Читать книгу "Египет. История страны - Гарри Адес"

Фатимиды тщательно пересмотрели систему управления, чтобы покончить с грабежом коррумпированных сборщиков налогов. Они без колебаний нанимали на службу евреев и коптов, которые, как и шииты, принадлежали к религиозному меньшинству. Коптов высоко ценили за опыт в ведении бухгалтерии и хозяйственных отчетов, не говоря уже об их навыках ткачей, художников и архитекторов. В отличие от суннитов, шииты не считали изобразительные искусства совершенно запретными, а потому украшали здания, керамику, стеклянные и металлические изделия фигурами животных и людей, причем часто напрямую заимствовали коптские иконографические элементы.

Основание Каира

После того как фатимидский военачальник Джавхар, грек или сицилиец, обратившийся в ислам, во главе небольшого отряда верных воинов-берберов взял Фустат (969), он заложил новую резиденцию правителя и город в нескольких милях к северу. Это поселение назвали Аль-Кахира («Завоеватель»), поскольку, согласно преданию, Аль-Муизз хотел иметь город, из которого мог бы править миром. На европейской почве «Аль-Кахира» превратилось в «Каир».

Джавхар также заложил великую мечеть Азхар («Блистательная», 970–972) как центр фатимидского богослужения; в 988 году при мечети основали училище для пропаганды веры, до наших дней оно остается важным учреждением мусульманского образования, а также старейшим непрерывно действующим университетом в мире.

Мечеть Азхар

За пятнадцать лет правления Фатимидов Каир стал великолепнейшим среди исламских городов. Арабский географ Аль-Макдиси, посетивший его в 985 году, отмечал:

Багдад когда-то был блистательным городом, но теперь он пребывает в состоянии упадка, и его величие исчезло. Я не увидел там ничего приятного, ничего такого, что могло бы меня восхитить. Ныне уже Каир является тем, чем был Багдад в период расцвета, и я не знаю более блистательного города в исламском мире.

К тому времени в новом городе имелось четыре мечети, девять прекрасных ворот, пяти- и шестиэтажные дома, окруженные живописными садами и парками. У некоторых домов были сады удовольствий на крыше, а воду в них подавали с помощью водяных колес. Дворец правителя, отделенный от городского шума широкой полосой открытого пространства, был, судя по всему, достаточно велик, чтобы внутри могли разместиться тридцать тысяч человек.

Если Каир стал столицей, его ближайший сосед Фустат оставался коммерческим центром; постепенно они слились в один город. Странствуя по Египту в 1047–1048 годах, персидский путешественник и эрудит Насир Хосров поражался разнообразию товаров, которые увидел на базаре Фустата за один день:

Я нашел там красные розы, лилии, нарциссы, апельсины, лимоны, яблоки, жасмин, базилик, айву, гранаты, груши, дыни, бананы, оливки, сливы, свежие финики, виноград, сахарный тростник, баклажаны, тыкву, репу, редис, капусту, свежие бобы, огурцы, зеленый лук, свежий чеснок, морковь и свеклу. И вообразить невозможно, что все эти плоды и овощи могли находиться в одном месте и в одно время, ведь некоторые созревают осенью, другие — весной, а третьи — зимой.

Однако базар (сук) Фустата был не просто средоточием лавок зеленщиков, он представлял собой центр гигантской торговой сети, охватывавшей освоенный мир, и снабжался лучше любого другого рынка той эпохи, был буквально переполнен экзотическими предметами роскоши. Хосров отмечал, что там можно приобрести великолепный фарфор, ароматические вещества, шелка, тушь и киноварь из Китая; пряности, олово, благоухающее сандаловое дерево, кокосы, резные тиковые изделия из Индии; слоновую кость из Занзибара; рубины из Шри-Ланки; жемчуг из Оманского залива; рабынь и лекарства из Константинополя; изысканный хрусталь из Магриба; меха и янтарь из сосновых лесов Скандинавии; ткани из Испании и Сицилии; стальное оружие из Дамаска; ковры из Армении; леопардовые шкуры, золото и страусовые перья из Абиссинии. Товары местного производства занимали достойное место среди привозимых издалека: прозрачные льняные материи из Дамиетты и Фустата (отсюда название ткани фустиан), тончайшие, словно внутренняя мембрана яйца; переливающиеся на солнце одеяния из Таниса, менявшие цвет в зависимости от освещения, их использовали только правители Египта, которым завидовали власть имущие по всему миру; безупречное стекло и хрусталь; фарфор «столь тонкий и прозрачный, что против света сквозь него можно увидеть собственную руку». Еще одно китайское изобретение — бумага — достигло Египта в начале IX века; она стала основой книжного дела и делопроизводства; ее изготавливали и продавали в больших количествах на местном рынке. А монеты Фатимидов, золотые динары, заслужили признание и уважение по всему миру и стали едва ли не основной международной валютой той эпохи.

Успешная коммерция возможна, только когда людям ничто не угрожает. Согласно Хосрову, купцы, ювелиры и менялы никогда не запирали свои лавки (достаточно было оставить зажженную лампу), что говорило о стабильности и изобилии:

Я видел людей настолько богатых, что если бы я стал их описывать, жители Персии никогда бы мне не поверили. Я не нашел пределов их богатства и никогда и нигде не видел я такого удобства и уюта.

Халиф Аль-Хаким безумный

Внуком Аль-Муизза был самый печально знаменитый из всех фатимидских халифов. Аль-Хаким (996-1021) вступил на престол невинным голубоглазым мальчиком одиннадцати лет. Он отверг традиционную роскошь облачения, отдав предпочтение простым белым одеждам, путешествовал на осле, приучил придворных к аскетизму, но уже через несколько лет дал знать себя его эксцентричный и жестокий нрав. Первым проявлением стало убийство славянина-наставника, за которым вскоре последовали казни большинства министров и старших советников. На протяжении правления Аль-Хакима наибольшему риску подвергались те, кто стоял ближе всего к халифу: такие люди зависели от перемен его настроения, когда в одно мгновение щедрая милость сменялась яростью.

Впрочем, и другие подданные не чувствовали себя в безопасности. Несмотря на то что мать халифа была христианкой, а два дяди служили епископами греческой православной церкви, несмотря на то что представители династии отличались веротерпимостью, Аль-Хаким обрушился на христиан с преследованиями, сравнял с землей тысячи церквей, заставил верующих носить черные одежды и кресты размером метр на метр. Иудеев он принудил надевать деревянное ярмо, да и мусульмане-сунниты также сталкивались время от времени с дурным обращением. В 1009 году халиф приказал уничтожить храм Гроба Господня в Иерусалиме, что вызвало волну возмущения в Европе и послужило предлогом к началу Первого крестового похода. Вновь пострадали и женщины, их свободы постоянно урезались, со временем им вообще запретили появляться в общественных местах, а сапожникам велели не брать заказы на изготовление женской обуви, чтобы женщинам не в чем было выйти на улицу.

За этим указом последовали другие, не менее причудливые. Собак убивали, потому что халифа раздражал их лай. Мальву повсюду выкорчевывали, потому что ее любил Муавия — человек, который нанес поражение святому халифу шиитов Али. Легкомысленные забавы, игры, музыка и удовольствия оказались вне закона, алкоголь полностью исключался из употребления, виноградники и склады изюма и меда истреблялись, чтобы ни у кого не было возможности приготовить ликеры и вина. Купцы смертельно боялись появления халифа на базаре. Покажись правителю, что кто-то из торговцев мошенничает — а халиф имел склонность к весьма странным и необоснованным решениям, — виновного публично подвергали содомскому унижению, исполнявшемуся Масудом, огромным чернокожим рабом, повсюду сопровождавшим Аль-Хакима; сам халиф участвовал в процедуре, стоя на голове жертвы.