Читать книгу "Путеводитель по Лукоморью - Дарья Донцова"

Кстати, Фокина обладала артистическим талантом, умела прикидываться белой и пушистой и в два счета очаровала Колесникову. Наилучшее впечатление она произвела и на старших членов компании в тот злополучный день, когда отмечали годовщину рождения Вадима. Буркин, Сердюковы, Обоев, даже Илья Николаевич были восхищены милой, воспитанной девушкой.

Несмотря на то что праздник был у Вадика, за ужином все пели дифирамбы Ирине, именовали ее великой, гениальной, сравнивали с Леонардо да Винчи, говорили о созданных ею полотнах в мегапревосходной форме. Так продолжалось до момента подачи торта. Но едва десерт начали раскладывать по тарелкам, Зоя вдруг заорала:

– Перестаньте! Стыдно слушать!

Глава 32

Поскольку ранее во время комплимент-сессий Богдановой Зоя сидела, молча усмехаясь, никто от нее не ждал такого всплеска агрессии. А зря. Сейчас дочь Олеси Гавриловны кричала:

– Я работаю! Я хожу к паломникам! Я встречаюсь с журналистами! Я главная! Я, а не она!

Присутствующие заметно растерялись. Но тут на сцену выступила Ирина, которая не преминула исполнить арию под названием «Вы меня не любите».

Прежде чем Максим Антонович и остальные сообразили, как поступить, обе девушки, красные от злости, вскочили с места. Зоя бросилась к Ирине и с огромной силой, которую придал ей гнев, толкнула названую сестру в грудь. Богданова не удержалась на ногах, упала и угодила виском на острый угол стола.

Зоя не испугалась, наоборот, подбоченилась и выдала целый спич. Перечислила все свои детские обиды, вспомнила маму, которая, чтобы выйти замуж за Илью Николаевича, превозносила до небес Иру, называла ее мазюканье «графическим примитивизмом», заставляла собственную дочь во всем подчиняться Богдановой и даже рисовать в ее стиле. Зоя могла вещать долго, но тут Сердюков-старший, стряхнув с себя оцепенение, бросился к неподвижно лежащей Ире и воскликнул:

– Она умерла!

Представляете реакцию присутствующих? Все буквально онемели. Растерялись даже Обоев и Игорь Львович, объявивший о смерти девушки. Первым очнулся Илья Николаевич. Богданов встал, подошел к дочери и произнес:

– Ириша, вставай, не лежи на полу, простудишься. И зачем ты надела зеленые туфли? Сколько раз я тебе говорил, не форси, дома надо носить домашние тапочки, а не лодочки на каблуке.

– Я не виновата! – тут же зарыдала Зоя. – Она упала из-за неудобной обуви! Не сдавайте меня в милицию.

– Милиция уже тут, – буркнул Игорь Львович, имея в виду свой стаж работы в правоохранительных органах. – Без паники! Володя, посмотри, она точно не живая? Может, я, на счастье, ошибся?

Обоев присел у тела.

– Вскрытие назовет точную причину смерти, я могу предположить травму височной кости.

– Не живая? – повторил Илья Николаевич. – Что за ужас ты говоришь?

Владимир Яковлевич не успел сделать шага, как Богданов шлепнулся на колени, а потом лег на пол, растянувшись. Катя заплакала, Варвару стало трясти в ознобе, Фекла постоянно щипала себя за шею, боясь упасть в обморок. Относительное спокойствие сохранял один Сердюков-младший. Он позвал Марту и приказал ей:

– Немедленно вручаешь домработнице и тем, кто остался на кухне, деньги и отпускаешь домой. Скажи им: «Вадик в честь своего дня рождения хочет всем сделать подарки. Вот вам бакшиш, ступайте отдыхать!»

Убрав из коттеджа ненужных свидетелей, Вадим с отцом унесли тело Ирины в холодную кладовку. Зою напоили успокоительным и уложили спать. Илью Николаевича подняли с пола, кое-как довели до его комнаты и тоже уложили в постель. А потом состоялся военный совет.

Ни Саша Колесников, ни Анна не знали правды об Ирине. Но они стали свидетелями истерики Зои и случайного убийства ею дочери Ильи Николаевича, услышали весьма откровенные разговоры хозяев дома и поняли почти все.

Главные вопросы, которые задал вслух Максим Антонович, звучали так: что теперь будет с Ириной Богдановой? В смысле, кто станет исполнять роль художницы? По-прежнему Зоя? Но можно ли ей доверять после сегодняшнего?

Компания просидела до утра. В шесть Владимир Яковлевич пошел проверить, как там Зоя и Богданов. Вернулся Обоев в тревоге: Илью Николаевича парализовало, у него случился инсульт, а Зоя убежала через окно своей спальни. Присутствующие впали в панику. Через два часа в коттедж придет прислуга, а в кладовке лежит труп Ирины, и вообще…

И тут в беседу, впервые за ночь, вмешалась Аня. Она предложила свою кандидатуру на место Ирины. Естественно, за плату.

– Мне не нравится жить в лачуге у Саши, – откровенно призналась Фокина, – но мне идти некуда, и средств нет. Я готова поработать Богдановой, пока вы не отыщете подходящего человека.

Владимир Яковлевич и Вадик дотащили обездвиженного Илью Николаевича до машины и отвезли в больницу. Старшего Богданова в городе не помнили, новый пациент в клинике никого не удивил. Игорь Львович и Степан Николаевич доставили тело Ирины к «замку людоеда» и забросали землей. Фокина вернулась в избу Колесниковой, собрала все вещи и тщательно вымыла не только свою комнату, но и остальные помещения. Фекла, узнав, что Анечка старательно отдраила дом, где жила, не сдержала любопытства, спросила:

– Зачем ты так поступила?

И услышала в ответ:

– Мне показалось, что я должна принять меры предосторожности.

Через день Аня надела парик, замоталась в балахоны-платки и стала весьма успешно изображать Ирину. И никто из паломников и журналистов не заметил подмены. Старую прислугу быстро рассчитали, наняли других людей. Буркин и компания облегченно выдохнули.

Спустя некоторое время после дня рождения Вадима Саша уехал из города. Наверное, он понял, что Аня теперь совершенно для него недосягаема, и решил начать жизнь заново, подальше от провинциального местечка, где у него была не лучшая репутация.

Все катилось по накатанной плоскости до того момента, когда приезжий грибник решил собирать боровики в месте, которое давно пользовалось у жителей Беркутова плохой славой. То ли в спешке тело Ирины закопали не очень глубоко, то ли могилу размыло дождями, то ли еще по какой-то причине останки оказались на виду.

Не забудьте, что Сердюков был начальником милиции, вторым человеком в городе после Буркина и первым, кому доложили о перепуганном донельзя человеке с корзинкой. Игорь Львович успокоил мужика, взял у него показания и… отпустил домой, в Москву. Умолчать о находке было нельзя. Чертов любитель «тихой охоты» успел рассказать о ней дежурному и тем сотрудникам, что толпились рядом. Но время шло к вечеру, и Игорь Львович сказал коллегам:

– Завтра поедем. Сейчас темно, кости никуда не убегут.

Отправив подчиненных к семьям, он помчался к Буркину. У него родился план.

Меньше всего Игорю Львичу и всей гоп-компании нужно было расследование. На беду, накануне Сердюкову позвонил приятель из областного управления и предупредил: «Через десять дней к тебе нагрянут с инспекцией, подчисти все».