Читать книгу "Дорога к счастью - Хельга Нортон"

— Я не считаю потерю памяти сущим пустяком, — ответила Кристина. — Пусть даже частично и, как утверждал вчера ваш коллега, временно. Вы можете сказать, когда восстановится моя память? — Голос ее задрожал.

Врач молчал, явно не решаясь делать опрометчивых прогнозов.

— Ваша память может вернуться в любой момент, — наконец сказал он. — Вы пережили сильное потрясение, поэтому сейчас вам надо только сохранять спокойствие. Наберитесь терпения и поменьше думайте об этом.

Легко сказать, не думайте об этом. Как может она не думать о том, что произошло с ней за год, о котором она ничего не помнит! И при этом еще сохранять спокойствие?

Риккардо вышел из палаты вместе с врачом, а вернувшись, сообщил Кристине, что ей разрешили покинуть клинику.

— Скоро тебе привезут сумку с твоими вещами. Я позвонил домой, ее привезет шофер. Тебе понадобится помощь, чтобы одеться?

— Нет! — невольно вырвалось у Кристины.

Риккардо криво усмехнулся.

— Я имел в виду не себя, а помощь сестры или нянечки.

— Извини, я не хотела тебя обидеть, — беспомощно развела руками Кристина. — Мне нужно привыкнуть… — Она не договорила и жалобно посмотрела на Риккардо.

— Понимаю, — мягко произнес он. — Но ты веришь, что я рассказал тебе правду?

— Я вынуждена тебе верить, у меня нет выбора.

— Да, — согласился он, сдвинув брови. — Как и у меня. — И, не глядя на нее, Риккардо быстро вышел из комнаты.

Кристина не сразу решилась открыть кожаную сумку, которую ей доставили в палату вместе с большим кожаным чемоданом. Ни то, ни другое не вызвало у нее никаких ассоциаций в памяти. Преодолев странное внутреннее сопротивление, она открыла сумку и вытряхнула ее содержимое на постель. Первым делом она взяла в руки паспорт, из которого явствовало, что теперь она Кристина Мольтени. Здесь же лежал дамский кожаный бумажник, набитый лирами, отдельно лежала пачка долларов и золотая кредитная карточка. Доллары она могла взять, готовясь к возвращению в Нью-Йорк, но зачем ей понадобились лиры в таком количестве? Предположим, она действительно бежала от мужа с любовником. Как там его звали? Ах да, Джино Пинкерле. Куда же они направлялись?

Кристина просмотрела все бумажки в сумке, но никаких упоминаний об этом человеке и дальнейших совместных планах не обнаружила. Какие-то ключи, косметичка, единственная узнаваемая вещь в незнакомой сумке. Она встала на колени, чтобы открыть чемодан. Вещи были запиханы в него как попало, словно решение покинуть дом Риккардо пришло к ней внезапно и собиралась она в большой спешке. Роясь в тряпках, Кристина выудила со дна фотографию в рамке, увидев которую чуть не разрыдалась. Это была фотография, сделанная за два месяца до гибели родителей, когда они ездили вместе с ней в Лос-Анджелес и на побережье. Она сама снимала их. На фотографии они смеялись, глядя друг на друга. Кристина проглотила ком, вставший в горле. Более жизнерадостной и любящей пары встречать ей не приходилось. А какие они красивые! Слезы закапали на стекло. Смочив палец, Кристина обвела лица родителей, заключив их в замкнутую линию, похожую на очертания сердца. Если она взяла в дорогу эту фотографию — значит уезжала навсегда. Что могло заставить ее покинуть дом и мужа, которого она наверняка любила, ничего не сказав ему на прощание? В свою любовную связь с неизвестным Джино Пинкерле Кристина никак не могла поверить. Это было просто не в ее характере. Если бы она полюбила другого мужчину, то непременно сказала бы об этом своему мужу. Она никогда не была трусливой.

Осушив слезы, Кристина достала из чемодана белый костюм из шелковистой ткани, не нуждавшийся в глажке, и белье. Все вещи были ей незнакомы, но размер был ее. Из обуви в чемодане были только черные лодочки и светлые босоножки. Одевшись, Кристина пошла к зеркалу в ванной комнате. Приталенный жакет без рукавов с высокой стойкой и узким вырезом спереди красиво облегал ее грудь. Забрав волосы в пучок, она приспустила с боков передние пряди так, чтобы прикрыть синяк. Тональная пудра, тонкий слой розовой помады на губах окончательно преобразили ее. Кристина вспомнила правило: при всех обстоятельствах девушка должна выглядеть так, словно собралась на свое первое свидание. А ведь ей и впрямь предстоит первое свидание с… мужем. Кристина нервно засмеялась, вспомнив, что теперь она жена, но в целом осталась довольна своим внешним видом. Больше уверенности, Кристи, у тебя все будет хорошо! — мысленно напутствовала себя она и вернулась в комнату, где уже дожидался Риккардо.

Рим был последним в ее списке городов для посещения, с которым она прилетела в Италию по личному туру. Отсюда ей предстояло вернуться в Нью-Йорк. Сидя в машине рядом с Риккардо, Кристина с интересом разглядывала мелькавшие за окном здания. Вспомнила, что в ее сне они выглядели несколько иначе. Зато Колизей был точно таким. Потом они проехали мимо парка.

— Какое сегодня число? — спросила Кристина, обернувшись к Риккардо, не проронившему ни слова с момента их отъезда из клиники.

— Двадцать пятое сентября, — ответил он, с интересом наблюдая за ней.

— Последняя неделя сентября, — тихо произнесла Кристина с молитвенным выражением лица.

— Что значит для тебя последняя неделя сентября? — спросил Риккардо, уловив торжественную ноту в ее тихом голосе.

— Это трудно объяснить в двух словах, — сказала Кристина и снова стала смотреть в окно. Потом, решив, что ведет себя невежливо, снова повернулась к Риккардо. — Видишь ли, почти все серьезные события моей жизни почему-то случались именно в последнюю неделю сентября. Я очень любила это время года.

— Когда жила в Нью-Йорке? — спросил Риккардо.

— Нет, еще раньше, когда жила на севере.

— В поместье «Сладкая вода», — уточнил он.

— Я рассказывала тебе о своем детстве?

— В первый же день нашего знакомства. — Он взял Кристину за руку. — Я закончу одно важное дело, и мы с тобой поедем в тот отель в Венеции, где провели первую ночь.

— Надеешься, что там ко мне вернется память? — спросила Кристина, преодолев охватившее ее смущение.

— Хочется надеяться, — уклончиво сказал Риккардо, отводя взгляд.

Почему бы действительно не попытаться, думала Кристина, ведь их любовь зародилась в Венеции во время прогулок в гондоле. Сама она этого не помнила. Последнее воспоминание относилось к двенадцатому октября. Вечером того дня она заснула в номере отеля во Флоренции. Почти год, как выяснилось, отделяет её теперь от того вечера.

— Хорошо, я согласна, — сказала Кристина. — Думаю, мне там понравится, — вежливо добавила она.

— Да, — мечтательно произнес Риккардо, — тебе очень понравилась Венеция. Ты с такой непосредственностью выражала свой восторг! — Он улыбнулся. — Как и все чувства, которые ты тогда испытывала. — Риккардо на секунду отвернулся. — Думаю, память вернется к тебе, когда ты будешь к этому готова. На первое время врачи рекомендовали тебе щадящий режим.