Читать книгу "Дела плоти. Интимная жизнь людей Средневековья в пространстве судебной полемики - Ольга Игоревна Тогоева"

в 1455–1456 гг. и полностью снявшего с девушки обвинения, выдвинутые против нее в 1431 г.[999], французские хронисты обратились к подробностям ее жизни и, в частности, к событиям 23 мая 1430 г. Именно с этого момента, насколько можно судить, в исторических сочинениях начала разрабатываться версия о возможном предательстве, ставшем причиной гибели Девы, и был названо имя человека, стоявшего за ним, – нашего давнего знакомого, капитана Гийома де Флави, отдавшего приказ о закрытии ворот Компьеня.

Впервые применительно к эпопее Жанны д'Арк о де Флави упомянул Жан Шартье в своей «Хронике», законченной около 1460 г. и завершившей «Большие французские хроники»[1000]. Он сообщал, что этот «доблестный» (vaillant) капитан выступал против намерения Карла VII сдать Компьень герцогу Бургундскому и удерживал город всеми силами. Монарх поначалу был крайне недоволен поведением де Флави, но «многие полагали», что его неподчинение лишь сыграло на руку монарху: при осаде Компьеня бургундцы и англичане потеряли много сил, что позволило королевским войскам удержать другие занятые ими города[1001]. Пленение Жанны д'Арк Шартье никак не связывал с личностью Гийома де Флави. Причиной, по которой она потерпела неудачу, он полагал поломку ее личного меча, что следовало расценивать как знак свыше к прекращению любых военных операций. Отказавшись покинуть поля сражений, девушка лишилась помощи Господа в своих дальнейших действиях, что и предопределило ее печальный конец[1002]. Тем не менее, упоминание о Гийоме де Флави и особый упор, сделанный на его участии в защите Компьеня, заставляет предположить, что какие-то слухи о его роли в пленении французской героини до Жана Шартье, возможно, доходили, хотя и были им отринуты.

На существование подобных предположений совершенно ясно указывал анонимный автор «Компиляции о миссии, победах и пленении Жанны Девы», составленной в Орлеане в самом конце XV в.:

По мнению некоторых, кто-то из французов стал причиной того, что она не смогла спастись. В это легко верится, поскольку [в этом сражении] никого более не было захвачено в плен или ранено, по крайней мере из людей выдающихся. Я не хочу сказать, что это – правда, но, как бы то ни было, это стало большой потерей для короля и королевства[1003].

А Матье Томассен, начавший в 1456 г. по приказу дофина Людовика (будущего Людовика XI) составлять «Регистр» (Registre delphinal), не сомневался в том, что под Компьенем Жанна «была предана»[1004].

Как полагал Огюст Валле де Виривиль, подобные замечания французских хронистов могли основываться на устных рассказах очевидцев событий – жителей Компьеня[1005]. Существование слухов о виновности Гийома де Флави подтверждал также тот факт, что на уже упоминавшемся выше процессе, возбужденном против капитана в 1444 г. по делу о преднамеренном убийстве Пьера де Рио[1006], королевский прокурор обвинил его в том, что он получил от герцога Бургундского 30 тысяч золотых экю за сдачу города, «учитывая, что он закрыл ворота перед Жанной-Девой»[1007].

Именно эта версия – то, что корыстолюбивый Гийом де Флави, по сути дела, продал Жанну д'Арк бургундцам, т. е. совершил политическое предательство, – получила особое развитие во французских исторических сочинениях XV–XVI вв. Ни удачная военная карьера капитана, ни его близость ко двору и преданность Карлу VII, позволившие ему сохранить свой пост до самой смерти, ни даже родственные связи с Реньо Шартрским, никак не повлияли на трактовку событий, произошедших в Компьене 23 мая 1430 г. А вот обстоятельства личной жизни нашего героя, привлекшие внимание современников после его жестокого убийства 9 марта 1449 г., на мой взгляд, в высшей степени способствовали как появлению, так и дальнейшему развитию данной легенды.

Репутация Гийома, который был охарактеризован в выступлениях адвоката Бланш д'Овербрюк как настоящий тиран, женившийся на девушке значительно моложе себя ради богатого приданого, постоянно избивавший ее и изменявший ей, серьезно пострадала в результате судебных расследований 1449–1464 гг. Его собственные и, надо признать, вполне реальные преступления – убийство маршала де Рио, жесткая манера управления вверенной ему крепостью и грабеж местного населения – добавляли к нарисованной картине лишь отдельные недостающие детали. Все это в целом позволило хронистам уже второй половины XV в. с легкостью примерить Гийому де Флави заодно и маску человека, способного на предательство. Единственным автором, придерживавшимся, как кажется, более или менее реальных фактов, остался лишь Матье д'Эскуши. Он сообщал, что убийство капитана Компьеня стало делом рук Бланш д'Овербрюк, отомстившей таким образом за смерть родителей и за дурное обращение с ней самой:

[Она] была арестована, но благодаря тому, что предоставила королю и его совету объяснение [своего поступка], а именно [рассказала] о том, как Гийом, по собственной жестокости и из желания присвоить их имущество, безжалостно погубил ее отца и мать, изо дня в день обращался с ней грубо и угрожал заключить ее в тюрьму до конца жизни, при помощи добрых друзей получила от короля прощение и помилование[1008].

Писавший чуть позднее д'Эскуши Жак Дюклерк рисовал уже совсем иную картину. Для него де Флави являлся

доблестным воином, но вместе с тем тираном, совершившим больше ужасных преступлений, чем это было возможно: он захватывал молоденьких девушек и, несмотря на все увещевания, насиловал их, [а также] без всякого снисхождения убивал и топил людей[1009].

Наконец, в 1465 г. Жорж Шателен уже напрямую связывал убийство капитана с его прошлыми преступлениями и совершенными им предательствами:

Еще один изменник, Гийом де Флави, нашедший смерть от [руки] собственной жены, своей порочной жизнью отчасти сам себя обрек на столь ужасный конец[1010].

На рубеже XV–XVI вв. Алан Бушар, буквально повторяя слова королевского прокурора, сказанные в 1444 г., прямо называл нашего героя «предателем» (traitre Flavy) и сообщал, что тот «продал Деву бургундцам и англичанам, а для того, чтобы достичь своей цели, заставил ее выйти из города и принять участие в сражении»[1011]. За это преступление капитан не был отдан под суд. Вот почему, по мнению хрониста,

Господь, не желая, чтобы подобный проступок оставался безнаказанным, допустил, чтобы жена де Флави, Бланш д'Овербрюк,… задушила его при помощи его личного цирюльника в то время, когда он спал в собственной постели[1012].

В XVI в. версия о предательстве Жанны д'Арк, совершенном лично Гийомом де Флави, и понесенном им наказании получила дальнейшее развитие. Именно в этот период во Франции стали во множестве публиковаться жизнеописания выдающихся людей прошлого, одной из главных героинь которых часто выступала Орлеанская Дева[1013]. Так, автор анонимного «Зерцала достойных женщин», изданного в Лионе в 1546 г., слово в слово повторял суждения Алана Бушара: капитан крепости заранее договорился с врагами Карла VII о продаже им Девы и лично настоял на том, чтобы она вышла за ворота