Читать книгу "Римские каникулы - Олег Рой"

Демонстративно фыркнув, Римма поправила на плечах шарф и гордо удалилась с балкона. Вернувшись в зал, присоединилась к Светлане, и они вновь принялись медленно кружить среди гостей. Римме пришлось раз десять, если не больше, ответить на стандартный набор вопросов: где она выучила итальянский, какая сейчас погода в Москве, давно ли она в Италии, нравится ли ей здесь. Слегка заскучав, Римма начала играть в давным-давно придуманную игру, которой обычно развлекала себя на всяких протокольных мероприятиях: принялась угадывать, что за люди ее окружают. Какое имя кому из них подойдет, кто они по профессии, чем интересуются, женаты ли… Да что ж такое! Последний вопрос в списке был явно лишним.

Мысленно отругав себя, она прислушалась к Светланиному разговору с пожилой парой и вдруг поняла, что беседа у них идет вовсе не светская. Светлана откровенно сердилась и резко выговаривала растерянно смотрящему на нее мужчине. Оправдываясь, тот пробормотал нечто вроде:

– Да-да, конечно, синьора Моретти. Мы внимательно изучим все ваши рекомендации…

Светлана чуть не подпрыгнула и уставилась на него с нескрываемой яростью:

– «Рекомендации»?! Вы, наверное, хотели сказать – «указания»? Указания, синьор Порсо, и никак иначе! В противном случае я снимаю с себя всякую ответственность за ваш проект!

Ее тон совершенно не вязался ни с расслабленной атмосферой праздника, который был в самом разгаре, ни с понятием о хороших манерах и допустимых словесных манипуляциях. Римме было страшно интересно узнать, что происходит, но момент для вопросов выдался явно неподходящий. А у Светланы прямо на глазах испортилось настроение. Бросив на Римму мрачный короткий взгляд, будто она тоже была в чем-то виновата, подруга кивнула на дверь – уходим.

После недолгого молчания, успевшего сгустить атмосферу в машине до состояния предгрозовой, не выдержав, Света сама принялась рассказывать, чем ее прогневали бедные пенсионеры.

Быстро выяснилось, что вчерашний рассказ о совместной деятельности с Рикардо в духе «я ему иногда помогаю под настроение», на самом деле, имеет множество нюансов, о которых Светлана не стала сразу упоминать. Да, в компании мужа она работает консультантом. В обычном смысле слова и «работой» это считать нельзя – она принимает участие в отдельных проектах, особенно ей интересных. Рикардо купил фирму еще до их брака, компания жутко старая – с многолетней историей, с репутацией, с обширными связями и знакомствами в профессиональной среде. В Италии, кстати, это играет не меньшую роль, чем в России, если не бо́льшую. После смены владельца клиентуру удалось сохранить, репутацию тоже. Когда они с Рикардо поженились, Светлана перезнакомилась с большинством его заказчиков и друзей, некоторые из них проявили интерес к ее нестандартным идеям. Тут ведь тебе не в Рашке, тут всё ориентировано на хороший вкус… Мало-помалу в фирму стали поступать заказы от любителей оригинальных решений, причем заказы эти делались именно в расчете на внимание синьоры Моретти. И если она соглашалась вести проект – результат стоил и денег, и нервов, и сил: стильные поместья потом многократно фотографировали для журналов и каталогов, рекламщики и киношники не давали прохода хозяевам, наперебой предлагая самые выгодные контракты, бездарные завистники безуспешно копировали идеи. Словом, счастливым владельцам завидовал весь оставшийся мир.

Слегка запыхавшись от темпа собственной речи, Светлана сделала паузу и потянулась за бутылкой с водой. Римма, несколько оглушенная потоком такой откровенной саморекламы, тоже молчала, не зная, как поддержать разговор. Словно угадав ее мысли, Светка продиктовала адрес сайта в интернете, где были представлены примеры работ, Римма тут же открыла страницу – и поразилась. Побывав в римской квартире и на вилле, она и так уже поняла, что вкус у Светланы практически безупречный. И если городской хай-тек Римма восприняла довольно прохладно, то обстановка загородного жилища семейства Моретти ей и вправду пришлась по душе. Но увиденные работы просто ошеломляли. Острый профессиональный нюх, настоящее «охотничье» чутье на красоту – вот слова, которые первыми приходили на ум, стоило лишь поближе вникнуть в портфолио. У Светланы не было никакого готового «каталога проектов», слегка тасуя которые и добавляя те или иные детали, можно было бы беззастенчиво втирать клиентам идею «индивидуального подхода к вашим пожеланиям». Все оформленные частные территории, фотографии которых мелькали на экране, были уникальны и при этом одна удивительнее другой.

Вытягивая шею и то и дело отвлекаясь от дороги, Светлана заглядывала в телефон подруги и отпускала короткие комментарии:

– Тут – вилла компаньона Рикардо на Эоловых островах. Это рядом с Сицилией. Я делала ему пляж с купальными павильонами. Там до сих пор есть действующие вулканы, поэтому грунты черные, как графит…

– Да, я знаю! – обрадованно воскликнула Римма. Пользуясь случаем, приятно было блеснуть эрудицией. – Там даже есть черные пляжи. Это море растерло в песок вулканическую пемзу и застывшую лаву. Надо же, как он, оказывается, здорово смотрится с мрамором!

– Вообще-то это не мрамор, а травертин. Такая разновидность известняка. И песок не местный. Его с Канар привезли, – пояснила Светлана.

– Зачем? – Римма вытаращила на нее глаза. – Здесь же полным-полно своего?

– Затем, что оттенок не тот. Говорю тебе – тут графит, а мне нужна была сажа. Пришлось все скрыть и новый насыпать.

Даже будучи в глубоко затянувшемся отпуске, настоящий экономист – а именно таким была Римма – в состоянии сходу представить себе выражение лица заказчика, которому предложили оплатить перевозку за тысячи километров одного черного песка взамен другого, на взгляд всех нормальных людей – точно такого же. Просто потому, что так распорядился дизайнер проекта.

– А владелец не возражал? – осторожно поинтересовалась Римма.

– А кто бы его послушал? – в глазах у Светланы заплясали веселые черти. Она резко дернула рулем и продолжила свой рассказ.

– Эти старые олухи, с которыми я разговаривала в яхт-клубе – ох и выбесили же они меня! Когда я показывала им эскизы проекта, они мне руки готовы были целовать, до того им все нравилось. Прямо дождаться начала работ не могли, звонили чуть ли не раз в неделю. А потом началось! Я им ясно сказала: эта кипарисовая аллея, утыканная дискоболами и прочими гипсовыми мальчиками, с их юго-восточной террасы будет смотреться, как дешевенький театральный задник в школьном спектакле, испортит весь вид. От нее обязательно нужно избавиться, иначе весь проект пойдет псу под хвост. Они клятвенно обещали, что договорятся с соседями, а теперь выясняется, что те не согласны. И что прикажете делать?

– Погоди, – озадачилась Римма. – А кипарисы-то чьи?

– Соседские, разумеется.

– Но тогда, действительно, получается…

– Получается нарушение договоренностей в части искажения замысла автора, – отчеканила Светлана. – Я так не работаю. Я им сразу сказала.

Озадаченно притихнув, Римма продолжала машинально просматривать фотографии. Светлана же, наоборот, вошла в раж еще больше: разделавшись с этими горе-заказчиками, принялась вспоминать других. Мало-помалу выяснилось, что в работе она – настоящий диктатор, и после согласования проекта никому не позволяет вмешиваться в свою работу, тем более хозяевам виллы. На взгляд Риммы, порой заказчиков можно было только пожалеть. Светлана регулярно требовала, чтобы они договаривались с соседями или того хуже – с муниципальными властями: то ей нужно было перестроить общий забор в совершенно конкретном стиле, то снести хозпостройки на чужой территории, чтобы открылся нужный вид, то срубить одни деревья и посадить вместо них другие. Да, результат будет шикарным. Но какой ценой!