Читать книгу "Карусель - Белва Плейн"

— Как я заметила, вы ничего не сказали о прощении.

— Тут мы с вами попадаем в мир духовного, — улыбнулась Кэти Лайл, — а я не священник. Я только могу попытаться вылечить ее.

— Вы действительно считаете, что Тина, когда вырастет, сможет стать счастливой и… и такой же, как все люди?

Врач снова улыбнулась:

— Да, я уверена.

«Моя маленькая Тина! Я сделаю для тебя все, что в моих силах».

По дороге домой, когда Салли проезжала мимо кладбища, где покоился Оливер Грей, она подняла кулак.

— Я не хотела этого, но сделала, и ты это заслужил, Оливер Грей!

Несколько ночей подряд Салли мучили кошмары. Во сне она видела высокую крепость-тюрьму на горе и понимала, что ей показывают ее будущее. Настало время рассказать все Дэну. Она начнет с истории Аманды и перейдет к Тининой и собственной.

— Сегодня я виделась с доктором Лайл, — начала она. — Ты помнишь, мы сошлись на начале года.

— Да, помню. Хорошо. — Дэн, нахмурясь, вгляделся в ее лицо. — Бедная Сэл! Одно к одному: сначала Тина, теперь Оливер. Как жаль, что я не могу увезти тебя куда-нибудь на море, чтобы ты лежала на пляже и ничего не делала.

— Выведи меня на прогулку по снегу. Мне нужно с тобой поговорить.

Снег плотной коркой лежал под ногами, в небе сверкали звезды. Не было ни машин, ни других гуляющих, и ночь была такой тихой и чистой, что заговорить о том, что она должна была сказать, казалось актом вандализма. Тем не менее надо это сделать. И она начала:

— Когда Аманда переехала жить в «Боярышник»…

Дэн выслушал ее до конца, не перебивая.

— После ее отъезда погибла Люсиль. Аманда считает, что она покончила с собой.

— Даже так?

— Да.

— Ну что ж, сказать тебе, что я думаю? Я думаю, она совсем спятила. Она всегда была с причудами. Я так считал с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы судить об этом. С причудами. Неуравновешенная.

— Но неужели ты не видишь, что для этого была причина?

Он остановился и повернулся к Салли.

— Нет, совершенно не вижу. Это просто еще одна состряпанная история. — Он со злостью пнул сугроб на обочине. — Мы уже об этом говорили, когда Тина впервые виделась с той женщиной. Но все это определенно выдумка, и я уверен, что знаю зачем.

Салли хотелось бы, чтобы он не называл доктора Лайл «та женщина», но сейчас нужно было обсудить более важные вопросы.

— Дэн, это не выдумки. Я присутствовала при этом. Если бы ты видел лицо Аманды и как она плакала! Она была сломлена.

— Я тоже сломлен, когда думаю про Оливера. Ему было немногим за шестьдесят, сколько всего он еще мог сделать! Не собираюсь сочувствовать своей сестре. Ее рассказ — полное сумасшествие, Салли, и я поражен, что ты ей поверила. Да Аманда просто хотела навредить Оливеру. Проклятие! — Он снова пнул снег. — Пусть потерпит еще немного, потому что, как только мы продадим лес, она получит свои деньги.

— Жаль, что ты мне не веришь, Дэн.

— Возможно ли, — сердито спросил он, — чтобы Аманда поехала от тебя в Ред-Хилл? — Потом, увидев ужас на лице жены, поправился: — Нет, я забыл, что уже спрашивал тебя об этом, и это такое же безумие, как и история Аманды. Пойдем домой. Я замерз.

Как легко он от нее отмахнулся! Однако она не могла его винить. Если бы кто-нибудь сказал ей, что ее отец… это было бы немыслимо.

Вскоре она предпримет новую попытку, расскажет другую часть, худшую. Но не сейчас. Сейчас ей нужно несколько часов сна, полного забытья. Если только крепость-тюрьма на горе снова не замаячит во сне…

Глава 17

Февраль 1991 года

Аманда соскочила с сиденья канатной дороги на самом верху горы Ноб-Хилл. Воздух, в котором уже чувствовалось дыхание весны, ласкал ее лицо, и возвращаться домой совсем не хотелось. В маленьком парке, где все еще играли дети, она присела на скамейку. Аманду охватило чувство необычайной легкости, пока она наблюдала за детьми.

Сегодняшний день в агентстве был особенно долгим, и бестолковых разговоров, было больше, чем обычно. В частности, Аманда вспоминала сейчас одну шестнадцатилетнюю девушку, очень хрупкую, чувствительную и скрытную. Раньше она уже дважды встречалась с этой девушкой, но не смогла вытянуть из нее почти никакой информации. Но сегодня в мозгу Аманды словно включилась лампочка, и не успела она сообразить, что делает, как заговорила.

— Надо мной в детстве тоже было совершено насилие, — призналась она. — Со мной это сделал мой дядя, когда я была младше тебя. Мне было стыдно признаться в этом, и это стало моей большой ошибкой.

Девушка посмотрела на нее такими глазами… такие бывают у несчастного, загнанного животного… и залилась слезами. А потом, когда Аманда обняла ее за плечи, начала наконец говорить.

Скорее всего ее действия были непрофессиональны, но у нее получилось. Девушка согласилась показаться врачу и поселиться в приюте, который содержала Аманда.

Думая об этом, Аманда снова ощутила ни с чем не сравнимую легкость. Она просидела в парке до темноты, размышляя о многом другом, а потом снова вспоминала, пока ужинала в одиночестве, об этом странном ощущении легкости.

— Шеба, — обратилась она к своей кошке, свернувшейся клубочком у ее ног, — все это потому, что тайна — вещь тяжелая, а я несла свою столько лет. Мне нужно было от нее избавиться. Но не думай, что легкость автоматически означает счастье. Нет, она только освобождает мозг, чтобы он мог работать более продуктивно.

Потом она сидела у окна, разговаривая с собой и с пролетавшими иногда птицами, вспоминая, как собралась наконец встретиться с Оливером лицом к лицу, обвинить его и заставить заплатить. «Разумеется, — как она сказала тогда Салли, — это был бы шантаж, а это грязное дело. И его смерть избавила меня от совершения этого грязного дела, или мне следует сказать «надула меня»? В любом случае это закончилось».

Она встала, подошла к телефону, сняла трубку и положила ее, не до конца уверенная в том, что собирается делать. Да, она направит Дэну сообщение, что отказывается от своих притязаний на выкуп акций по рыночной цене. Отказывается, несмотря на активное сопротивление своих адвокатов. Пусть брат снова почувствует, какой разумной, какой великодушной она может быть. Но оставалось еще кое-что, что не давало ей покоя уже больше месяца, с тех самых пор, как она покинула Скифию.

«Я уверена, что это сделала Салли, — в сотый раз сказала себе Аманда. — Только вспомнить, как старательно она дала мне понять, что ездила в тот вечер в кино. И так нервничала, что едва говорила. Если только я не полная дура…

Но уж слишком удивительное совпадение. Смерть этого человека. А мой рассказ, который Салли слушала с нескрываемым ужасом, карусель, нездоровое поведение Тины, и в самом конце, на лестнице, — снова выражение ужаса на лице Салли, словно в этот момент до нее дошла страшная правда… Все сходится.