Читать книгу "Дела плоти. Интимная жизнь людей Средневековья в пространстве судебной полемики - Ольга Игоревна Тогоева"

событий может служить судьба уже упоминавшегося выше предшественника Амбруаза де Лоре, Гуго Обрио. Слухи о его распущенном образе жизни на самом деле объяснялись отнюдь не политикой планомерного преследования парижских проституток. В 1380–1382 гг. прево встал на защиту еврейской общины, подвергшейся нападкам со стороны горожан, что в свою очередь повлекло за собой обвинение Обрио в ереси, и о нем стали поговаривать, что он посещает еврейских женщин легкого поведения. Именно эта деталь сохранилась в памяти потомков, и спустя почти триста лет Анри Соваль (1623–1676) писал в своей «Скандальной хронике»:

Это был человек, погрязший в разврате и сладострастии. Тайно он посещал еврейских проституток и замужних женщин, которые предавались с ним самым разнузданным развлечениям… И это было одним из преступлений, в которых обвинил его Университет[913].

Что же касается прочих участников этой истории, то о них мы, к сожалению, знаем значительно меньше, чем о нашем главном герое. Вероятно, высокое положение при дворе герцога и герцогини Анжуйских позволило Гийому де Курсерьеру и его супруге полностью замять скандал, разразившийся по вине излишне заботливой бабушки Амбруаза де Лоре, Тифани Арнуль, поскольку ни в одном ином французском источнике XV в., будь то правовые документы, хронистика или художественная литература, мы не найдем никаких упоминаний о состоявшемся судебном процессе. Таким образом, сообщение Парижского горожанина о слухах, ходивших в 1446 г. по столице Французского королевства, остается, возможно, единственным следом событий, сопровождавших заключение брака между юным экюйе и богатой наследницей владетельного сеньора.

Подобная нехватка информации, однако, далеко не всегда выступает препятствием на пути исследователя. Столь же, если не более опасным врагом очень часто становится и избыток сведений, содержащихся в источниках. Мы уже наблюдали этот стереоскопический эффект, когда пытались понять, как на самом деле развивались события во французском городке Герар, где проживали Масет де Рюйи, ее муж Аннекин и их знакомая Жанна де Бриг. Три разных человека ухитрились преподнести судьям парижского Шатле три различных версии связавшего их вместе происшествия, и любая из этих интерпретаций могла оказаться истинной.

Переходя к заключительной части своей книги, я попытаюсь продемонстрировать, сколь сложным представляется порой анализ совершенно, казалось бы, конкретных эпизодов прошлого, о которых сохранились многочисленные свидетельства. Когда некий судебный казус оказывался не только прекрасно документирован, но и описывался в источниках самой различной жанровой принадлежности, когда его оценивали не только судьи, но и сторонние наблюдатели – современники главных героев или их потомки. Мы вновь поговорим о частной и интимной жизни людей Средневековья и даже более позднего периода – эпохи Нового времени, для которой, как может показаться на первый взгляд, проблема сбора информации (как, впрочем, и ее интерпретации) стояла уже не столь остро. И тем не менее, истории, о которых далее пойдет речь, убеждают нас, что это было отнюдь не так…

Часть III. Источников много не бывает?

Глава 11. История Гийома де Флави, мужа-тирана и предателя Франции

Девятого марта 1449 г. в замке Нель в Пикардии скоропостижно скончался его владелец, один из самых преданных военачальников Карла VII и капитан Компьеня Гийом де Флави. Он был убит в собственной постели женой Бланш д'Овербрюк и ее любовником Пьером де Лувеном при пособничестве двух вступивших с ними в сговор слуг.

Событие это, несмотря на его, казалось бы, частный и вполне рядовой для эпохи Средневековья (как мы уже имели возможность убедиться) характер, повлекло за собой весьма неожиданные последствия. Судебные разбирательства по данному уголовному делу затянулись в общей сложности на 50 с лишним лет, на протяжении которых в них оказались втянуты десятки людей. Более того, убийство капитана послужило поводом для создания одной из самых знаменитых историографических легенд, связанных с историей Франции первой половины XV в. и существующих и поныне.

Попробуем и мы обратиться к этому уникальному казусу, чтобы понять, чем оказалось обусловлено столь пристальное внимание к нему и к его главному герою.

* * *

Гийом де Флави (ок. 1398–1449)[914] происходил из знатной пикардийской семьи, известной как минимум с начала XIII в.[915] В юности он обучался в университете Парижа и даже получил там степень (неизвестно, правда, каких именно наук)[916], однако карьере ученого предпочел военную службу. Любопытно, что из шести братьев де Флави трое – Гийом, Шарль и Луи – поддерживали профранцузскую партию арманьяков, тогда как остальные – Жан, Гектор и Рауль – примкнули к лагерю бургиньонов[917]. В 1418 г., когда войска Жана Бесстрашного (1371–1419), герцога Бургундского, захватили Париж и вынудили дофина (будущего Карла VII, 1403–1461) бежать из столицы[918], Гийом де Флави, если довериться позднейшим свидетельствам, находился при нем[919].

С тех самых пор наш герой никогда, насколько можно судить, не изменял своим политическим симпатиям. Тем более, что, благодаря давним семейным связям, он пользовался расположением Реньо Шартрского (ок. 1380–1444), архиепископа Реймса и канцлера Франции[920], вместе с которым совершил ряд путешествий с дипломатическими миссиями: к папе римскому Мартину V, герцогу Савойскому и даже в Англию[921]. О его военной карьере, однако, мы знаем значительно меньше: кампании, в которых он участвовал, проходили преимущественно в Пикардии и были связаны не столько со сражениями с англичанами или бургундцами, сколько с захватом тех или иных городов, не желавших поддерживать арманьяков, а также с бесконечными грабежами местного населения[922]. Тем не менее, нам вполне достоверно известно, что в июле 1429 г. Гийом сопровождал дофина на его коронацию в Реймс[923], а уже через месяц – 15 августа того же года – жители Компьеня избрали его своим капитаном. Именно в этом ранге де Флави вел переговоры между Карлом VII и горожанами, убеждая их открыть ворота французскому войску, и к 18 августа его усилия увенчались успехом: новый король Франции торжественно въехал в Компьень[924].

И все же, согласно договору, заключенному между Карлом и Филиппом Добрым (1396–1467), город должен был оставаться под контролем герцога[925]. Подобный политический расклад не устраивал Гийома де Флави. Он предпочел нарушить волю своего государя и обречь Компьень на осаду[926], которая продолжалась с 20 мая по 25 октября 1430 г., после чего бургундцы и англичане вынуждены были отступить под натиском пришедшего на подмогу горожанам французского войска во главе с маршалом де Буссаком и графом Вандомским[927].

Окончание осады ознаменовалось для Гийома де Флави не только ростом его авторитета среди местных жителей[928], но и возникновением у него репутации законченного мародера, уж больно он «заботился» о поддержании мощи собственного гарнизона, позволяя солдатам совершать многочисленные набеги на близлежащие городки и деревни[929]. Участвовал он, впрочем,