Читать книгу "Больше, чем враги - Тори Халимендис"

– Не волнуйся. Дитер, конечно, нытик и даже, пожалуй, мизантроп, но далеко не дурак. С тобой он связываться точно не захочет. А уж я найду способ ненавязчиво проинформировать его о том, что ты прекрасно знаешь, где я нахожусь.

Эту задачу я выполнила с блеском, чуть ли не с порога заявив:

– Дитер, дорогой, Марк велел мне долго у тебя не задерживаться.

Кузен скривился.

– Мне тяжело дается долгое общение, и ты прекрасно это знаешь, Тиали. Я быстро утомляюсь, так что задерживать тебя не буду. Будь так любезна, налей мне отвара из крапивы.

Наливая в чашку напиток странного цвета, я как следует принюхалась к нему и сама от угощения отказалась.

– А где же Магда? Я полагала, что застану и ее.

Выражение лица Дитера сделалось таким, будто вместо ожидаемого отвара в чашке оказался неразбавленный уксус.

– Моя женушка отправилась в так называемый Литературный Клуб, – брюзгливо сообщил он. – Ты ведь уже знаешь, что наш дядюшка совсем выжил из ума и накарябал скабрезную книжонку?

С трудом сдерживая смех, я кивнула.

– Знаю.

– На редкость омерзительный опус, – разбушевался кузен. – Отвратительный, безвкусный, непристойный! Какое счастье, что у старого маразматика все-таки хватило соображения не позорить нашу фамилию. Мы бы со стыда сгорели, если бы на книжонках было напечатано "Торн". Представь, все бы знали о паршивой овце в нашей семье. Хвала богам, даже окончательно рехнувшийся Вильгельм решил не навлекать на себя гнев наших славных предков и взял псевдоним. Но как он назвался! Гюнтер Непревзойденный! Только представь себе – Непревзойденный! А этот его роман! Признаться, я прочел те отрывки, что печатались в "Вестнике" – надо же мне знать, что там накропал дражайший родственник. Так вот, после первой же сцены стало понятно, чему именно посвящен сей, с позволения сказать, шедевр. Но на следующий день отрывок был еще хуже. Ты даже представить не можешь, что творил этот гадкий персонаж с героиней! А в каких подробностях все это описывалось! Учитывалась любая деталь, самая мельчайшая – цвет, размер, форма…

Тут Дитер осекся, сообразив, видимо, что о подобных вещах при дамах, пусть даже родственницах, рассуждать в приличном обществе не позволено. Если только ты не великий писатель, разумеется.

– Вижу, сочинение дядюшки произвело на тебя неизгладимое впечатление, – заметила я.

– Я-то сразу понял цену его бредням! – гордо провозгласил кузен. – Разумеется, все эти хвалебные газетные статьи – просто чей-то глупый розыгрыш. Но моя недалекая супруга тут же поверила в гениальность родственничка. И кто после этого возьмется утверждать, будто женщин боги наделили разумом наравне с мужчинами?

В ответ на сию патетическую реплику я только кашлянула, но Дитер, не заметив своей оплошности, вещал дальше.

– Магда вместе с такими же ограниченными особами организовала сборище, которое они сами гордо именуют Литературным Клубом. И моя жена является его почетным председателем. Какой кошмар! Тиали, срочно подай мне вон тот красный флакон. У меня от волнений разболелось сердце, а мне ведь ни в коем случае нельзя нервничать. У меня слабая сердечная мышца, она может не вынести переживаний. Так, а теперь налей в стакан воды из графина и накапай туда двадцать капель зелья. Да считай повнимательнее, смотри, не сбейся. Передозировка крайне опасна! Увы, мне приходится употреблять чрезвычайно сильные препараты, чтобы не покинуть преждевременно наш мир.

После работы в лаборатории Дока я могла по запаху определять состав многих несложных зелий, потому сразу опознала лекарство Дитера. Слабая настойка довольно распространенного растения обыкновенно служила основой для сонного зелья, а в чистом виде считалась безвредным успокоительным. Насколько я знала, ее прописывали мнительным пожилым дамам. Дитер мог выпить хоть весь флакон без малейших последствий. Но зная его занудство, я вслух отсчитала ровно двадцать капель, не то с кузена еще сталось бы разыграть передо мной сердечный приступ.

– Прошу.

Дитер выпил пойло залпом, закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Будь на его месте кто иной, я могла бы испугаться, но ужимки кузена были мне слишком хорошо знакомы. Доставлять ему удовольствие суетой вокруг его драгоценной персоны я не собиралась. Спустя несколько минут Дитер осторожно приоткрыл глаза и покосился в мою сторону. Убедившись, что я не намерена бросаться к нему и приводить в чувство, он со вздохом сел ровно.

– Значит, Магда отправилась в Литературный Клуб, – продолжила я прерванный разговор.

– Да, сегодня этот фигляр, наш дядюшка, будет выступать перед почитательницами и рассказывать им о том, как ему в голову взбрела идея написать ту чепуху, которой эти клуши так восхищаются. Полагаю, его выступление могло бы заинтересовать магов-лекарей как редкий случай душевной болезни.

– А меня ты зачем позвал? Хочешь попросить, чтобы я повлияла на Магду? Или на Вильгельма?

Мои слова удивили Дитера.

– Да кому они нужны? Нет, если бы твой жених воспользовался своими связями и запретил публикацию дядюшкиного бреда, я бы только порадовался. Но у меня к тебе есть разговор, не имеющий никакого отношения к сему опусу. Пусть печатают, хлебнет еще старикан позора, когда никто не пожелает покупать этакую дрянь. Вот тогда он осознает, что нечего было тратить время на ерунду. Совсем свихнулся в своей библиотеке! А с женой я уж сам как-нибудь разберусь.

Я не стала огорчать кузена и сообщать ему, что он неправ, причем дважды. Во-первых, Марк как раз поспособствовал продвижению дядюшкиного литературного труда, рассчитывая получить неплохую прибыль. А во-вторых, справиться с Магдой было уже не в силах Дитера.

– Тогда в чем же дело?

Мой собеседник слегка замялся.

– Послушай, Тиа, ты ведь имеешь влияние не своего жениха? Поговори с ним. Объясни, что нельзя так издеваться над больным человеком. Гнев богов падет на его голову, если он будет упорствовать. Я, слабый и безответный несчастный калека, не в силах противостоять самому Грену, но боги-то все видят! Поясни ему, что они за измывательства над теми, кто неспособен постоять за себя, положено наказание свыше.

Кажется, я начала понимать, в чем дело.

– Марк все-таки подыскал тебе занятие?

Дитера перекосило.

– Какой-то благотворительный фонд, представляешь? Сначала он предложил мне мелкую должность в управлении. Я отказался, поскольку, являясь представителем семьи Торн, в деньгах не нуждаюсь, да и помыкать собой всяким выскочкам-карьеристам позволять не намерен.

– Так и сказал? – закашлявшись, чтобы скрыть смех, спросила я.

– Я привел только первый аргумент, и Грен со мной согласился. Но не отстал от меня, а предложил поработать в этом самом фонде. Бесплатно, разумеется, раз уж деньги мне не нужны.

Я не выдержала и все-таки рассмеялась в голос.