Читать книгу "Двести женихов и одна свадьба. Книга 1 - Екатерина Романова"

— Вам угрожали? — из всей моей речи сэр Кристиан услышал только первое. Его взгляд потемнел, а бокал опасно заскрипел в окаменевшей ладони.

— Да это ерунда, — отмахнулась, усиленно работая вилкой. Чем больше жуешь — тем меньше приходится говорить. Но граф перехватил мою руку на полпути ко рту. — Вы ведете себя неприлично.

— Я готов и на большее после ваших слов. Кто посмел угрожать моей невесте?

Ах, это.

До чего же вкусная рыба!

Я все же донесла вилку до рта, долго и тщательно пережевала, а потом медленно смаковала вино под тяжелым взглядом его сиятельства, теряющего терпение.

А что мне было сказать? Некто угрожает всем рассказать, что я попаданка, если не разорву помолвку с сэром Кристианом? Да. Отличная идея! Так и сделаю!

— Повторю, это ерунда. Всего лишь неудачная шутка.

— И ваши слуги на каждую неудачную шутку пытаются выкрасть вас и увезти от опасности силой?

— А давайте выпьем чаю? — я первой потянулась к фарфоровому чайнику, но граф мягко отстранил мои руки и обслужил невесту. Скрепя сердце, поднесла кружку к губам и…

Да просто сделай это, Маша!

Три крупных глотка и выдохнуть. Странно, но сегодня ромашковый чай показался вкуснее. Определенно, в нем есть ромашка, но, кажется, добавлено что-то еще. Мята? Сделала еще пару глотков и отставила кружку. Теперь можно самозабвенно врать.

— Мне прислали записку, в которой велели разорвать с вами помолвку, иначе обо мне распространят нелицеприятные слухи.

— Какие слухи? — жестко переспросил сэр Кристиан, допивая вино и щедро наполняя новый бокал.

— Это неважно. Важно то, что я не собираюсь сбегать или действовать по воле шантажиста. Граф мрачно кивнул.

— Где записка?

— Я ее сожгла, — пожала плечами и вернулась к рыбе. Странное дело мешать вино с чаем, но у меня не было выхода. Блюдо воспринималось как-то странно, словно изменило вкус.

— Это недальновидно.

О, это более чем дальновидно! Было бы забавно, не сожги я записку. Сэр Кристиан обрадовался бы ее содержанию.

— Сэр Ортингтон.

— Кристиан.

— Кристиан. Мне жаль, что пришлось вас побеспокоить, но. — я задумалась и решила сменить тактику. Перейти от защиты к нападению. — А вообще-то, мне не жаль! Не думала, что вы способны на подлость.

У графа дернулись ноздри, а взгляд стал совершенно жутким.

— Объяснитесь, — потребовал он, сделав еще пару крупных глотков и отставив полупустой бокал.

— Корнел. Это было жестоко!

— Это было целесообразно.

— Ваша целесообразность ранила мне душу! Я считала его другом.

— В данный момент — он ваш самый преданный друг, леди Джулия.

Граф говорил сухо. Его голос скрежетал каменной крошкой. Так крошатся камни, осыпаясь с края обрыва в пропасть. Какую пропасть он приготовил для меня?

— Вы не пьете чай? — переспросил мужчина, скрестив пальцы возле рта. — Ваш любимый, ромашковый.

— Спасибо, — скривилась и нехотя обняла теплую кружку, поднесла к губам. Под таким пристальным взглядом я точно подавлюсь!

— Ты ведь его ненавидишь, — огорошил сэр Кристиан, как бы между прочим засучивая рукава. Он сидел без камзола и сейчас, подогнув рукава белоснежной рубашки, я могла во всей красе разглядеть элегантный и такой коварный артефакт правды.

— Даже любимые вещи порой приедаются…

Камень подернулся дымкой и медленно окрасился красным цветом. Внутри меня похолодело. Я не могла оторвать испуганного взгляда от браслета на запястье графа и медленно поставила чашку на блюдце. Пальцы обожгло огнем, будто я касалась свидетельства своего преступления.

— Хорошо, что это мятный чай с рубериусом. Вкус и запах почти как у ромашки. Но только врать уже не получится.

Глава 25. В которой сэр Кристиан делится тайнами прошлого

Как он догадался?!

Резко поднялась и взволнованно улыбнулась:

— Я злоупотребляю вашим гостеприимством и мне…

— Да ты злоупотребляешь! — перебил сэр Ортингтон, порывисто поднимаясь. — Моим доверием! Ты нагло мне врала все это время!

— Ты не прав, — прошептала сбивчиво, понимая, что никакие мои слова не изменят того, что случилось. Не повернут время вспять. Лучше бы воспользовалась советом Моры! Лучше бы списала свой побег на страх, испуг, действие лекарств, чем попала бы в такую ситуацию!

— Серьезно? — он усмехнулся и подошел ближе. — Хоть что-то было правдой?

— Да, — а ковер и правда как магнит. так и притягивает взгляд!

— Твоя история, твои замужества, твои увлечения. — перечислял его сиятельство, стегая меня каждым словом.

Очень интересный ковер! Точно ручная работа.

— Замечательно, — прорычал он. А что сказать, когда и так все ясно? Лучше помолчу. — И это?

— на стол легла книга по медицине.

Вот тут меня прошиб холодный пот. Нет, я, конечно, допускала мысль о том, чтобы рассказать все Кристиану, но когда-нибудь потом! Хорошенько обдумав и отрепетировав речь, вытравив из нее все, что могло бы вызвать гнев или ярость. О, да почти каждое мое слово способно привести его в бешенство, ведь любые объяснения захлебнутся на том, что я попаданка…

— Мне казалось, — начала робко, но во рту пересохло, и губы еле шевелились, — мне казалось, что обвинения сняты и.

— Лучше замолчи, Джулия! Просто отвечай на вопросы. Правду! Где ты научилась резать людей? — перед лицом маячил артефакт правды. Врать бессмысленно.

Я закрыла глаза, искренне надеясь оказаться где-нибудь подальше от этого беспощадного взгляда, ледяного голоса и подавляющей силы, выбивающей воздух из легких. Ярость, которой хлестало меня присутствие сэра Кристиана, впивалась ледяными иголками в кожу. Словно я вышла на мороз в одном белье.

Как оторвать пластырь, Маша. Именно так учили сообщать о смерти. Четко. По существу.

— У землян! — выдохнула и открыла глаза, чтобы утонуть в помутненном от ярости взгляде.

— У попаданцев? — тихо переспросил он. Так хрустит тонкий лед под ногами безумца, рискнувшего прогуляться по реке поздней весной.

Я пыталась перефразировать, чтобы не было так горько, но что земляне, что попаданцы — суть одна. Мои знания не с Тэйлы и этого не изменить.

Кажется, пора все рассказать. И будь что будет. Пусть судит меня, пусть линчует. Выхода все равно нет. Резко выдохнула и подняла взгляд:

— Сэр Ортингтон. На самом деле я.

В коридоре раздался оглушительный грохот.

Бросив на меня испепеляющий взгляд, граф приказал: