Читать книгу "История гестапо - Жак Деларю"

Гестапо составляло IV управление РСХА.

РСХА распространяло свою деятельность на оккупированные или аннексированные страны. Службы, создаваемые в этих странах, до мельчайших деталей копировались со служб центральной организации. В таком виде гестапо было известно почти во всей Европе.

Совсем не случайно и не благодаря выразительности своего названия гестапо стяжало известность, превышавшую известность всех других учреждений РСХА и самого РСХА, о котором широкая публика практически ничего не знала. Гестапо было единым исполнительным инструментом, главным и самым грозным организмом, осью машины, от которой приводились в движение все другие части. В гестапо получали смысл и завершение обработка документации, обобщения, сбор сведений всякого рода, статистика, «научные» и «методологические» исследования, проводившиеся в других управлениях. Именно там статистические данные и списки, подготовленные в других местах, превращались в людей, за которыми надо было охотиться, как за дичью, вешать, мучить, превращать в рабов или уничтожать. Стоит ли удивляться, что это трехслоговое слово утонуло в крови, криках и слезах в большей степени, чем любое другое в истории людей?

В период наиболее интенсивной деятельности весной 1944 года внешние службы гестапо насчитывали 25 главных постов, 65 постов, а также «точки» в 300 главных постах и 850 комиссариатах приграничной полиции. На процессе в Нюрнберге Кальтенбруннер, преемник Гейдриха и последний шеф РСХА, признал, что персонал гестапо достигал в конце 1944 года 35–40 тысяч «постоянных» сотрудников (обвинение называло 45–50 тысяч), указав их приблизительное распределение по направлениям деятельности. Это число, по-видимому, следует признать наиболее точным, так как в течение второй половины 1944 года гестапо подчинило себе ряд других организаций[8].

Во время создания РСХА гестапо уже интегрировало некоторые элементы СД. Такая политика проводилась Мюллером при поддержке Гейдриха и Гиммлера. В конце 1941-го и начале 1942 года Мюллер хотел расширить поле деятельности своих агентов, за счет неоккупированных иностранных государств, и для облегчения контрразведывательной работы потребовал себе полномочий внешней службы СД. Его план провалился. Все же он добился права контактировать непосредственно с «атташе по полиции» за границей, официальными или подпольными, требовать от них информацию, направлять им директивы, минуя VI управление (внешней службы СД).

Чтобы обеспечить себе контроль, гестапо в начале войны предоставило необходимые кадры для создания секретной полевой полиции, подчиненной Верховному командованию вермахта. Затем Гейдриху удалось поглотить эту полевую полицию в оккупированных странах, когда 5 тысяч ее членов были переведены в гестапо. Число же «изначальных» агентов гестапо достигало 32 тысячи.

Приказом от 1 октября 1944 года Гиммлер отдал под управление гестапо сотрудников таможенной приграничной полиции, до этого подчинявшихся министерству финансов. Собственно приграничная полиция была включена в состав гестапо значительно раньше. Этот захват таможен являл собой пример административной «всеядности» шефов гестапо. Поглощение части служб абвера в конце 1944 года оказалось весьма значительным и было бы еще большим по размерам, если бы нацистский режим не рухнул несколько месяцев спустя[9].

Чтобы контролировать даже самого ничтожного из своих агентов, Гиммлер подписал в начале 1940 года приказ, по которому вся немецкая полиция переходила на особое положение на время войны и передавалась в ведение СС. Это решение имело следствием изъятие из компетенции судов расследований, затрагивающих агентов полицейских служб. Расследования и принятые по ним судебные решения входили теперь в исключительную компетенцию специального органа в управлении СС. Поэтому всякий контроль становился невозможным, и Гиммлер в качестве верховного шефа СС мог творить произвол внутри своих служб. По своей прихоти он мог разрешить или не разрешить проводить расследование, мог прекратить его до окончания, влиять на судебные решения, отменять их, запрещать исполнение, миловать виновных или, наоборот, ужесточать меру наказания. Таким образом, в начале 1940 года Гиммлер завершил создание грозного инструмента, начатое шестью годами раньше. Во время войны этот инструмент нашел широкое применение, соответствовавшее масштабам этой организации.

Часть четвертая

Гестапо в войне
1940 год

Глава 1

Польша

Зимой 1941/42 года, когда войска СС занимались чисткой гражданского населения (то есть его уничтожением) в оккупированных на тот момент районах СССР, Гиммлер произнес перед группой офицеров СС речь, направленную на то, чтобы поднять их силу духа, пошатнувшуюся перед нагромождением ужасов, которые даже они выносили с трудом.

«Очень часто, – говорил он, – работники сил СС думают о депортации живущих здесь людей. Эти мысли приходили мне на ум, когда я наблюдал трудную работу, выполняемую здесь полицией безопасности, которой очень помогают ваши люди. То же самое происходило в Польше при температуре 40 градусов ниже нуля, когда мы должны были транспортировать тысячи, десятки и сотни тысяч людей, где нам приходилось проявлять жестокость, – вы должны это услышать и сразу забыть, – расстреливая тысячи «неправильных» поляков».

Польша была лабораторией для опробования нацистских методов. Там, в городах и деревнях этого несчастного «генерал-губернаторства», отданного во власть кровавого Франка, испытывали способы, с помощью которых вскоре была опустошена вся Европа.

7 октября 1939 года, как только завоевание Польши было завершено, Гитлер подписал декрет, скрепленный также подписями Геринга и Кейтеля, назначивший Гиммлера «комиссаром рейха по утверждению германской расы», которому поручалось также «германизировать» Польшу.

В соответствии с этим декретом рейхсфюрер СС должен был направлять в рейх чистокровных немцев из иностранных государств, «устранять негативное воздействие иностранной части населения, представляющей опасность для рейха и сообщества германского народа», создавать новые германские колонии. Для успешного выполнения этой задачи ему были предоставлены выбор средств и полная свобода действий. Гиммлер сразу пояснил общие директивы.

«Наш долг состоит не в том, – сказал он, – чтобы германизировать Восток в старом значении этого слова, то есть преподавать местному населению немецкий язык и германское право, а в том, чтобы обеспечить заселение Востока чистокровным германским народом». Таково было естественное следствие эсэсовских «принципов крови». «Очищение присоединенных территорий от чужих рас есть одна из важнейших целей на германском Востоке».