь… я просто не знаю, что делать.

— Он предал отца. — Боль и потрясение Фейт снова сменились гневом. — И он нам не нужен. У нас есть…

— У нас ничего нет, Фейт! — прокричала Миртл. — Ничего! Ничего! Мы жили в доме, который отцу предоставила церковь. После его смерти этот дом перейдет к новому священнику. У нас нет дома и нет денег. — Миртл устало вздохнула. — Ты говоришь, мы можем жить на твое приданое, — со страдальческой гримасой продолжила она. — Приданого не будет, как и денег на образование Говарда и даже на еду. Если бы он умер по независимым от него причинам или от старости, нам бы достались его сбережения… но самоубийство — это преступление. Как только следствие уличит твоего отца в суициде, всю его собственность конфискует власть.

Фейт уставилась на нее, раскрыв рот. Наконец-то она начала понимать, почему мать солгала о месте, где обнаружили тело, и зачем дядя требовал передать ему отцовское имущество.

— Но… почему мы должны страдать? Это жестоко и бессмысленно!

— Мир жесток и бессмыслен, — горько ответила Миртл. — Так поступают всегда в случае самоубийства, делая исключение только для душевнобольных. Думаю, уже слишком поздно менять показания и объявлять твоего отца сумасшедшим. Кроме того, это может нанести тебе вред в будущем, если все буду думать, что в твоих жилах течет кровь сумасшедшего.

— Ты ничего не говорила мне об этом. — Фейт ощупала место пощечины. От нее скрывали правду, и ей же попало за то, что она ее не знала.

— Проблем было довольно и без того, чтобы рассказывать тебе, что с нами сделал твой драгоценный отец.

— Как ты смеешь так о нем говорить! — Фейт вспыхнула от злости. — Он никогда не бросал нас! Его ударили! Это убийство!

— Что ты несешь? — Голос Миртл был тихим и утомленным.

— Я пыталась сказать тебе, но ты не слушала! Его убили в лощине. Ударили сзади. А потом отвезли в тачке к обрыву и сбросили.

— Что? Кто? — Миртл недоверчиво нахмурилась.

— Какая тебе разница? — закричала Фейт. Она зашла слишком далеко, чтобы остановиться. — Отец умер, а все, что тебя волнует, — платья, побрякушки и заигрывания! Ты даже не стала ждать, пока его похоронят! Я видела тебя! Я видела тебя с доктором Джеклерсом, когда тело отца лежало на ковре!

— Как ты смеешь! — Голос Миртл больше не был нежным. Он был громким и резким, как шипение разъяренной кошки. — Ты думаешь, я это делала из тщеславия? Я боролась за выживание нашей семьи, и единственное оружие, которое у меня есть, — это внешность! Мне было нужно, чтобы доктор Джеклерс объявил смерть твоего отца несчастным случаем. Мне было нужно, чтобы мистер Клэй изменил фотографию и мы могли использовать ее, чтобы рассеять слухи в Англии. Так что я строила из себя богатую хорошенькую вдову, рассчитывающую на них и благодарную настолько, чтобы, может быть, однажды выйти за кого-то из них замуж. Это война, Фейт! Женщины находятся на поле сражения, как и мужчины. У нас нет оружия, и наша борьба незаметна. Но мы должны сражаться или погибнем.

Лицо Фейт горело. Она впервые слышала, чтобы мать говорила с ней начистоту, без жеманства. Ее голос был резким и некрасивым.

— Ты отвратительна, — сказала Фейт, вздрогнув. Она бы хотела, чтобы ее слова были правдой, но увы.

На секунду Миртл опешила, будто ее ударили, но потом гнев снова взял верх.

— Я тебя не узнаю! — Мать смотрела на Фейт так, будто у той выросли рога. — Откуда эта злость? Я так старалась, воспитывая тебя, Фейт, но ты никогда не понимала меня по-настоящему. Это все равно что говорить с лунатиком…

— Я всегда бодрствовала! — перебила Фейт. — И всегда была злой!

— Ты кричишь на меня! — Нижняя губа Миртл задрожала, и не только от гнева. — Ты в точности как твой отец…

— Да! — завопила Фейт. — Да! Я как он, а не как ты! Я вся в него и совсем не похожа на тебя! — С этими словами она развернулась и выбежала из комнаты, пытаясь поскорее забыть слова матери.

Глава 30

Маленькая смерть

«Ты отвратительна». Фейт зажала уши, бегом поднимаясь по лестнице и пытаясь выбросить эти слова из головы. Это и правда так, сказала себе она. Миртл заслужила. Но она все время вспоминала обиженный взгляд матери. Боль в ее глазах напомнила Фейт о том, как у нее самой сердце рвалось на части в библиотеке во время разговора с отцом. Да, Миртл сражалась грязными средствами, но она боролась за выживание семьи. Как Фейт могла упрекать ее в безнравственности? Ведь ее собственные поступки уже привели к тому, что пострадали люди.