Читать книгу "Братья Стругацкие. Письма о будущем - Юлия Черняховская"

В любом случае такие группы будут, и они неизбежно будут бороться с прогрессом: для них он не всегда является изменением к лучшему.

И в своих ответах на вопросы в 2000-е годы Б. Стругацкий особо подчеркивал, что реальное будущее просто будет. Причем будет – чуждым нашим сегодняшним представлениям, непонятным и лежащим за пределами понятий «хорошо-плохо» – что, собственно, они и пытались проиллюстрировать Лесом из «Улитки»[265].

При этом, впрочем, он не считал то, что не познано или не узнано принципиально непознаваемым или не вытекающим из сегодняшнего состояния общества: «По-моему, отказаться от принципа причинно-следственной связи означает отказаться от науки вообще. (Если мы только понимаем под этим принципом одно и то же.) Свобода же воли, как мне кажется, никак этому принципу не противоречит»[266].

То есть в любом случае прогресс и будущее человечества – это результат деятельности человека и его сознательного самоопределения в своих целях, – равно как и его морального выбора. Свобода, по его мысли, реализуется вдоль причинно-следственной цепочки, и свобода воли – это именно лишь возможность выбрать ту или иную цепочку.

Однако, что постоянно подчеркивали Стругацкие, вопрос разумности и обоснованности рационального выбора и рационального поведения – никогда не оказывается полностью свободен от вопроса о соотношении разума и морали.

2.3.3. Прогресс и Мораль

Прогресс и мораль – один из основных постулатов «Улитки на склоне». Его проблема и противоречие в том, что в своем наступлении прогресс безразличен к морали, он вообще вне морали – потому что моральные нормы всегда конкретно-историчны. Но человек, чью судьбу он затрагивает, не может находиться вне морали, он существует в рамках той или иной морали и той или иной системы ценностей. И представители социальных и культурных групп, связанные с прошлым, оказываются перед дилеммой. Они могут осознавать, особенно на уровне рационального суждения, что наступающая волна изменений – и обоснована, и неодолима. Но в моральном плане – отказаться от своих ценностей для них оказывается невозможно и аморально, означает предательство своего мира и своей личности. Стругацкие видят в этом трагедию выбора, который приходится делать, и возможна, по их мнению, ситуация, когда для того, чтобы остаться самим собой и просто остаться человеком, последний должен пытаться противостоять прогрессу – хотя это и трагично, и бесполезно, и реакционно.

Думается, что Стругацкие здесь формулируют свое представление о глубинном противоречии человеческого развития.

По их мысли, человек не может воспрепятствовать ходу исторического прогресса, но он обладает свободой воли. Он детерминирован законами истории и политики, но он детерминирован и законами принятой для него морали. Законы истории направлены на разрешение проблем сегодняшнего дня, и они заставляют идти в будущее. Законы морали выражают отношения сегодняшнего дня и предыдущего опыта – и они, по мысли Стругацких, во многом обречены на разрыв друг с другом.

Мораль человека всегда выражает мораль его окружения и шире – его общности, его мира. Прогресс ведет к созданию нового мира, можно спорить, лучшего или худшего, но – другого. И человеку всегда приходится выбирать между двумя этими мирами.

Стругацкие подчеркивали, что само понятие прогресса находится вне морали. Но прогресс рождает будущее, которое, как и настоящее с неизбежностью характеризуется какой-либо системой нравственности, которая на деле меняется достаточно медленно. Для утверждения христианской морали Европе понадобились тысячелетия – и сложно прогнозировать сроки смены этой морали в данной цивилизации. Мораль отражает опыт прошлого, который систематически передается от родителей к детям. По мысли Бориса Стругацкого, этот опыт, конечно, не всегда отрицательный – просто потому, что люди в массе своей вовсе не всегда плохи, но отрицательным он оказывается непозволительно часто.

Об этом противоречии в выборе человека между его моральными ограничениями и требованиями разума Стругацкие писали в «Обитаемом острове», в одном из центральных эпизодов – монологе выводимого ими философа этого мира:

«Нетерпение потревоженной совести! – провозгласил Колдун. – Ваша совесть избалована постоянным вниманием, она принимается стенать при малейшем неудобстве, и разум ваш почтительно склоняется перед нею, вместо того, чтобы прикрикнуть на нее и поставить ее на место. Ваша совесть возмущена существующим порядком вещей, и ваш разум послушно и поспешно ищет пути изменить этот порядок. Но у порядка есть свои законы. Эти законы возникают из стремлений огромных человеческих масс, и меняться они могут тоже только с изменением этих стремлений… Итак, с одной стороны – стремления огромных человеческих масс, с другой стороны – ваша совесть, воплощение ваших стремлений».

И как сами добавляют в этом же фрагменте Стругацкие:

«Это смешно и антиисторично». И когда Максим, в ответ на большой монолог, фрагмент из которого автор считает важным привести в контексте рассматриваемого вопроса, возражает: «Не могу с вами согласиться… Совесть своей болью ставит задачи, разум – выполняет. Совесть задает идеалы, разум ищет к ним дороги. Это и есть функция разума – искать дороги. Без совести разум работает только на себя, а значит – в холостую», – Колдун отвечает: «Верно… Но идеалы потому и называются идеалами, что находятся в разительном несоответствии с действительностью… Я ведь только это и хочу сказать…: не следует нянчиться со своей совестью, надо почаще подставлять ее пыльному сквознячку новой действительности и не бояться появления на ней пятнышек и грубой корочки…»[267].

Выбор между моралью и прогрессом, моралью и разумом по мысли Стругацких всегда тяжел и создает для человека состояние некой пограничной ситуации – обе детерминанты близки к абсолютности, и на самом деле нет возможности априорно утверждать приоритет той или иной из них. На самом деле, вопрос, очевидно, в неком соотношении одного и другого начал, причем в каждом конкретном случае это соотношение может оказаться различным. Но именно ситуация этого выбора и позволяет человеку оставаться человеком, его состояние человека сохраняет именно то напряжение, та пограничность, в которую он попадает, оказавшись в ситуации выбора. Когда в 2000-е годы Б. Стругацкому задали вопрос о том, не стал ли бы герой «Трудно быть богом» отверженным на Земле, если бы не вмешался в события на той планете, где он работал, причем вмешался поздно и скорее с негативным результатом, автор ответил: «Не знаю. Но знаю точно: сам себе он бы такого невмешательства не простил»[268].