Читать книгу "Ведьмин дар - Дарья Сергеевна Гущина"

прислонился к коралловому стволу и поморщился.

– …и ты в большой опасности, – я рассеянно выдохнула сладковатый дым. – Слышал, что «паучье» сказало? Что с тобой жаждут познакомиться? Вы вообще когда пришли?

– Да почти одновременно с ним, – Илья передёрнул плечами. – Да, слышал.

– Расшифровываю, – я повернулась и посмотрела на него в упор, встретив хмурый взгляд. – Молчи и слушай. За тобой всегда следили как за потомком знаменитой Удавки. Издали, не светясь, но следили. И не мешали, пока повода не было. Но ты его дал, оказавшись в компании сбежавшей из-под надзора отступницы. И если хоть одна живая душа знала о твоих экспериментах, то теперь о них знают и наблюдатели. Да ещё и в подробностях. Там дураки не работают – только мысль кинь, быстро раскрутят и выводы сделают.

Приятель снова поморщился, но смолчал.

– Ты, – за неимением трости я привычно указала на предмет обсуждения недокуренным «косяком», – изобретатель и носитель технологии будущего. Я правильно понимаю, что для создания силового поля главное – наличие магии в крови и явное отсутствие дара, который обычно отталкивает нечисть и мешает подселению? И любого мага из погасшего или потухшего рода – что ведьму, что колдуна – можно сделать активным заклинателем?

– Да, – он осторожно отвёл мою руку с дымящим «косяком», – и я думал об этом. Но поздно. Это сначала работаешь на себя, и лишь потом, когда дело сделано, начинаешь мыслить не в эгоистичных, а в глобальных масштабах. Я могу вернуть силу и дать работу многим потухшим…

– …и уничтожить заклинателей, если до технологии доберутся те, кому они давно поперёк горла, – подхватила я. – Зачем наблюдателям поддерживающая ведьм община, если они смогут создать своих заклинателей – верных, преданных, готовых на всё ради силы и работы? Поэтому…

– …лесом и в приют? – невесело усмехнулся Илья.

– Телепортом и работать, – веско ответила я. – Если ты думаешь, что останешься без дела, то не надейся. У нас постоянно рук не хватает, каждый человек на счету.

Докурив и затушив «косяк», я спалила окурок в искре, прислушалась к себе и поняла, что почти в норме. Зелье, поесть, поспать немного… Достав из рюкзака маленькую бутылку с водой, я разом выпила половину и повернулась к приятелю. И наткнулась на такой знакомый взгляд… Его бабушка так же смотрела, когда была недовольна – не мигая, завораживающе, как змея перед броском. И мне каждый раз хотелось испариться и удавиться собственноручно, не ожидая нападения и неминуемой расплаты за глупость.

– Эфа, – от тихого и спокойного голоса за версту разило едкой щелочью. – Хватит. Мной. Манипулировать. Я не нуждаюсь в утешительных косточках. Если ты думаешь, что я не вижу, как ты встраиваешь меня в свои проклятые модели возможного вероятного, то ошибаешься. Я вижу. И ощущаю.

Я едва удержалась от желания отодвинуться и отвернуться. С трудом выдержала тяжёлый взгляд и напряжённо извинилась:

– Привычка, Илюх, прости.

– Что, вокруг тебя одни дураки, которым нужны прописанные сценарии и понукание? – он насмешливо поднял брови.

– Нет, – я с облегчением отвернулась, закрыла бутылку и убрала её в рюкзак. – Это я не люблю, когда мои планы рушатся.

– Если ты что-то предвидишь, то просто объясни суть. Как получится. А я сам решу, хочу я в этих планах участвовать или нет.

– Видишь ли, – я поёрзала и взялась скручивать второй «косяк», – проблема в том, что ты уже задействован. И не мной. И вывести тебя из-под удара можно лишь одним способом.

– Ну и?.. – судя по ироничному тону, не поверил.

– Ты ощущаешь ложь? – я прикурила. – Или хотя бы, как «богомол», что-то… что не нравится? – повернулась и серьёзно сказала: – Это очень важно. И важно, чтобы ты мне поверил.

– «Бабочка» ощущает, – Илья прислушался к себе и своей нечисти.

– Знаешь, как погибла твоя бабушка? – подняв голову и рассеянно глядя на переплетение коралловых ветвей, я выпустила облако терпкого дыма.

– Наблюдатели, – после паузы ответил он. – Облава и…

– Два факта, – я закрыла глаза. – Первый: я убила свою наставницу Удавку. Это правда?

– Да, – и бьющее током напряжение.

– Второй: наставницу Удавку убила стародавняя нечисть. Это правда?

– Да, – и новая волна напряжения.

– Совмещай правды, заклинатель. Ты должен знать о любимых приёмах стародавней нечисти.

– Личины, – быстро понял Илья. – И не наши, амулетные. Полноценный временный оборот. Короткий, если через наблюдение за объектом. Длительный, если через чужую кровь. Постоянный и идентичный, если используются и кровь, и тело – живое или мёртвое.

Я глубоко затянулась, выпустила новое «успокоительное» облако и продолжила:

– Идём дальше. С тех пор как твою бабушку убили, я всегда работала одна. По известной теперь причине. И рядом со мной никого не замечали дважды. Кроме тебя. Это мой просчёт, Илюх. Прости. Нечисть однозадачна. И всегда действует по привычному и удачному сценарию. Недавно я в этом убедилась, когда нашла то, что осталось от моего начальства. И когда выжившая нечисть указала, что среди нападавших была одна из нас.

– Просчёт – или расчёт? – он прищурился. – И скажи мне, что мумия и всё остальное не было твоим… моделированием.

Я докурила, спалила «бычок» и, потянувшись, молча закатала левую штанину. Сейчас усердно деградирующее колено выглядело самым необходимым и красноречивым образом: распухшее, покрасневшее, покрытое синяками и кровоподтёками.

– Обычно я строила модели на схеме «я плюс помещение». И вот это, – я предъявила травму, – получила, когда попыталась построить модель вероятности по схеме «я плюс живой человек». Мне надо было кое-что спрятать, но я по глупости решила заодно кое-кого навестить и расспросить. Проследила, изучила, выстроила модель возможной встречи, но не учла одну крошечную деталь – палача, внезапно явившегося с докладом.

И, заодно делая компресс, спокойно продолжила:

– Урок на всю жизнь. Который едва не пустил под откос не только мои планы, но и планы целой системы. Чтобы включать в модель человека, его надо знать досконально – и изучать не один год. А я хорошо знаю только себя – и использую только то, что может случиться со мной. А тебя, как показали события последних дней, я ни черта не знаю. Кроме одного момента.

Я вытерла руки носовым платком, повернулась и с предельной искренностью сказала:

– Твоя бабушка заменила мне семью, когда я осталась одна. И ты тоже часть моей семьи. Можешь не верить. Можешь подозревать в чём угодно. Но это правда. Да, скрываю многое. Да, манипулирую. Да, пользуюсь твоей добротой. Но не использую. И никогда не впутаю нарочно ни во что смертельно опасное. Просто я, к сожалению, не компьютер, а человек. И учесть всего не могу. Только постараться избежать последствий своих просчётов.

– А