Читать книгу "Отличная работа, Роберт! - Ванда Лаванда"

перестань делать из меня какого-то супергероя или гения! Я обычный человек! Разве тебе не это нужно?!

Роберт молчал, ошеломленно уставившись на Бенджамина. Он только что процитировал строчку из песни, которую ему спел Берти на корпоративе?!

– Извини, я переборщил, – выдохнул Харт.

Он вернулся на водительское место, поправил ремень безопасности, завел машину, включил поворотник и вернулся на дорогу. Тишина давила, но не хотелось сейчас ни говорить, ни включать музыку. Роберт, как послушный ученик, положил руки на колени и смотрел прямо перед собой. На следующем перекрестке они свернут налево, а там, через два квартала его дом, и на этом их совместный праздник закончится. Наверное, можно было бы пригласить Бенджамина к себе, если бы не было так страшно услышать отказ. Может, он сам попросит остаться? Берти на это очень надеялся.

Но ни на следующем, ни через перекресток Харт не повернул, продолжая ехать прямо по одной из главных магистралей города.

– Бенджи, ты пропустил поворот, – тихо уведомил водителя Роберт.

– Нет.

– Да. Мы должны были свернуть налево еще несколько кварталов назад. Мой дом в западной части города, – настоял Берти.

– Мы едем не к тебе, а ко мне, – сказал Бенджамин, выезжая на кольцо и следуя дальше на север.

Больше Роберт не влезал в маршрут. Он еще ни разу не был у Харта дома и не знал, чего ему ждать и как себя вести. У него даже не было каких-то предположений, кроме того, что в квартире мужчины наверняка стерильная чистота.

Оказалось, что Бенджамин живет в высотке с подземным паркингом. Они заехали на минус второй этаж через специальные ворота по пандусу. Харт припарковался, заглушил двигатель. Он, продолжая молчать, провел гостя к лифту, нажал на четырнадцатый этаж. Металлическая кабина довольно быстро подняла их наверх, но тихая глупая мелодия из динамика успела надоесть.

Коридор подъезда был стильным, оформленным в серо-голубых тонах, но Роберту некогда было рассматривать интерьер: Харт открыл одну из дверей и ждал, когда гость войдет внутрь.

– У тебя дома приятно пахнет, – не задумываясь, заявил Берти, замерев на пороге.

– Это автоматический освежитель воздуха с каким-то цветочным запахом, – пояснил Бенджамин, заперев входную дверь. Он остался стоять спиной к Роберту, когда снова принялся извиняться: – Прости меня, пожалуйста. То, что произошло в машине, недопустимо. И больше никогда не повторится.

– Я не в обиде, Бенджи, все хорошо, – Берти шагнул к мужчине и неуверенно положил руку ему на спину. Погладил прямо через ткань пальто. – Просто ты не дал мне времени, чтобы сообразить, что тебе ответить. А ты знаешь, что я медлительный…

Харт обернулся к Роберту и, приобняв его за плечи, сжал ткань куртки, будто бы тот мог куда-то убежать, пристально на него посмотрел. А Берти нежно улыбнулся.

– Но теперь, по пути к тебе, у меня было время, чтобы обдумать свою реплику, – парень кашлянул, чтобы прочистить горло, и промурлыкал-пропел видоизмененную строчку из той же песни: – Мне просто нужен тот, кто сможет мне помочь. И этот кто-то, кого смогу поцеловать. Это то, чего я хочу…

Секунда, и руки Харта, сжимавшие ткань куртки, переместились на лицо Берти, мягко поглаживая щеки. Роберт прикрыл глаза, отдаваясь ощущениям тепла и заботы. Если раньше, до признания, ему было страшно допустить мысль, что Бенджамин относится к нему по-особенному, то сейчас он в полной мере ощущал всю его любовь. В верхней одежде становилось жарковато, но ни один из них не отстранился. Роберт обнял Харта за пояс, чтобы от переизбытка чувств не потерять опору и не грохнуться. Снова. Бенджамин тихо выдохнул, и одна его рука переместилась на затылок Берти, притягивая еще ближе, пока их губы не встретились. Они целовались сначала сухо, не раскрывая ртов, обнимаясь, пока не стало совсем жарко.

Харт отстранился ровно настолько, сколько было необходимо, чтобы избавиться от куртки и пальто, и ни дюймом больше! А потом, когда они остались только в костюмах, Бенджи погладил Роберта за ухом и вниз по шее, отчего тот вздрогнул и тихо застонал. Мужчина снова приник к его губам и углубил поцелуй, наклонив голову. Он целовал Берти страстно, жарко и немного мокро. Он кусал его нижнюю губу, отдав в плен губ и языка Роберта свою верхнюю.

Поцелуй прекратился только из-за нехватки воздуха: они оба тяжело дышали, а Берти цеплялся за рубашку Бенджамина, совершенно не беспокоясь о ее состоянии после такой пытки.

– У тебя не было отношений, – отдышавшись, Харт скорее констатировал факт, чем спросил.

– Не было… Я вроде как рассказывал, что был парочку раз влюблен. И у меня, конечно, были легкие эротические эксперименты и в школе, и посерьезнее в колледже. Так что я не недотрога и не девственник, если ты об этом. Но я не считаю секс за отношения, – смущенно признался Берти. – Наверное, это еще одна причина, по которой я не хотел бы афишировать, что ты со мной… В смысле, что мы вместе. Я не готов к реакции, которую может вызвать эта информация.

– Хорошо, как скажешь. Если тебя устроят поцелуи и близость лишь за закрытыми дверьми, так и будет, – Бенджамин вернул ладонь на щеку Берти и провел большим пальцем по скуле, вызывая у парня мурашки по всему телу. – Но тогда мой день рождения праздновать будем у меня.

– А как же твоя семья?

– Они праздновали со мной тридцать два года. Один раз могут отпраздновать и без меня.

– Но мне понравились твои родные. Даже Бартоломью по-своему интересен, – Берти невинно похлопал глазами. – Ну и тем более, они уже знают о наших отношениях. А у меня еще больше двух недель в запасе, чтобы привыкнуть к новому статусу наших отношений. Я бы не хотел, чтобы из-за меня у тебя ухудшились отношения с твоей замечательной семьей. К тому же, мне сегодня не удалось пообщаться и поиграть с твоими племянниками…

– Ты вьешь из меня веревки, – Харт снова коротко поцеловал Берти, взял за руку и повел в спальню. – Скоро ты поймешь, что я ни в чем не могу тебе отказать, и тогда пиши пропало…

– Ты даже разрешишь мне надеть на работу лиловый галстук с желтыми одуванчиками и носки со скабрезными надписями? – усмехнулся Роберт и огляделся в спальне.

– Не настолько ты имеешь надо мной власть, Берти, – впервые Бенджамин обратился к Роберту по сокращенной версии его имени, и у парня сердце екнуло от щемящей нежности.

Тем временем Харт подошел к шкафу, у которого все дверцы были зеркальными. И пока он что-то искал на полках, Роберт судорожно соображал, что ему делать