Читать книгу "Чудовище Карнохельма - Марина Суржевская"

Я была обыкновенной. И совершенно неподходящей династии известной фамилии, что так гордилась талантами своих женщин. Ведь Вилсоны были известны на весь мир. С самого детства меня таскали по всевозможным урокам и учителям, надеясь отыскать в золе по имени «Эннис Вилсон» хоть крупицу одаренности. Но, увы. Мне просто не досталось ни одного таланта. На уроках музыки я зевала, от моего пения учителя бледнели и хватались за сердце, мольберт действовал на меня усыпляюще, а танцы не стоило и начинать — не с моей неуклюжестью. И это свое несоответствие одаренной и одухотворенной семье я ощущала так остро, что как только достигла двадцати лет — возраста, разрешенного для переселения, — подала заявку. Свое решение я скрывала до последнего, справедливо полагая, что бабушка запрет меня в родовом доме и не позволит сбежать за Туман. Ну, или у нее просто случится сердечный приступ.

Возможно, именно так и произошло.

Мысль о бабушке и родственниках снова кольнула сердце иголкой. Во рту стало горько. Но я сжала зубы, заставляя себя не думать о прошлом. Назад пути нет, выбор сделан.

Вот только взамен моих родственников я, кажется, рискую обрести чужих. А ведь об этом я даже не подумала. Мир за Туманом виделся мне лишь в радужных красках!

— Долго ты глазеть будешь, чужанская дева? — окликнула старуха. — Надевай скорее! Не будет Гудрет ждать до весны, замешкаешься — другую невесту найдет! Он ильх видный!

Девы-сестры засмеялись, Иветта нахмурилась. А я лишь молча сняла сорочку и скользнула в шелк. Вокруг меня закружил вихрь чужих рук и лиц, девы поправляли складки, оглаживали подол, завязывали широкий красный пояс и накрывали плечи тончайшим золотым кружевом. Поверх алого пояса лег еще один — из золотых колец, и я ахнула, увидев эту драгоценность. Мои волосы смазали чем-то остро пахнувшим и споро заплели, глаза подвели темной краской, а губы — красной. А голову накрыли расшитым покровом.

Когда девы отступили, я осторожно повернулась к зеркалу. Стекло, кстати, тоже было изумительным — словно и не стекло вовсе, а кусок льда, почему-то не тающего в теплом доме. И отражение в его глубине казалось немного волшебным, словно зазеркалье показывало иную реальность.

И точно не меня. Вот эта дева в шелках и кружевах, с драгоценным поясом на талии, разве она может быть мною — неуклюжей Эннис?

И лишь увидев знакомые круглые очки, я слегка улыбнулась. Я. Все-таки я.

— Это надо снять! — старуха, имени которой я не запомнила, а переспросить постеснялась, ткнула пальцем в мои стеклышки.

— Простите, это невозможно, — смутилась я. — Без них я плохо вижу.

— Плохо видишь? — сестры изумленно переглянулись. — Разве ты воин, что потерял глаза в бою? Да и глаза твои на месте, почему же они незрячи?

Я ошарашено моргнула, не зная, что на это ответить. Почему мои глаза утратили остроту зрения? Странный вопрос. Может, на фьордах люди отличаются отменным здоровьем? Хотя экология, отсутствие телевидения и машин вполне могут этому поспособствовать. И все же — непонятно.

— Хватать болтать! — гаркнула старуха, и я подпрыгнула. — Негоже заставлять ждать жениха! Стоит на ветру, мерзнет, ждет чужанскую нареченную, а она болтает тут почем зря!

Я хотела возразить, что вообще молчу, как рыба, но не стала. К тому же голову мне покрыли еще одним слоем ткани, закрепили заколками, и теперь я боялась пошевелиться, так и казалось, что скользкий шелк свалится! На ноги мне надели мягкие туфли и замерли напротив, оценивая.

— Ты очень красивая, Эннис. Надеюсь, твой жених полюбит тебя всей душой, — как-то непривычно мягко произнесла Иветта. Глаза ее за стеклами очков подозрительно блестели. Я нервно сжала похолодевшие ладони и кивнула. Во рту пересохло, но я постеснялась попросить воды.

— На обряде наречения присутствуют только ильхи, жаль, что мне нельзя поехать с тобой, — произнесла врачевательница. — Но уверена, мы скоро увидимся, дорогая.

— Конечно, — я осторожно обняла Иветту.

За дверью уже ждала повозка, на этот раз с бархатными подушками и меховым покрывалом. Сквозь кружево покрова я смотрела на величественные дома Варисфольда, на широкие улицы, ярусы с водопадами и бесчисленные статуи чудовищ, что скалились и на моем наряде. А еще — на суровых бородатых ильхов, одетых в меха и кожу, с самым настоящим оружием — топорами, секирами, мечами в ножнах. На нежных дев в длинных платьях и накидках, на статных старух и детей, провожающих украшенную алыми тканями повозку радостными криками.

«Невесту везут, невесту везут!»

Невесту. Меня. Я — нареченная ильха, варвара из-за Тумана! Сколько разговоров в Конфедерации об этих ильхах, то твердят, что они рогаты, то — что косматы, а то и вовсе — что чудовища! Бабушка всерьез верит, что за Туманом живут и не люди вовсе — звери.

А на деле, все, как обычно, вранье.

Я погладила свою расшитую юбку. Не верится, что сегодня я стану нареченной. Еще не женой, но уже названной невестой. И Гудрет введет меня в свой дом. Я увижу, как живет мой жених, познакомлюсь со всеми родственниками, навещу его пекарню и любимые в городе места… Мы будем много-много говорить, а через положенное время я скажу свое «да» и стану супругой.

Удивительно.

Неужели, правда?

«Невесту везут! Нареченную везут!»

Повозка поползла вверх, на скалы. Въехала на широкую площадку и остановилась.

Я повертела головой. С одной стороны высилась скала, увитая вечнозеленым растением — то ли вьюнок, то ли плющ. Там чинно ожидали суровые молчаливые ильхи — главы родов. В центре площадки находился стол, на котором я заметила железный кубок. А возле стола — Гудрет. Плечи жениха укрывала роскошная белая шкура, закрывая расшитую полотняную рубашку. Ниже виднелись простые штаны и высокие сапоги. Я суетливо поднялась, ступила на деревянную подножку, которую поставил возница. Замешкалась. Длинные юбки трепал ветер — здесь, на площадке в скалах, он был особенно рьяным. Остро пахло морем.

При виде повозки ильхи подобрались, и все головы повернулись в мою сторону. Я занервничала сильнее, да еще и юбка зацепилась за край лавки и никак не желала освобождаться. Я похолодела, ощущая на себе десятки взглядов и безуспешно сражаясь со скользкой тканью. Да что же это такое! Ладони взмокли. Кружево сползло с макушки, и я услышала недовольный ропот.

Взмолившись про себя всем богам и даже неизвестным хёггам, я дернула юбку, и в наступившей оглушающей тишине раздался ужасающий треск.

Я порвала свой наряд. Прекрасный наряд, сшитый не мною!

О боги!

Румяный Гудрет покраснел еще сильнее и качнулся в мою сторону, но был остановлен мрачным взглядом старейшего ильха. Верно, невеста должна сама подойти к жениху. Нервно поправив сползающие очки, я придержала на голове покров и снова услышала недовольные шепотки. Юбку трепал ветер, грудь терзало отчаяние. Я ступила на снег, и брызнула из-под подошвы рассыпанная на снегу красная ягода, пачкая шелк. Мне стало дурно. Единый, да Гудрет точно от меня откажется! Кому нужна такая неуклюжая нареченная?