Читать книгу "Дьявольская рулетка - Себастьян Фитцек"

— В Яна Мая.

Ира чувствовала, как несвязанные нити постепенно сматываются в плотный клубок.

— Точно. Бедняга до сих пор не знает, во что ввязался. Он вступил в отношения с женщиной, прошлое которой — сплошная ложь. С моей дочерью! Неудивительно, что позже в своих расследованиях он лишь ставил вопросы и не получал никаких ответов. Он хотел жениться на главной свидетельнице обвинения, проходящей по программе защиты свидетелей. Если бы он не растрезвонил везде о своей страстной любви, я бы даже внимания на это не обратил. То, что год назад мы взяли Яна Мая под наблюдение, было глупой случайностью. Мы искали признанного эксперта, который поддерживал бы нас на возможных процессах. Ян был лишь одним из многих психологов, которых мы для этого держали на прицеле.

— И при проверке его данных вы вдруг обнаружили свою дочь.

— Нет. Все было не так. Фауст до этого сам выдал ее мне.

— Этого не может быть, — запротестовала Ира. — Я считаю этого негодяя способным на многое, но все же не на убийство.

— Люди способны удивлять до бесконечности, не правда ли? Будь то собственная дочь или государственный чиновник высокого ранга. Кстати, он потребовал семьсот пятьдесят тысяч евро.

— За вашу дочь?

— Нет. За ее смерть!

— Стоп… — Ира уставилась в экран телевизора. — Вы позволили убить свою дочь прокуратуре?

Шувалов коротко кивнул.

— Я долгое время был уверен в этом. До вчерашнего дня я каждый вечер ложился спать с сознанием того, что моя дочь ушла из жизни в автокатастрофе. Инсценированный несчастный случай, стоивший мне три четверти миллиона евро, в смертельном исходе которого я до сих пор не сомневался. Ведь Фауст предоставил мне недвусмысленное свидетельство.

— Какое?

— Труп Феодоры.

— Вы осмотрели ее тело?

— Фауст устроил встречу в судебной патологии. Мой домашний врач взял слепок челюсти и необходимые пробы тканей. У меня даже есть отпечаток правого среднего пальца — единственного необожженного. Два других специалиста независимо друг от друга позже подтвердили эти данные.

— Так значит, Фауст в самом деле приказал убить вашу дочь!

— Я так и думал. До сегодняшнего утра, когда я, ничего не подозревая, включил радио, а Ян Май задает несколько вполне правомерных вопросов. Почему, например, в акте вскрытия отсутствовали данные о беременности? Почему фотография оказалась подделкой, как мне подтвердил господин Вагнер после интенсивного допроса? — На лоб Мариуса набежали озабоченные складки, словно он обнаружил ошибку в годовом балансе. — Одержимость Яна Мая вызвала у меня законные сомнения. А я ненавижу сомнения. В моем бизнесе они смерти подобны. А что, если Леони действительно еще жива? Что, если Фауст обвел меня вокруг пальца и моя дочь завтра будет давать показания против меня?

— Но как это удалось Фаусту? Так жива Леони или нет? — спросила Ира, затаив дыхание.

— Это вы мне скажите. Я сначала выяснил, действительно ли моя дочь была беременна. Для этого мы провели небольшую беседу с контактным лицом Леони — одной старой дамой, которая жила этажом ниже Леони на Фридбергштрассе. Как ее звали, господин Вагнер?

Человек с треугольным лицом снова оторвал голову Дизеля от стола и привел главного редактора в сознание. Мариус повторил свой вопрос.

— Ее имя мне пока не приходит в голову. Или уже. Я так думаю… — Дизель выплюнул кровавый сгусток в направлении Шувалова.

— Да вы брызжете слюной в разговоре, милейший. Но мне кажется, вы хотели сказать «Марта». Она уже была достаточно старой, но все еще числилась в платежных ведомостях государства. Неплохая идея. Кто станет подозревать, что семидесятитрехлетняя дама участвует в программе защиты свидетелей? Она была единственным доверенным лицом Леони. Та рассказала ей и о ребенке. Просто удивительно, сколько всего могут сообщить люди, если им поближе показать шариковую ручку.

— Зачем вы все это нам рассказываете? — поинтересовалась Ира.

— В первую очередь для того, чтобы вы никогда не предприняли попыток обратить это против меня. Для этого я принял меры. Но главным образом потому что я, в свою очередь, хочу узнать от вас, где скрывается моя дочь.

— Не имею представления, — ответила Ира. — Почему бы вам не спросить у Фауста?

— Этот добрый человек чуть ли не бегом покинул свою виллу. Так что мы по крайней мере смогли без помех снять данные с его компьютера. Он, кажется, не слишком технически подкован. Мы нашли фотографии Леони в мусорной корзине его электронной почты. Голосовые сообщения дают основание предположить, что наш прокурор собирается отправиться за границу частным чартерным рейсом. Это лишь вопрос времени, когда мы его перехватим. До этого момента мне бы очень хотелось знать, что он поведал вам во время беседы на крыше радиостанции, фрау Замин.

— Совсем ничего. Я не играю в его команде. На тот случай, если вы не поняли: меня отстранили от переговоров, и я официально освобождена от них! Мне последней он доверил бы подобную информацию.

— Возможно. Я вам даже верю. Однако мне хотелось бы действовать наверняка. — Он придвинул ей пустой стакан. — Лучше всего, если вы закажете у меня еще что-нибудь на скорую руку.

— Зачем?

— Там, куда мы сейчас все вместе отправимся, долгое время нечего будет пить.

Шувалов открыл бутылку без этикетки и наполнил стакан для виски до краев.

— Я бы с удовольствием предложил водку с моей родины, но уверен, что вы предпочтете что-нибудь покрепче. — Он осторожно подвинул ей стакан. — Соломенный ром, восемьдесят процентов. Вам надо отпить, а то расплещете по пути.

Словно это было сигналом побудки, охранник позади Иры встал со своего места, перекинул через плечо Дизеля и пошел к дверям.

4

«Всего минута, — подумал Гетц и вынул оружие. — Они могли уйти только минуту назад». Он осторожно толкнул ногой открытую дверь в свою квартиру и бесшумно проскользнул внутрь, хотя совершенно точно знал, что пришел слишком поздно. Здесь больше никого не было. Иру похитили.

Он вспомнил, сколько времени прошло с тех пор, как он ее покинул, подумал о том моменте, когда он вернулся в здание МСВ и хотел еще раз позвонить Ире, чтобы извиниться. Он воспользовался ее напряженной ситуацией и допустил, чтобы она зашла слишком далеко. На третьем звонке он как раз находился в холле и ожидал лифта. Когда она не подошла и сработал автоответчик, он сразу же развернулся и поехал обратно на Фридрихштрассе. Он опоздал: дверь была взломана, комната пуста.

Гетц опустился на софу, оплата которой, как и остальной обстановки, была просрочена, и начал размышлять, как ему теперь действовать. Он должен был поставить в известность командный пункт. Но, если он это сделает, Штойер прикажет ему вернуться. Он мог потерять не только этот шанс, но и занимаемую должность, проигнорировав приказы вышестоящего и забрав подозреваемую из-под ареста.