Читать книгу "Автострада запредельности - Джон Де Ченси"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что это такое? – спросил я, перекрывая шум голосов. – Это кто-то устраивает обед?
– Нет, сегодня праздник. Праздник Святого Чарльза Доджсона[2]. – Он со знающим видом подмигнул мне. – Празднование началось довольно рано, дня три назад.
– Праздник Святого Чарльза… – начал Джон, потом взорвался хохотом. Мы все расхохотались. На многообразных национально-религиозно этнических мирах Космострады никто не мог согласиться с тем, какие праздники следует отмечать. Там, в земном лабиринте, те, которые официально установили колониальные власти, встречали самое пренебрежительное отношение к себе, и их отмечали только чиновники, которые в такие дни не работали. Возникла традиция отмечать спонтанные праздники, которые возникали из ниоткуда, просто так, от дурашливого настроения. Людям просто нужен был предлог повалять дурака, и в таких случаях годится самый прозрачный, самый невероятный предлог.
– Как только вы приведете себя в порядок, – продолжал парень за конторкой, – можете присоединиться к празднованиям, если хотите…
Я смотрел на веселящихся, потом повернулся снова к клерку, который смотрел на регистрационную книгу, в которой я только что подписал свое имя.
Он посмотрел на меня.
– Это вас действительно так зовут?
– Это то мое имя, которое я употребляю чаще всего. – Когда он не стал смеяться, я сказал:
– Я просто пошутил. Естественно, меня именно так и зовут.
– Вы Джейк Мак-Гроу? Тот самый Джейк Мак-Гроу?
Снова моя необъяснимая слава расписалась в этом мотеле раньше, чем я в него приехал.
– Я единственный Джейк Мак-Гроу, которого я знаю.
– У вас есть бортовой компьютер по имени Сэм?
– Угу.
– Понятно, – сказал он, задумчиво кивая. Он повернулся, но продолжал смотреть на меня искоса, словно не был уверен в чем-то важном.
Это была его проблема. А вот то, во что он в конце концов поверит – как бы не оказалось это моей проблемой.
Наши комнаты на третьем этаже были примитивны, но опять же, в грубой обшивке стен, маленьких оригинальных лампах и ручной работы мебели было сплошное своеобразное очарование, отдающее стариной. То же самое можно было сказать про каждый предмет в этих комнатах – кровати, ночники, ширмы и стулья.
Почему-то Сьюзен не понравилась ее кровать, хотя кровати в целом были просто очаровательны. На изголовьях были вырезаны цветочные мотивы.
– Кровать вся в шишках, – жаловалась она, – и простыни серые.
– Потерпи, принцесса, – дразнил ее Роланд. – Мы потом вытащим горошинку из-под матраса.
– Почему-то все мои знакомые – комедианты. Пойдемте поедим.
Все они спустились вниз. На обратной стороне двери в комнату было большое зеркало, и я остановился, чтобы осмотреть себя в зеркале. На мне было то, что в моем понимании вполне можно считать официальным платьем: моя кожаная куртка звездного снабженца замечательного покроя, с кантами по всем швам, с маленькими карманчиками, по которым пущены всюду, где можно, молнии. Обычно я одеваюсь в средней степени неаккуратно, но все мои обычные тряпки нам пришлось бросить на различных планетах. Эта куртка и рабочие штаны составляли практически весь мой гардероб, если не считать шорты и всякие такие штуки, которые человек обычно надевает на себя, только когда у него свободное время и он один. Куртка заставила меня почувствовать себя слегка не в своей тарелке, потому что придавала мне смешной пижонский вид. Я выглядел как кадет космической школы.
Я прошел по узким ступеням к холлу, где вся остальная компания в полном сборе поджидала меня. Мы пошли в «Стрижающий меч». Теперь в холле было даже больше народу, чем раньше, они все пытались, но тщетно, пробраться внутрь бара. Как только мы присоединились к толпе, тот клерк, который сидел за конторкой, перехватил нас.
– У нас для вас и вашей компании есть столик, мистер Мак-Гроу. Если вы соблаговолите пойти за мной…
– Столик? – спросил я, не веря собственным ушам. – Там?
– Да, сэр, прямо тут.
Я повернулся к моим спутникам, но они совсем не были удивлены, поэтому мы послушно пошли за администратором, когда он прокладывал нам дорогу сквозь кучу людей, которые толпились вокруг входа в бар. Казалось, наш проводник знает все про тех людей, которых он или вежливо приветствовал и аккуратно отодвигал с дороги, или просто отталкивал, когда те, кого он просил посторониться, не слушались его немедленно. Его внушительные размеры, даже в сравнении с теми лесорубами, которых он отодвигал с дороги, давали ему все права, которые он мог потребовать, если бы даже он и не был в дополнение ко всему.
«Стрижающий меч» был темным, дымным, шумным, он весь пропах пролитым пивом и кулинарным жиром. Огромный бар занимал всю стену. Сами стены были сложены из ошкуренных бревен, которые постарались сделать плоскими с внутренней стороны, чтобы они потеснее прилегали друг к другу, а потолочные балки были оструганы так, чтобы сделать их квадратными и гладкими. Столов и стульев было великое множество, но и людей было уж что-то чересчур много. В основном это были лесорубы. Интерьер был украшен соответственно стены были увешаны топорами, пилами, режущими инструментами всех мастей и сортов, парами альпинистских ботинок, ледорубами, веревками и прочим тому подобным барахлом. Место было весьма подходящее для глиняных кружек, запаха пота, кожи, место, которое омывается доброй дружбой и безобидным поддразниванием. Все пели, включая барменов, а они-то уж, поверьте мне, были очень и очень заняты.
У администратора действительно был для нас столик, против входа у дальней стены около бара. Он примыкал к каменному очагу. Мы все сели, я поблагодарил администратора и спросил его, как его зовут, думая в то же время, надо ли мне дать ему на чай. Я сунул было руку в карман.
– Зейк Мур, сэр. И оставьте чаевые для прислуги. Ешьте на здоровье.
– Спасибо большое, Зейк.
Уходя из зала, он подогнал к нам пухленькую официанточку, потом помахал нам рукой и ушел.
– Эй, люди! Привет! А что вам сегодня подать?
Остальные стали заказывать. Я обратил внимание на инопланетную структуру древесины. Она была почти правильной геометрической формы, странно пронизанная зелеными и лиловыми прожилками, но основной цвет дерева был темно-коричневый. Однако непохоже было, чтобы древесину протравливали морилкой, скорее всего, это был ее естественный цвет. Я постучал костяшками пальцев по стене. Чувство было такое, словно я ударил по металлу. Я повернулся и послушал, как поют в компании рядом. Странные стишата. Те, кто сидели у стола возле бара, пели, а остальные подхватывали припев, который был похож на что-то вроде:
Не может лесоруб жениться – Один он, как в глазу зеница!
Но лучший друг его – сосна, На кой же черт ему жена!
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Автострада запредельности - Джон Де Ченси», после закрытия браузера.