Читать книгу "Семь кедровых орешков. Смертница - Натали Палей"

Нежные губы были приоткрыты, и молодому ровену больше всего на свете захотелось поцеловать их, и он еле сдержался, вдруг поняв, что на несколько секунд совершенно забыл об окружающей действительности.

А потом зал затаил дыхание, потому что то, что стало происходить на их глазах, иначе, как волшебством, назвать было нельзя.

— Ты уходишь на войну, мы прощаемся,  — шептали губы Ели, а зрители понимали в чем состоит завязка танца и что означают движения пары. — Я жду тебя с войны и переживаю.

Маг и его избранница настолько тонко чувствовали друг друга и так синхронно сочиняли рисунок танца, что зрители не верили глазам. Молодой мужчина начинал движение, которое девушка продолжала, и наоборот.

— Май, — Еления утонула в потемневших серых глазах. — Ты же эмпат? Я сниму сейчас медальон, читай меня и чувствуй, так будет проще.

Сюжет танца развивался постепенно и логично, поражая окружающих понятливостью, выразительностью, изяществом и чувственностью.

— Ты сражаешься, — шептала Еля, делая изящный поворот и отходя в сторону, а резкие и рваные движения Мая не оставляли сомнений в том, что он вступил в борьбу с неравным количеством вражеских воинов. 

— Ты ранен, — Еля кружилась вокруг, показывая свою взволнованность и переживания. — Май, прекрасно... ты танцуешь великолепно... Тебя ранили... сейчас ... а потом ты,  раненый, возвращаешься с войны...

Рисунок танца развивался от простого к сложному, у них получалось отразить все: от экспозиции и завязки до кульминации и развязки. 

Они вместе взлетали и падали, умирали и возрождались, любили и страдали, их тела сливались в одно целое, а руки являлись продолжением друг друга, и, когда в конце под затихающую мелодию Май уверенно привлёк Елению в объятия, а его лицо остановилось в каких-то сантиметрах от её лица, никто не сомневался, что сейчас он поцелует ее, и поцелуй стал бы логичным завершением необыкновенного одухотворенного танца. 

Зал замер в напряженном ожидании. Стояла невероятная тишина.

Голубые глаза смотрели в серые, и оба взгляда растворялись друг в друге. Они столько сказали друг другу взглядами и столько ещё не сказали...

Желанные губы находились совсем близко, а танец сблизил их настолько, что верилось с трудом в то, что он просто отпустит сейчас Елению, повернется и уйдёт. 

Но Майстрим Данери был сыном своего отца, военным магом, потомком целого поколения сдержанных и рассудительных военных магов, командиром собственной боевой пятерки, — он в совершенстве владел собой и мгновенно принимал решения. И сейчас, спрятав сердце в панцирь из непробиваемой брони, он не изменил себе. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Май медленно отстранился от прекрасной партнерши и вежливым сдержанным поклоном выразил своё искреннее восхищение и благодарность, а Еления также медленно присела в реверансе, не отрывая от него немного болезненного взгляда.

Притихший зал взорвался аплодисментами, а молодые люди вдруг поняли, что к ним подошли принц Роланд с невестой и стоят рядом.

— Ваш танец — это что-то совершенно необъяснимое и завораживающее, — с искусственной улыбкой произнёс принц. 

— Май, Еления, это было потрясающе, — с искренним восхищением проговорила Мира, теперь очень внимательно разглядывая необыкновенную девушку, в которую сто процентов ее старший брат был влюблён по уши. Иначе... не смог бы он так танцевать.

Еления вскинула на неё благодарные глаза, и ее вид с блестящими глазами, раскрасневшимся лицом и взволнованно вздымающейся грудью на мгновение снова лишил Роланда дара речи. 

Да что с ним такое?

Даже невеста, совершенной красоты девушка, поразительно умная, добрая и талантливая магиня не вызывала у него такого необъяснимого восхищения и щемящей нежности, возникших после того мгновения, когда в лаборатории отца пленница открыла огромные глубокие глаза и посмотрела на него безумным взглядом, прося о помощи.

Еления Огдэн вдруг посмотрела на него чистым открытым взглядом, смущенно улыбнувшись, абсолютно не подозревая, какие чувства вызывала сейчас у принца. Роланд же сейчас был очень благодарен невесте за то, что та вела разговор с танцевавшей парой, и он мог помолчать. 

— Рон, на твоём месте я бы поторопился с предложением руки и сердца, потому что после этого танца у Елении поклонников прибавится в разы, — задумчиво произнёс Ричард Аверин, наблюдая за Маем, Елей и принцем с невестой в центре зала. — И голову даю на отсечение, что Майстрим Данери все же  влюблён в неё, как бы не строил из себя сдержанную и холодную каменную глыбу. Я немного знаю его — твоя Еля ему определенно нравится. 

— Он никогда не женится на ней, — мрачно ответил Рон. 

— Не женится, — легко согласился брат. — Но если голову потеряет, то ластаной быть предложит. 

— Еля не согласится, — Рон напрягся и резко повернулся к брату, впиваясь в того цепким взглядом.

— На твоём месте я не был бы так уверен, — сухо ответил Ричард. — Ты тоже вроде не собирался жениться на «пустышке», а теперь? О статусе ластаны забыл. Только и думаешь, как сделать предложение и получить её согласие. 

— Это другое, — хмуро процедил Рон. 

— Это не другое, — резко ответил Ричард. — Это называется «мозги набекрень от любви». А если у твоей зазнобы мозги тоже того будут, ей станет все равно в каком статусе она может быть рядом с Данери.

— Да с чего ты взял, что она вообще неравнодушна к нему?! — разозлился Рон, схватив брата за плечо и потащив его в сторону подальше от любопытных взглядов. 

— С чего? — прищурился Ричард, с раздражением высвобождаясь от крепкого захвата младшего брата. — Может с того, что я не слепой?

Рон нахмурился. 

— А я, выходит, слепой?

— Выходит, — пожал плечами Ричард.

Рон резко повернулся в сторону Елении, но по её спокойному виду нельзя было понять, какие на самом деле чувства она испытывает  к Маю.

— Количество твоих соперников после этого танца будет расти словно снежный ком, — Ричард с сочувствием смотрел на Рона. — Но пока у тебя есть огромное преимущество. 

— Какое?

— Пока ты единственный собираешься предложить известной особе руку и сердце. У остальных поклонников предложения наверняка более эгоистичные.