Читать книгу "Прости, прощай - Владимир Колычев"

– Вот поэтому я и решился на этот разговор... Даже не знаю, как в этом признаться. Но я должен...

– В чем признаться?

– В том, что я поступил как подлец... Но все это ради вашего с Вильямом счастья...

– Я ничего не понимаю.

– У вас была первая брачная ночь.

– Ну и что?

– В эту ночь ты зачала Аринку.

– И...

– Не от Вильяма зачала. От меня.

– Что?!.

– Да... Мы с матерью подумали, что так будет лучше. Все-таки родная кровь!..

Яна молча поднялась с места, порывисто смахнула со стола бутылку с коньяком. Филипп Михайлович испуганно зажмурился, ожидая удара. Но она всего лишь скрутила пробку с бутылки и приложилась к горлышку. Не чувствуя горечи, пила до тех пор, пока не почувствовала, как хмель замораживает сознание. На стол она поставила почти пустую бутылку. Закурила, в упор глядя на сжавшегося в комок Филиппа Михайловича. Никогда она не видела его таким жалким.

– Ты меня убил, папуля! – выпустив ему дым в лицо, сказала она.

– Я боялся тебе это сказать... – опуская глаза, пробормотал он.

Каким же чудовищем нужно было быть, чтобы обрюхатить собственную невестку.

– Вильям об этом знал?

– Да.

– Яблоко от яблони недалеко падает, – язвительно хмыкнула Яна.

Вильям такое же чудовище, как и отец. Еще и чмо в придачу... Будь он сейчас здесь, она бы с удовольствием выплеснула ему в лицо все свое презрение.

– Семья гоблинов!

– Ты не должна так говорить! – жалко возмутился Филипп Михайлович.

– Знаю, что не должна. Но говорю! Потому что ты вынудил меня!

Яна пыталась, но не могла удержаться от обличительной тирады. Начала с того, каким ничтожеством Филипп Михайлович воспитал своего сына. И закончила, какой подлец он сам. Рассказала ему, что знает все про его злую роль в истории с ее первой дочерью.

– Я ненавижу твоего сына! Я ненавижу тебя самого!.. Видеть тебя не хочу!.. Ненавижу! Ненавижу!..

Истерика закончилась тем, чего она больше всего боялась. Она плюнула в лицо Филиппу Михайловичу и сбежала от него в никуда...

* * *

– Что ты со мной сделал? – возмущенно вопрошала Яна. – Признавайся, гад, что ты со мной сделал?

И гнев ее был обращен не к Филиппу Михайловичу, а к профессору Гарварту. Она сама вышла из гипнотического транса. А если точней, из сумерек прошлого ее выдернули сильные эмоции, которые она там испытала.

– Спокойно, Яна Дмитриевна, спокойно!

Его пугала ее бесконтрольна ярость. Эта образованная интеллигентная женщина умела показывать зубы. Сама жизнь научила ее быть сильной и жесткой. Ипполит не завидовал Филиппу Михайловичу Крупнышевскому, побывавшему в свое время в эпицентре ее ярости. Впрочем, он и себе сейчас не завидовал.

– Я спрашиваю, что ты со мной сделал?

Она свирепо смотрела на него, прислушиваясь к себе, к своим ощущениям. Но уж очень медленно до нее доходило, что никто не покушался на ее честь, пока она пребывала в беспомощном состоянии.

– Не волнуйтесь, все в порядке.

– Все в порядке? А почему за окнами темно? – Она бросила взгляд на настенные часы. – Половина двенадцатого?.. Я еще раз спрашиваю, что ты со мной сделал?

– Мне понятен ваш страх, – стараясь сохранять самообладание, ровным безмятежным голосом сказал Гарварт. – Но, поверьте, к семье Крупнышевских я не имею никакого отношения...

Он смотрел ей в глаза – пристальным замораживающим взглядом. Никакого гипноза, всего лишь легкий психологический гнет – чтобы мысли, как та капуста в кадке, не забродили.

– При чем здесь семья Крупнышевских? – усмиряясь, спросила Яна.

– Сначала вас изнасиловал Вильям, а затем к вам в постель влез его отец. Вы тогда крепко спали...

– Вы откуда знаете? – всколыхнулась Яна.

– Вы мне сами рассказали.

– Когда?

– Сейчас.

– Я не помню... Постойте-ка! Это что был, гипноз?

– Называйте это как угодно.

– А я что, давала на это согласие?

– Нет. Но я должен знать правду, которая, возможно, прячется в глубинах вашего сознания. Может, не только от меня прячется, но и от вас...

– Так, теперь я понимаю, почему мне так плохо... Все-таки вы изнасиловали меня. Вернее, мое сознание!

– Я же говорю, называйте это как хотите.

– Я буду жаловаться!

– Кому?

– Могу в прокуратуру!.. А могу... Я много чего могу, профессор. И зря вы разбудили во мне зверя!..

Яна достала из сумочки сигарету, не спрашивая разрешения, закурила, обдумывая свои дальнейшие шаги.

– Хотелось бы знать, насколько опасен этот зверь?

– Это вы о чем? – Она внимательно посмотрела на него.

– Кто-то же убил Вильяма Крупнышевского.

– Я здесь ни при чем.

– Хотелось бы верить. Но у меня есть повод считать, что вы ненавидели его...

– Ненавидела. Но не убивала... Хочу напомнить вам, что у меня есть алиби...

– Алиби есть, а спокойствия нет.

– Я еще раз говорю вам, что не убивала Вильяма!

– Тогда кто это сделал?

– Не имею ни малейшего представления!

– И даже свою бывшую подругу не подозреваете? А я вам говорил, что Елизавета Жантиль жила с вашим бывшим мужем незадолго до его смерти...

– Лизка не могла, – уверенно мотнула головой Яна.

– Почему?

– Да потому, что она на это не способна. Может, она и сука, но у нее есть пределы... Самое большее, на что она способна, это увести у меня моего мужчину. Это ее хобби, если хотите! Потому она и с Вильямом жила, хотя мне совершенно все равно. Теперь до Егора добралась... А вот этого я ей не прощу! – вскипела Яна.

– Вам нужно успокоиться.

– Сама знаю, что надо. Но не могу... Ты, профессор, все нервы мне разболтал своим гипнозом.

– Гипноз – палка о двух концах. Он может и успокоить...

– И упокоить тоже.

– Да, но это не по моей части... Если не возражаете...

Он снова слегка приголубил ее сознание. Яна заметно расслабилась под его мягким убаюкивающим взглядом.

Ипполит уже много знал о ней, о ее непростой судьбе. Но так и не нащупал тот узелок, развязав который можно было найти убийцу Вильяма Крупнышевского. Грешить можно было на Елизавету Жантиль и на саму Яну. И еще Ипполита заинтересовал Егор, который, похоже, существовал не только в прошлом, но и в настоящем.