Читать книгу "Побег - Борис Кантор"

Я не сразу понял о партбилете и лесоповале, но, подумав, догадался, что речь идет о лагере, в который может угодить начальник.

— Цинга? — спросил Миша.

— А вы врач?

— Нет, агроном. — ответил Миша. — А вы, видимо, не из Сибири?

— Из Новгорода. А какое это имеет отношение к цинге? — спросил он несколько раздраженно.

— Да здесь у вас под ногами самое лучшее средство против цинги, — сказал Миша.

— Какое?

— Колба, — ответил Миша. — Или иначе называется черемша. Лучше, чем аскорбиновая кислота.

— Правду говорит? — спросил начальник у отца.

— Конечно!

— Теперь припоминаю, что лесничий, Михаил Сергеевич, что-то говорил мне про черемшу перед отъездом.

— А куда он уехал? — спросил отец.

— В район вызвали по лесным делам. Сегодня или завтра должен вернуться. А где же взять эту колбу?

— Теперь уже, пожалуй, поздно. Я вчера нарезал немного, но она уже переросшая, — ответил Миша. — Разве что по северным пологим склонам в тайге еще можно найти.

— Вот что, ребята! Вы идите домой, а мы этот вопрос с Николаем Федоровичем решим. Мне пора открывать магазин. Скажите дяде Коле, чтобы он поскорее шел сюда.

На подходе к нашему мосту мы встретили дядю Колю верхом на лошади. К седлу, как всегда, было приторочено ружье. Он разговаривал с высоким шорцем, лицо которого было покрыто глубокими шрамами.

— Знакомьтесь, сказал дядя Коля. — Это наш главный охотник и кузнец дядя Гриша. Они как раз через дорогу от вас живут.

— Так там никто не живет! — сказал я.

— А мы только пришли с зимовья, — сказал дядя Гриша. — Зимой кузница закрыта.

Мы передали дяде Коле то, что сказал отец. Мешочек с мукой он попросил отдать тете Насте. Мы попрощались с дядей Колей и дядей Гришей и пошли домой. Я увидел, что из трубы дома дяди Гриши вьется дымок, а около дома в огороде щипали траву две лошади.

Миша и Иван пошли в огород к матери, которая уже начала сажать картошку, а я взял удочку, червей и позвал утят. Они тотчас окружили меня, и я отправился с ними на речку. Утята выстроились в цепочку за мной. Я заметил, что у них был всегда один и тот же порядок в цепочке. Мы пришли к свинарнику на речке, где на изгибе был довольно большой омут. Утята сразу посыпались в воду. Я волновался, что они вздумают уплыть по течению, но они держались близко ко мне в осоке и сразу подплывали, когда я звал их моим утиным зовом.

Убедившись, что они никуда не денутся, я закинул удочку и вскоре поймал пескаря, потом другого, но после этого начали клевать только небольшие гольяны, и через некоторое время у меня их оказалось уже больше десятка. Дома было достаточно рыбы для хорошей ухи, поэтому я решил скормить их утятам. На мой зов они вскарабкались на берег, и я начал выдавать им по одной рыбке. Это привело к таким дракам между ними, что я хохотал до упаду. Каждый утенок, получивший рыбку в клюв, старался отбежать, чтобы съесть ее в одиночку, но вся остальная братва набрасывалась на него, и кому-то удавалось выхватить рыбку. Тогда все набрасывались на везунчика. Я изменил тактику, ограждая ногами того, кто получил рыбку, и охранял его, пока не проглотит, а остальных отгонял руками. Так мне удалось навести порядок и никого не обделить. Им хотелось еще, но половить больше не удалось, потому что утята не пошли в воду, а крутились около меня и мешали надевать червяка. Смотав удочку, я пошел с ними домой. Мне стало ясно, что утят можно водить на речку и они никуда не уплывут. На обратной дороге над нами кружился ястреб, но близко не подлетал.

Придя домой, я быстро проглотил оставленную мне кашу и пошел в огород. Аня и Валя уже пришли из школы и сажали картошку вместе с матерью. Иван отправился за крапивой и лебедой для цыплят и утят.

Мать в последние две недели отбирала в подполье прораставшие картофелины и складывала их на сеновале в сарае, чтобы они проросли еще лучше. Там же разложили скороспелку, привезенную Мишей. Вчера отец и Миша решили сажать не целые картофелины, а обрезки с глазками, так как земля уже прогрелась. К тому же у нас оставалось слишком мало картофеля для посадки.

Миша резал картофелины на части и объяснял мне, как нужно резать, чтобы получились хорошие всходы. Те куски, которые не подходили для посадки, он откладывал в ведро с водой на еду.

Потом Миша носил ведрами на коромысле воду из нашей лужи, зачерпывая ее с моста, и поливал уже посаженную картошку и проросшие всходы в парниках. Я присоединился к Вале и Ане и копал маленькой лопаткой гнезда для картошки. Мать укладывала и засыпала землей обрезки картофеля сама, потому что только она знала, как нужно это делать. Когда мы закончили последние ряды, солнце уже склонялось к закату и мычали возвращавшиеся с пастбища коровы. Пришел Иван с котомкой лебеды и крапивы. Он пожаловался, что крапива стала очень жгучая. И правда — все руки у него были в волдырях.

— На сегодня хватит, — сказала мать. — Пора заняться ужином. Валя поможет мне, а ты, Аня, подоишь корову и напоишь теленка.

Свое дело я знал — кормить цыплят и утят.

После их кормежки я хотел продолжить работу с парусником, но в это время к воротам подъехал дядя Коля, слез с лошади и отвязал от седла тяжелый мешок.

— Отец дома? — спросил он меня.

— Нет еще.

Он пошел с мешком к нам, и я за ним. Мне было любопытно: что у него в мешке?

— Здравствуй, Мария! — сказал он, войдя в избу. — Я вам свежатины принес.

Он развязал мешок, выложил на стол несколько пучков колбы, а потом вытянул за шею громадную белую птицу.

Я решил, что это гусь, но оказалось, что дядя Коля принес лебедя. Подранка, как он объяснил, он нашел уже раненым, и пришлось его застрелить, избавив от мучений.

— Там был след от подков, — объяснял он. — Здесь только у лесничего такие патроны и подкованный конь. У нас летом кони некованые.

— А лесничий уехал в район и еще не вернулся, — сказал я дяде Коле.

— Откуда ты знаешь?

— Начальник леспромхоза сегодня сказал.

— Да, действительно, — подтвердил Миша.

— Значит кто-то другой, а я погрешил на лесничего. Ну что, будете есть?

Мать отказалась заниматься птицей, поэтому Михаил забрал лебедя и пошел в сарай. Я хотел идти за ним, но Миша сказал, что он только подвесит его до завтрашнего дня.

— А колба зачем? — спросила мать. — Мы ее наготовили столько, что до осени хватит.

— А ты еще не знаешь о цинготниках в леспромхозе?

— О каких цинготниках?

За дверью послышались голоса, и в избу вошли отец и начальник леспромхоза.

— А нам как раз тебя и надо, Николай Иванович! — сказал отец. — Мать, я гостя привел. Знакомьтесь!