Читать книгу "Путешествие в полночь - Мила Нокс"

– По тропе золотой ты уйдешь далеко,Если ищешь заветное место —Всех дорог перекресток увидеть легко,Как услышишь беззвучную песню.

– Ну, насчет уйти далеко… По-моему, мы в такие порядочные дебри забрались, что могли этот замок уже раз десять найти!

– Мне кажется… – начала Санда.

– Ну?

– Ну, как бы это… – замялась девушка, – не все так просто. Там же сказано: «Если жив – не пытайся напрасно». А что, если… Ну, туда можно войти только мертвым?

Вопрос повис в воздухе. Но Теодор уже давно обдумал эту строчку.

– Я думаю, это означает, что дверь открывается только нежителям.

Он глянул на Вика. Санда нервно прикусила губу:

– Да, но…

– Санда! Кобзарь же говорил: были игроки, которые находили Черный Замок и возвращались оттуда живыми. Помнишь? Я же спрашивал его.

Девушка прищурилась:

– Ну, да… помню. Думаешь, Смерть и от них прятала Путеводитель?

– Понятия не имею. Может, они искали выигрыши по-другому. Ведь в замке артефактов куча – если еще знать все языки, на которых они описаны… Может, другие игроки были не такие, как мы. Ну, там… мозгов побольше?

Санда оскорбленно запыхтела, и Тео решил, что ляпнул что-то не то.

– Вик, твой отец не говорил о тех, кто возвращался?

Вик покачал головой:

– Мой отец правит под землей многие века. Он покинул мир Полуночи давным-давно и отправился в Карпаты, где и поселился под горами. Волшебные существа умеют проникать из Полуночи в ваш мир и раньше делали это часто. Потому и ходит столько сказок – кое-кто из людей видел пришельцев. Но вот живые люди попасть сюда просто так не могут. Только через Дверь. А мой отец не интересуется простыми людьми…

– Я думаю, – начал Теодор, – игроки могли находить выигрыши по-другому. Это только мы получили подсказку от того, проигравшего в Макабр… Повезло.

– Зачем тогда игроки искали Черный Замок? – спросила Санда.

– Затем же, зачем и мы, – пожал плечами Теодор. – Вернуть что-то важное. Я думаю, игроки с такими желаниями, как у нас, были всегда. Богатства, зелья, успех и слава – все это не то. Большинство тех, кто играет со Смертью, делают это по личным причинам, а точнее, хотят обыграть Смерть в отместку за то, что она кого-то отняла! Разве ты не этого хочешь?

– Да, но… – Санда покачала головой, задумавшись.

– Ты же слышала, – нетерпеливо заговорил Теодор. – Ищи-не-найдешь – и есть Черный Замок теней. Я уверен, там должны быть наши родители!

Санда прерывисто вздохнула, и Теодор заметил, как дрожат ее руки, обнимающие плечи. Конечно, когда они стояли там, у стен Золотого Замка, мысль о другом, наполненном тенями, не особо пугала – в мерцании волшебных вещиц, драгоценных камней, разноцветных витражей все казалось сказочным. Казалось легким отправиться куда-то и найти там карту.

Но как только они сошли с золотой тропы, окунулись в темные леса и топи, населенные жуткими существами, радость от того, что они вот-вот найдут Путеводитель и отыщут выигрыши, померкла. Снова навалилось сомнение, страх. Будто брели по шаткому мостку над пропастью. Шаг влево, шаг вправо – упадешь.

Правильно говорил Кобзарь. Полночь полна опасностей. Глашатай Смерти снова был прав! Он ведь наблюдает за Макабром не один век – значит, уже видел, как оно случалось прежде. Но, с другой стороны, он видел и победителей… А значит, его подсказка верна.

– Кобзарь нас не обманул, – упрямо нахмурился Тео. – Он дал подсказки.

– Да, но это всего лишь… очень смутные намеки. – Санда грустно потерла исцарапанное лицо и нервно огляделась: листья редко растущих деревьев шелестели, словно нашептывали беду. Плен у кэпкэунов выбил из девушки вернувшуюся было надежду на успех, Тео видел, что ей снова хочется вернуться, бросить все, спрятаться. Только где спрятаться здесь? Неужто она не понимает, что назад дороги нет?

Поздно. Либо вперед и до конца, либо… Тео решительно тряхнул головой.

– Кобзарь не мог сказать нам прямо! Санда! Ты не забыла, кому он принадлежит? Он не мог сказать всю правду в глаза, потому что он все-таки Глашатай Смерти!

– Главное, чтобы ты сам это не забыл, – ответила она тихо.

Теодор осекся. Внутри заклокотало упрямство, он все равно знал, что прав. Он чувствовал, что все получится.

– Пойдем, – бросил он Змеевику, стараясь не смотреть на Санду. – Мы уже близко. Я знаю.

Теодор шагнул на север, но Санда осталась стоять как вкопанная. Змеевик, ни к кому не обращаясь, сказал в небо:

– Дороги мира много летВедут кого-то прочь.Направо, влево иль вперед,Наутро или в ночь.

Но, избирая путь, ты верь:Дорога неважна,Покуда знаешь, что за дверьТебе, мой друг, нужна.

Иди на запад, на восток —Придешь к своей двери.У мира тысячи дорог,И все они – твои.

Слова Вика звучали плавно и нараспев, и показалось естественным, что они точно легли на далекий мотив печальной, завораживающей дойны. Тео скользнул по Змеевику взглядом: тот был спокоен, словно мраморная статуя. Ни одной эмоции – холод и вечность. И в этот миг Теодор с удивлением заметил: профиль Змеевика точь-в-точь как у легендарного Господаря Горы. Порой в лице парня промелькивало что-то мирское, как у Шнырялы или Саиды, но в основном оно было каменным и… вечным. Вик не от мира сего. В прямом смысле.

– Что это? – спросила Санда.

Вик обернулся и поглядел холодными каменными глазами.

– Это мне напевала няня перед сном, когда я еще был ребенком. Я перевел песню на ваш язык.

– Перевел?

– Да, с шипения. Меня нянчили змеи после того, как мать… – Змеевик запнулся. – После того, как, родив меня, моя мать все-таки нашла выход из владений Подземного царя. И бежала в мир людей.

Санда удивленно распахнула глаза.

– Бежала?

– Мой отец, Господарь Горы, насильно уводил девушек с поверхности в свое царство, и у них не было выбора: либо стать его женой, либо погибнуть. Простому смертному не найти выход из-под горы, где на каждом углу сторожа и слуги Его Величества. Долго жить там, в полном мраке, холоде, в страхе – невозможно. Так что… ей повезло.

– Но… как же ты?

Вик приподнял уголки губ, будто по привычке, которую подхватил за время, проведенное с ними, но глаза его не потеплели. Вопрос остался без ответа.

– Она не вернулась за тобой? – расстроенно спросила Санда.

Вик покачал головой и, втянув ноздрями холодный ночной воздух, завел косицы за ухо. Кольца меланхолично и тонко звякнули.