Читать книгу "Фотостудия Таккуда - Хо Тхэён"

и саму окаменелость в них. Фотостудия «Таккуда» тоже прославилась, хотя в репортаже ее не показали. Все благодаря тому, что около фотографии, выпущенной в эфир, указали источник:

«Фотостудия „Таккуда“».

Само интервью с геологом вышло небольшим, однако вызвало такой резонанс в массах, что количество туристов, приезжающих в деревню, выросло.

Некоторые из местных даже готовились сдавать жилье, а парочка ныряльщиц раздумывали над тем, чтобы открыть небольшое кафе. Хёнчжин тоже был счастлив: теперь у него появилось много планов и надежд на раскрутку пекарни. Поэтому каждый местный теперь тепло приветствовал геолога. Они гордились, что их родная деревня стала известна не столько как туристическая достопримечательность, сколько как место, где был найден ценный археологический экземпляр.

– Приглаша-а-ается свя-я-ященный гоне-ец! – закричал мужчина в красном, выполняющий роль шамана.

Двое музыкантов с ободками на головах ударили в барабаны и начали играть торжественную мелодию. Их коллеги в разноцветных костюмах ударили тарелками, усиливая напряжение в воздухе. Ныряльщицы вынесли чучело пальцещупа, которое накануне вечером спрятали в раздевалке. Женщины уже сняли верхнюю одежду и теперь стояли лишь в тонких костюмах под пронизывающими порывами зимнего морского ветра. Они начали свою процессию, которую возглавляла Чеби. За ее спиной висело чучело пальцещупа, державшееся на плечах благодаря лямкам из водорослей. Девушка шагала в сторону моря, за ней – остальные ныряльщицы, следом – жители деревни. Согён тоже смешался с толпой и продолжал делать фотографии происходящего вокруг.

Звук барабанов затих, когда процессия приблизилась к воде. Пространство над побережьем заполнила мелодия пхёнгёна. Ныряльщицы осторожно отпустили чучело. Теперь вся его тяжесть легла на плечи Чеби. Местные собрались вокруг и стали засовывать в отверстия небольшие подношения: вареную свинину, курицу, дольки мандаринов. Кто-то вкладывал красиво сложенные записочки. Сложив угощения, люди принялись загадывать желания. Когда они закончили, Чеби наконец поднялась. Лямки из водорослей не могли выдержать веса чучела – раздался громкий треск. Все вокруг испугались и тут же зашумели. Но водоросли по большей части остались целы. Ныряльщицы быстро отвязали свои пояса с грузом и застегнули их на груди и талии Чеби. Девушка зашаталась на месте, чувствуя, как трясутся ноги, но выстояла.

Согён продолжал снимать, как пальцещуп возвращается обратно в море. Чучело было таким большим, что полностью закрывало Чеби. Казалось, что осьминог ползет сам по себе. В нем было килограммов десять, и Согён гордился тем, как Чеби упорно двигалась вперед, ни капли не возмущаясь.

Неспешно пальцещуп заползал в воду. Молчавшие все это время барабаны снова ожили. Ныряльщицы затянули песнь, глядя в море. Это был нестройный, глубокий хор голосов. Остальные жители деревни тоже присоединились к песне.

Ветер с востока, ветер с севера дует над морем,Пальцещуп, пальцещуп, гигантский пальцещуп,Скорей отправляйся домой.Пальцещуп, пальцещуп, гигантский пальцещуп,Пальцещуп, пальцещуп, гигантский пальцещуп,Сделай так, чтоб в избытке былоУшек, ежей и моллюсков.Сделай так, чтоб суровая моря гладьНе отбирала жизни ныряльщиц хэнё.Пущай все будут целы,Пущай все будут здоровы.

Чеби плыла, вслушиваясь в песню ныряльщиц и жителей деревни. Строй голосов будто позволял забыть о том, что она плывет в тонкой одежде по холодному зимнему морю. Когда песня затихла, оставшись где-то вдали, на берегу, чучело пальцещупа будто налилось тяжестью. Чеби отвела плечи назад и принялась упорно работать ногами.

Скользя между волн, она думала о прошлом. О том самом первом дне, когда попала в деревню. Вспомнила, как загадывала желание, положив руку в рот изваянию пальцещупа.

Прошу, пусть у Орешка все будет хорошо, пусть он растет здоровым и счастливым, –

просила она тогда.

Чеби сделала глубокий вдох и нырнула, и чучело осьминога полностью заполнилось водой. Дно моря пугало и завораживало одновременно. Чеби погружалась все ниже, огибая крутые подводные валуны. Перед ее взором раскинулся риф, будто усаженный фиолетовыми цветами. Девушка заметила небольшие колонии водорослей, которые только начали расти. Мимо проплывали синие рыбы-ангелы в желтую полоску. Вскоре показалась пещера, где Чеби пообещала ныряльщицам оставить чучело осьминога. Ей нужно было сделать только это, остальную часть взяли на себя хэнё.

Несмотря на то что Чеби много тренировалась, находиться под водой было страшно: холод сковывал тело, хотелось дышать. Песня и удары барабанов уже совсем не были слышны. Чеби прошибла дрожь – ей вдруг подумалось, что из темной глубины на нее может выскочить кто-то. Она еще сильнее стала работать ногами, но плыла осторожно, чтобы не потерять равновесие. Из чучела в воду стали выпадать тонкие нити водорослей, которыми были сшиты две половинки туловища, – видимо, жидкость давила на швы изнутри. Нити напоминали волосы утопленника.

Я не могу сдаться сейчас. Иначе с Орешком случится несчастье!

Чеби обвила руками чучело, будто ребенка, которого несла на спине. Грудь сдавило от нехватки воздуха, плечи и поясница болели так, будто вот-вот рассыпятся и переломятся напополам. Именно так она чувствовала себя, когда ухаживала за малышом. Не в силах сопротивляться, Чеби выдохнула. Изо рта в воду поднялась стайка пузырьков. Почему-то ей казалось, что после этого станет легче, но грудь ставило еще сильнее. Девушка потрясла головой. Пальцы на руках и ногах стали неметь. Чеби посмотрела наверх, на поверхность. Там был свет, там было тепло.

Внезапно для самой себя она расправила плечи и уже хотела избавиться от груза, чтобы поплыть вверх. Но вдруг случилось нечто удивительное. Около пещеры, где она должна была оставить чучело, что-то переливалось. К ней приближались красные и желтые всполохи. Присмотревшись, Чеби поняла, что это пальцещупы. Они ждали священного гонца. Будто помнили, что когда-то жители деревни пообещали преподносить им угощение.

Сжав зубы, Чеби поплыла вниз. Чем ближе становилась пещера, тем сильнее болела голова. Когда девушка оказалась у входа, в глазах резко потемнело. Стая пальцещупов приблизилась к чучелу, поднимая со дна песок, и набросилась на угощения. Чеби выдохнула с облегчением – в рот тут же попала вода. Силы покинули тело. Вдруг кто-то снял с ее плеч лямки из водорослей. Затем две, потом четыре, шесть пар рук потянулись к Чеби, снимая с нее пояса с грузом. А после бесчисленное количество ладоней, наполненных теплом, принялись мягко толкать ее к поверхности. Когда ее голова наконец показалась над сильными волнами, эти же руки похлопали по спине. Чеби закашлялась, отплевывая соленую воду. Задышала шумно и тяжело. В море начали капать горячие слезы. Чеби долго рыдала, а потом вдруг закричала. Чуть погодя послышался звук, похожий на эхо. Это был радостный клич, горячий отклик тех, кто стоял на берегу. И кажется, Чеби наконец поняла, почему в деревне до сих пор проводят этот обряд, хотя кто-то мог посчитать его пережитком прошлого.

Люди одиноки, но иногда все же помогают друг другу.

Когда Чеби, полностью вымотанная, выбралась на берег, пожилые ныряльщицы принялись вытирать ее полотенцами. Согён сфотографировал