Читать книгу "Тысяча бумажных птиц - Тор Юдолл"

Джона совершенно забыл о проекте Хлои. Он встревоженно озирается – как бы с ней не столкнуться, – но, конечно, ее здесь нет. Выставка идет уже месяц. Он подходит к стенду и читает название.

ПРИЮТ ДЛЯ ПОТЕРЯННЫХ ВЕЩЕЙ

Ему не верится, что Хлоя запомнила его бредовую идею. Он обводит взглядом зал, уже с новым вниманием. Вдоль одной боковой стены стоят крепкие складные столы. Рядом с ними – две большие корзины, наполненные квадратными листами бумаги. В первой корзине с табличкой «ПОТЕРЯНО» лежат зеленые, серые и голубые листы. Во второй – «НАЙДЕНО» – лежат листы теплых оттенков: красные, розовые, оранжевые и желтые. На стене над столами – плакаты с инструкциями. ЧТО ВЫ ПОТЕРЯЛИ? ЧТО ВЫ НАШЛИ? Посетителям предлагается взять листы и написать ответы на эти вопросы. Заинтригованный, Джона заглядывает через плечо незнакомцев. Мою правую пирчатку пишет ребенок на голубом листочке. Я нашла мужа пишет его мама на радостном красном листе. Его не было столько лет – или, может быть, это я потерялась. Чуть дальше старик задумчиво грызет кончик ручки. Наконец пишет список имен под заголовком Умершие друзья; потом пишет о шутках, которые где-то услышал, а потом выдавал за свои. На другом листе он рассказывает о кольце, которое его жена уронила в слив раковины, и о любви его собаки Агнес.

На плакатах даны очень подробные пошаговые инструкции, как сложить из бумаги журавлика. Все инструкции тщательно соблюдаются, мама разглаживает упрямую складку своим обручальным кольцом. Когда птицы готовы, их забирают помощники, волонтеры Кью. Первый протыкает бумагу иголкой, продевает нитку. Второй забирается на стремянку и вешает птиц на веревочную паутину. Цвета больше не разделены, они перемешаны в произвольном, случайном порядке, создающем бумажную радугу. Надежды, радости и печали переплетаются друг с другом, словно этот ловец снов спасает людские желания, чтобы ветер времени не унес их в забвение.

Читая фрагменты согнутых слов, Джона узнает, что именно люди нашли в садах Кью: время перевести дух или название определенного дерева, которое никак не давало покоя, ускользая из памяти. Давно потерявшиеся друзья вновь обретали друг друга у пагоды – в сердцевине огромного Лондона. Джона пытается придумать что-нибудь столь же приятное и позитивное, но в итоге хватает целую стопку листов из корзины «Потеряно». На сером листочке он пишет: ДОВЕРИЕ. Потом сминает его и бросает в корзину для мусора. Начав заново, он чертит нотные линейки, распределяет по ним случайные ноты и так поспешно складывает журавлика, что тот получается искалеченным и кособоким. Не глядя вручив птицу помощнику, Джона выходит из оранжереи. Пейзаж размыло дождем.

Джона не заметил ее среди толпы в зале, но в кои-то веки Милли это не обижает. Все расплывается перед глазами, бумажные птицы и люди тонут в потоке слез. Мимо проходит какая-то женщина, ее сумка пробивает грудь Милли насквозь. Это больно: кожа и металлические заклепки. Милли боится, что ноги ее не удержат. Но все равно продолжает стоять, глядя на ловца снов.

Он весь увешан бумажными птицами. В дырках между переплетенными веревками что-то сверкает, как капли росы на ниточках паутины. Милли моргает, и капли росы превращаются в семена в центре подсолнуха.

Стебель у Милли в руках. Она сжимает его со всей силы. Пытается сорвать цветок, но земля его не отпускает. Милли уже наполовину сломала стебель, так что теперь ей приходится его доламывать. Цветок кричит, ему больно. Ему не хочется умирать. Она просто пыталась его спасти, сберечь для себя, но теперь рядом с ней возникает женщина с черными волосами до плеч. Но это Хлоя, совершенно точно. Хлоя присела на корточки рядом с Милли, смотрит с тревогой.

Милли не видит вообще ничего, перед глазами – туман. В тумане тонет бумажный кораблик. Не в тумане, а в озере, только озеро странное: сплошная пыль и мутные водоросли. Милли снова моргает, прогоняя видение, и изучает слова, всколыхнувшие ее память. Слова на табличке внизу ловца снов.

Памяти Эмили Ричардс,

1995–2003,

НАЙДЕННОЙ в моем сердце – навсегда.

* * *

Джона идет, не разбирая дороги. Вдыхает свежий, влажный воздух. Теперь он видит повсюду следы присутствия Хлои. На ветках деревьев сидят экзотические бумажные птицы, дождь стекает с их крыльев, не причиняя вреда. Джона не знает, из чего они сделаны – из какой водостойкой бумаги. Творения Хлои рассыпаны по садам, выразительные и чувственные. В озере плавают они, яркие, словно живые цветы. Среди камышей прячется бумажная цапля, сложенная с поразительным мастерством. Каждая складка бумаги не только воссоздает форму птицы, но и передает настроение. Терпеливое ожидание.

Джона смахивает с бороды капли дождя и видит Милли, бегущую по Сайонской аллее. Она явно чем-то расстроена. Джона бросается следом за ней, но теряет ее из виду в роще падуболистных дубов. Потом ее красная куртка снова мелькает среди деревьев, но чуть подальше. Джона гонялся за ней четверть часа и уже запыхался.

Он сам не заметил, как оказался у главных ворот, в той части садов, которую знает не так хорошо. Вокруг – ни одного знакомого ориентира. Джона идет по дорожке, сложенной из каменных плит, и выходит к гигантской скульптуре из глины и мха. Земляная женщина лежит на боку. Ее глаза закрыты.

– Она мертвая или спит?

Резко обернувшись, Джона видит Милли. У нее припухшие, красные глаза.

– Тише, – говорит Милли. – Она спит.

Уже не в первый раз Джона задумывается о том, что она очень странная. Может, все дело в бессоннице, оставляющей вмятины на реальности. Может, пора прекращать пить. Он смотрит на женщину изо мха и земли. Это мать-Земля. Она спит, подтянув колени к покрытому дерном животу. В этой позе есть что-то по-детски невинное и вместе с тем чувственное, но земля вокруг ее рта уже потекла от дождя. Милли прикасается к испорченным влагой губам. Другую руку она легонько кладет на запястье Джоны, словно боится, что от объятий ему будет больно. Так они и стоят изваянием дружбы, а потом Милли шепчет:

– Ты чувствуешь?

– Что?

– Мою руку.

Он уже собирается сказать «да», но все же прислушивается к своим ощущениям.

– Не знаю. Кажется, у меня самого онемела рука.

Он садится на корточки, чтобы быть одного роста с ней, и замечает табличку со стихотворением Уильяма Батлера Йейтса «Похищенное дитя». У него кружится голова. Может, он сел слишком резко. Может, он просто не в форме, чтобы бегать под дождем. И вообще это как-то неправильно, что они с Милли остались наедине в этом тихом укромном месте. Борясь с головокружением, он убирает со лба Милли промокшую челку и видит маленький шрам у нее на виске. Она говорит очень быстро, захлебываясь словами: что-то о бумажном кораблике. О прессе для гербария.

– Хлоя мне говорила держаться подальше.

– От пресса для гербария?

– Нет. Это ведь была только моя ошибка, Джона?