Читать книгу "Курильская обойма - Сергей Кулаков"

«Анюту» наконец загрузили, и Михалыч позвал Романа в избу.

– Ну, долгое прощание – лишние слезы, – сказал он, плотно затягивая шторки. – Много с тебя, парень, не возьму, да много у тебя и нету. Опять же, до Сахалина еще надо добраться. Так что, по совести говоря, за все про все с тебя десять тысяч иенков.

Роман молча потянул деньги из кармана. Михалыч, расценив молчание гостя как сомнение в его честности, заволновался:

– Да ты не думай, это такса верная, везде одинаковая. Вишь, риск, искали тебя… Или не тебя, да это не моя печаль. Но старшина чужих спрашивал, а ты только сегодня нарисовался… Риск. Опять же, бумагу тебе слепил. Ты не смотри, что неказистая. Тут не с такими живут, и ничего. С капитаном договорился, опять же, а он строго насчет чужих. Ему тоже, как придешь в порт, столько же дашь. Зато он довезет тебя в целости и дорогой, ежели понадобится, прикроет…

– Хорошо, Михалыч, – улыбнулся Роман, прерывая скороговорку старика. – Я все понял. Вот.

Он протянул требуемую сумму.

– Ага, ага, – закивал Михалыч, пересчитывая деньги. – Ну, все точно. Счастливой дороги, парень. Токо, если что, ты уж меня не подставляй, сам выпутывайся. Я сделал, что ты просил, так что будь человеком.

– Буду, Михалыч, не волнуйся. Спасибо за все.

– Ну, с богом.

Михалыч проводил Романа на борт шхуны, даже рукой махнул со сходней. Больше никого на берегу не было – Михалыч после погрузки разогнал народ по домам. Все правильно, меньше свидетелей – меньше проблем.

Вскоре шхуна отчалила от берега и взяла курс на юг. Полчаса прошли спокойно, и Роман уже начал думать, что доплывет до Японии без осложнений.

И вот – эти прожектора, напирающие на шхуну, как бивни какого-то подводного чудища.

– Давайте в трюм, – приказал капитан, жилистый, выдубленный ветрами морской волк. – Нечего тут светиться, не концерт.

Митя и Роман спустились в кубрик. Там уже храпел на подвесной кровати механик. Еще один моряк не спал, что-то читал при свете фонаря.

Митя указал Роману на койку слева:

– Падай. До порта часа два шлепать, отдыхай.

– Надолго эта проверка?

– А хрен его знает, – пожал плечами Митя, ложась на жалобно пискнувшую койку. – Как с кэпом добазарятся.

– Прошлый раз чуть не час мурыжили, – сказал читатель сверху. – Приколупались, что краб слишком мелкий. Еле отмазались.

– Знаешь ты много, – возразил Митя. – Это был кэпа старый кореш, они пузырь виски душили в каюте.

– Да не, – закрыл книгу читатель. – Это не тот раз, когда они пили. А когда левый какой-то проверяльщик попался.

– А, ты про этого козла, – вспомнил Митя. – Ну, так это уже с неделю назад было.

– Я и говорю…

Дискуссию прервал топот ног. Роман, тревожно прислушивающийся к звукам, понял, что команда с пограничного катера обыскивает шхуну.

– Во, полезли, – прокомментировал Митя. – Значит, будут долго пороться. Слышь, Щерба, ты что читаешь?

– Какого-то Бэ. Акунина, – посмотрел на обложку Щерба. – Ребята с буксира дали.

– А, видел… Туфта. Я пробовал – не пошло. Про баб нету. А если есть, то с подвывертом. Скучно. Охота тебе глаза слепить?

– Да не, ничего. Интересно. Все равно пока спать не дадут.

– Это точно, – согласился Митя.

Совсем рядом послышались шаги нескольких человек. Трех, определил Роман. Справиться с ними не проблема. А дальше что. Захватывать катер? Это уже что-то из другой оперы. Хотя, если прижмет, почему нет?

В кубрик сунулся румяный мичман. За ним – капитан. Еще дальше, в тени трюма, стоял вооруженный боец.

– Здравствуйте, – сказал мичман, быстро осматривая всех четверых.

– Добрый вечерок, – насмешливо отозвался Митя, не меняя положения.

– Документы у всех есть?

Мичман шагнул вперед, осматривая спящего на верхней койке механика.

– Да есть, есть, – сказал Щерба, снова закрывая книгу. – А это механик наш.

– Чего трогать человека? – прогудел Митя. – Пускай спит себе…

– Помолчи, – приказал капитан.

– Это ваш механик? – спросил мичман.

– Он самый, – сказал капитан. – Лосев Александр. Митя, поищи его документы.

– Ладно, не надо, – сдался мичман. – Тут вся ваша команда?

– Почти. Еще один за штурвалом стоит, вы видели. А так все тут.

– Хорошо, – попятился мичман из тесного кубрика, – пойдемте. Все в порядке.

– А поцеловать? – проворчал на прощание Митя.

– Ну, бля, – возмутился Щерба, – лезет. Человек спит, а он чуть не в рожу ему пальцем тычет.

– Что менты, что погранцы – одна холера.

– Во-во!

– А Саня здоров спать, ему хоть из пушки пали, будет дрыхнуть.

– Ага, – поддержал, смеясь, Щерба. – Потом скажешь, что проверка была, ни за что не поверит.

– Ты, может, выпить хочешь, Володя? – обратился Митя к Роману. – У нас с этим строго, но у меня есть заначка. По пару глотков можно, кэп не заметит.

– Нет, – отказался Роман. – Чего душу травить? Придем в порт, тогда по полной программе.

– А, ну это правильный базар, – согласился Митя. – Оно так и лучше. Тут потерпеть всего ничего. Разгрузка пройдет быстро, а потом и в кабак.

– Скажи сразу, к бабам, – залился смехом Щерба.

– А какая разница? – серьезно спросил Митя.

Послышались быстрые шаги, в кубрик заглянул капитан.

– Ну, че там эти? – поинтересовался Митя.

– Ушли.

– Как-то быстро.

– Не каркай. Все, давайте спать. В порту работа ждет.

Он пристально посмотрел на Романа. Но, ничего не сказав, вышел. Роман прослушал скрип ступенек под его ногами. Кажется, и здесь пронесло. Хотя, когда мичман спросил о документах, момент был не из приятных.

– Ладно, братва, я на боковую, – заявил Митя. – Оно и правду кэп говорит. Опять же, если потом в кабак, не мешает массу притопить.

Через несколько минут сопение его дюжей носоглотки присоединилось к храпу механика. Щерба тоже предпочел сон писателю Акунину.

Затих и Роман.

15 октября, Москва

Наконец-то Сергей Ильич Демидов катил по улицам столицы в своем автомобиле, в котором было не в пример уютней, чем в загородном доме Ибуки-сан.

Председатель Комитета по проблемам Курильских островов уже не чаял вырваться из заточения.

С одной стороны, силой его никто не удерживал. Он находился в гостях у своего доброго приятеля и коллеги господина Масару Ибуки, сближая тем самым народы и решая важные геополитические задачи. И хозяин был – само гостеприимство.