Читать книгу "Королева Тирлинга - Эрика Йохансен"

А Элли, которая обыкновенно без стеснения сообщала ему, когда он делал что-то не так, в тот раз не сказала ни слова и полгода тайком училась вязать. Жавель жалел о многом, что было связано с Элли, и каждый день добавлял ему новых терзаний, но, что было самым странным, больше всего он раскаивался в том, что он так и не узнал секрет кросен до ее отправки в Мортмин. Порой, просыпаясь утром в их кровати (всегда на своей стороне, потому что спать на стороне Элли было все равно что пытаться дышать под водой), Жавель думал, что отдал бы что угодно, лишь бы она узнала, что он все понял про вязальные спицы. Ему казалось жизненно важным то, чтобы она узнала это.

– Откуда мне знать, что ты правда можешь вернуть ее?

– Я могу, – ответил Торн. – И я сделаю это.

Желудок Жавеля в очередной раз скрутило, и он согнулся пополам, пытаясь как можно сильнее сжать брюшные мышцы, однако это не прекратило боль ни на секунду. В конце концов спазм ослаб, сжимавший его внутренности кулак разжался, и Жавель, подняв глаза, поймал на себе взгляд Торна, который смотрел на него совершенно бесстрастно.

– Тебе следовало бы верить мне, Жавель. Я не бросаю слов на ветер.

Жавель принялся размышлять над этим, держа руку на животе на случай нового приступа боли. Город полнился слухами о Торне. Некоторые походили на правду, другие были весьма сомнительны, но стражнику и впрямь никогда не доводилось слышать, чтобы Торн нарушал свое слово. В конце концов, у человека с репутацией обманщика прибыльного дела не получится. Сидевшая рядом с Торном альбиноска вдруг быстро и часто задышала, будто ей не хватало воздуха. Она прикрыла глаза, словно в экстазе, подняла руку и принялась теребить сосок сквозь тонкую ткань своей розовой рубашки.

– Потерпи, дорогуша, – пробормотал Торн. – Мы уже почти закончили.

Женщина утихомирилась и снова сложила руки на коленях. Жавель содрогнулся.

– Чего ты хочешь?

Торн одобрительно кивнул.

– Мне нужно пронести кое-что в Цитадель. Мне нужен человек у Крепостных Ворот, который не стал бы задавать лишних вопросов.

– Когда?

– Когда я скажу.

Жавель посмотрел на него, начиная понимать, что к чему. Новая судорога скрутила его внутренности, и он пробормотал, задыхаясь:

– Ты собираешься убить Королеву.

Торн молча посмотрел на него, сохраняя бесстрастное выражение. Стражник подумал о видении, которое явилось ему на лужайке перед Цитаделью: высокая женщина с короной на голове, внезапно показавшаяся сильнее и старше своих лет.

Королеву все же короновали. Вил, всегда узнававший все первым, рассказал товарищам, что во время коронации Регент попытался убить ее, но его план не сработал. Проезжая по улицам в сумерках, в обычной вечерней какофонии закрывающихся лавок, окликов, болтовни и сплетен, Жавель слышал, что ее называют Истинной Королевой. Ему было незнакомо это выражение, но сомнений быть не могло: это имя принадлежало той высокой величественной женщине, которую он видел на крепостной лужайке и которой пока вообще не было на свете.

«Но ведь это возможно, – подумалось Жавелю. – Однажды она могла бы ею стать». И хотя он ни разу не был в церкви и даже перестал верить в бога с тех пор, как Элли отправили в Мортмин, он внезапно ощутил, как над его головой навис рок. Роковое проклятие и история застыли над ним, словно две руки, готовые раздавить его своей хваткой. Убийц Джонатана Тира так и не поймали, но их страницы были самыми черными в истории Тирлинга. Кем бы они ни были, Жавель не сомневался, что они обрекли себя на вечные муки за свои преступления. Но он не мог высказать все эти страхи Торну, поэтому лишь произнес:

– Она Королева. Нельзя убивать Королеву.

– Нет никаких доказательств того, что она действительно Королева, Жавель. Это всего лишь девчонка, у которой есть шрам от ожога и сапфировый кулон.

Но тут Торн отвел глаза, и Жавеля внезапно настигло озарение: Торн тоже видел эту высокую величавую женщину. Он видел ее и перепугался так сильно, что решился затеять это дело. Никогда еще Торн не был так сильно похож на паука: он словно вылез из своего угла, чтобы починить паутину, и готовился вновь спрятаться в свою темную щель, чтобы плести свои замыслы и с бесконечным зловещим терпением ждать подрагивания нити, возвещающего о том, что в его сеть угодило очередное беспомощное создание.

Жавель оглядел «Тупик», словно видел его в первый раз: половицы с глубоко въевшейся грязью, заляпанные дешевым свечным салом стены, проститутка, отчаянно улыбавшаяся каждому входящему, хозяин, который, казалось, никогда не смотрел на посетителей, но магическим образом возникал из ниоткуда, как только кто-нибудь набедокурит, держа в руке тяжелую дубинку. Больше всего его поразил смешанный запах пива и виски, густой, как туман, висящий в воздухе. Жавель любил и ненавидел этот запах. Он понял, что именно из-за этого смешанного чувства выбор Торна пал на него. Жавель был слаб, Торн чуял это. Должно быть, запах слабости был ему так же приятен, как запах виски самому Жавелю.

«Вот она, его темная щель, – наконец осознал стражник. – Прямо здесь». Его снова согнуло пополам: казалось, в его желудке проснулся какой-то злобный зверек и начал раздирать его плоть когтями и зубами, острыми, словно иглы. Жавелю казалось, что он идет по канату и внизу под ним – бесконечная чернота. Что он увидит, падая в бездну?

– А что, если твой план провалится? – выдохнул он. – Какие у меня гарантии?

– Никаких, – ответил Торн. – Но волноваться не о чем. Только глупец складывает все яйца в одну корзину. У меня же корзин много. Если один план не сработает, попробуем другой и в конце концов преуспеем.

Торн извлек из-за пазухи пузырек с жидкостью янтарного цвета и предложил его Жавелю, который протянул руку, но ухватил лишь воздух.

– По моим подсчетам, у тебя осталась пара минут, прежде чем станет слишком поздно пить это. Итак, стражник, у меня к тебе только один вопрос: соображаешь, что к чему?

«Мне не победить», – подумал Жавель, судорожно хватаясь за живот. И разве не было в этой мысли какого-то гадкого, предательского утешения? Ведь если победить невозможно, то в этом нет твоей вины – какой бы путь ты ни выбрал.

Глава 8. Королевское Крыло

Легко забыть, что монархия – это не только монарх. Успешное правление – сложный механизм, в котором слаженно работает множество бесчисленных деталей. Внимательно изучая правление Королевы Глинн, мы найдем немало тому примеров, но нельзя переоценить значение Лазаря по прозвищу Булава, капитана Королевской стражи и Главного убийцы. Не будь его, вся структура рухнула бы в одночасье.

Мученик Кэллоу, «Тирлинг как военная держава»

Проснувшись, Келси с радостью обнаружила, что все декоративные подушки исчезли с кровати ее матери. То есть с ее кровати: ведь все это теперь принадлежало ей. Эта мысль была уже менее приятной. Спину ее сплошь покрывали бинты. Проведя рукой по волосам, она обнаружила в них какую-то маслянистую субстанцию. Должно быть, она проспала немало времени. Булавы на этот раз не оказалось в кресле, и никого другого в комнате тоже не было.