Читать книгу "Письма императора - Валерия Вербинина"

– Скатертью дорожка, – буркнул Ален.

Готье сделал вид, что пропустил его слова мимо ушей, и проследовал к выходу. После него покинула дом Амалия. Мысль о Библии как об основе для шифра по-прежнему не давала ей покоя, и она решила пойти в библиотеку и просмотреть имеющиеся там экземпляры, изданные в промежутке приблизительно от 1750 до 1785 года. Если Антуан писал, что шлет брату маленькую мистификацию в память об их детских играх, может быть, они пользовались той Библией, что была знакома им с детства? Во всяком случае, гипотезу стоило проверить.

Что же до Франсуа, то он бы с радостью использовал свободное время, бездельничая, но Ален в недвусмысленных выражениях дал ему понять, чтобы он шел на кухню – мыть посуду. Без особой охоты Франсуа отправился выполнять данное ему поручение. Разумеется, если бы оно исходило не от принца воров, а от кого-нибудь другого, Франсуа с легкой душой послал бы того человека к черту; но перечить главе преступного мира было все-таки опасно, и мошенник решил, что его не убудет, если он помоет десяток тарелок и несколько чашек. Справившись с делом, которое оказалось куда менее обременительным, чем он полагал, Франсуа хотел вернуться в гостиную, но у самых дверей услышал голос. Говорил Ален.

– В сущности, мы ничего им не должны. Поэтому я предлагаю пошарить по ящикам, забрать все наличные деньги и все ценное, включая листки из шкатулки, и свалить.

– Постой-постой, – вмешался Венсан. – Значит, мы обчистим их, возьмем листки и смоемся? Ну а дальше-то что?

– Отыщем сокровище и поделим его, – отозвался принц воров. – К чему нам брать в долю чужаков? Против дамочки я ничего не имею, хоть она и смахивает на дешевую потаскуху, но какой-то вор-неудачник и тем более легавый… Я в жизни не имел дел с легавыми и собираюсь и впредь придерживаться этого правила. Нет, нам с ними точно не по пути.

– Да ладно тебе, Ален, – сказал Тростинка. – Что ты так на нее взъелся, в самом деле?

– Ты о чем, а? – угрожающе спросил принц воров.

– Будто сам не знаешь! – фыркнул Тростинка. – Кто к ней ночью приходил, а? Ну и чего ты удивляешься, что она дала тебе от ворот поворот – она же все-таки тебя не приглашала!

Вслед за этими словами в гостиной послышался стук опрокинутого стула, невнятный крик Тростинки: «Отпусти! Больно!» – и какие-то другие, не менее подозрительные звуки. Франсуа вытянул шею, с любопытством прислушиваясь.

– Да вы что, с ума сошли? – прогремел Венсан. – Хватит, Ален! А ты, – очевидно, он обращался к Тростинке, – не нарывайся!

– Да при чем тут «нарывайся», «не нарывайся»? – рассердился Тростинка. – Я просто сказал…

– Я же сказал: довольно! – угрожающе сказал Венсан. – Остыньте оба!

– А ты мне не указывай! – тут уже вскинулся принц воров. – Ты вообще кто такой, а? Забыл, что ли, кто ты и кто я?

– Я ничего не забыл, – угрюмо отозвался Венсан. – Зато у тебя память короткая, принц! Бедная Изабель умерла вчера ночью, а уже сегодня ты полез в постель к другой. Как это называется, а?

– Вот именно, – поддержал его Тростинка. – Я понимаю, иногда баба липнет так, что от нее не отвяжешься. Но ведь тут ничего такого не было!

– Ух ты, как интересно… – со змеиной вкрадчивостью в голосе промолвил Ален. – Ну, что ж, господа, давайте, учите меня жизни. Один – бывший крестьянин, ничего не видевший, кроме своей сохи; другой – вор, обчистивший церковь. Уж конечно, если я с кого и должен брать пример, так только с вас!

И тут, к удивлению Франсуа, он услышал, как здоровяк Венсан сдавленно всхлипнул.

– Да не обчищал я церковь! – крикнул он. – Только и украл, что один несчастный сосуд, и то только потому, что жрать хотел. Ясно? А потом я свой грех отмолил. Я им другой сосуд прислал, вдвое богаче того. И не тебе меня упрекать! У тебя ведь тоже на совести много чего имеется!

Судя по всему, дело близилось к новой перепалке.

– Ладно, Венсан, извини, я не хотел, – примирительно сказал Ален. – Просто ты же знаешь, я терпеть не могу, когда начинают обсуждать мои дела.

Странным образом эти слова только разозлили Венсана, вместо того чтобы успокоить.

– Надо же, какие мы чувствительные! Дела его, видите ли, обсуждают! Слова ему поперек молвить не смей! Да о тебе и так все говорят, кому не лень! Принц воров сделал то, сделал это, он такой молодец, никто его не может поймать, он всегда на шаг впереди остальных… Господи, как же я был счастлив, когда ты позвал меня работать к себе! Вот, думаю, настоящий человек, у которого многому можно научиться. Не чета всяким мелким шаромыжникам, которые корчат из себя незнамо что, а потом с позором лопаются, как мыльные пузыри… А что теперь? Нас вытащили из жуткой передряги, живем в шикарном особняке на всем готовом, полиции можем не опасаться, потому что их человек с нами заодно… Все схвачено, буквально все! А ты предлагаешь обчистить и смыться, как последним жуликам! И ладно бы за дело, но нет – вчера ты вовсю их обхаживал, а сегодня уже передумал, потому что дама повела себя не так, как ты рассчитывал. Ну, положим, я соглашусь и Тростинка тоже, пристукнем мы этого проныру, который тут ходит, заберем листки… А дальше что? Что мы делать-то с ними будем?

Проныра у двери тихо икнул от ужаса.

– Для начала расшифруем сообщение, – сказал Ален.

– Да? И как же мы это сделаем?

– Сделаем, не волнуйся, – уверенно ответил Ален. – Нет ничего такого, чего нельзя было бы разгадать. При желании, конечно.

– Так-то оно так, – протянул Тростинка, – только вот один легавый догадался, что в шкатулке находился тайник. Легавый, а не ты и не я. И то, что шифр сделан по книге, сказала мадам Амалия, а вот я этого не знал, и ты тоже.

– Понятно, – с горечью промолвил Ален. – Считаете меня дураком? Ну-ну. Кажется, Венсан укорял меня, что у меня короткая память. Вспомни, Венсан, кто сломал тебе руку, а? Неужели вы не понимаете, что при первой же возможности сукин сын Готье и эта… баронесса, использовав вас, вышвырнут вон, и все!

Однако Венсан с Тростинкой заверили его, что опасаться нечего. В конце концов, тех всего трое, и одна из них – баба. Если что, бандиты быстро приструнят и полицейского, и жалкого проныру-воришку, не говоря уж об Амалии.

Франсуа хотел послушать, что будет дальше, но тут кто-то начал стучать во входную дверь. Ругая про себя визитера на чем свет стоит, Франсуа спустился по лестнице и только тогда вспомнил, что дом находится на осадном положении. Вдруг месье в маске со своими подручными пожелает их проведать?

Поразмыслив немного, Франсуа прихватил с собой увесистую кочергу и пошел открывать.

Скажем сразу же: его ожидания не оправдались. На пороге стоял породистый блондин в костюме немыслимой безупречности. Увидев долговязого лакея с кочергой в руке, он слегка опешил, но тем не менее осведомился, возможно ли ему увидеть несравненную баронессу Корф. После чего двумя пальцами протянул Франсуа роскошную визитку.